Помню, когда-то мы с ней были подругами – в некотором роде. Я держала ее волосы, пока она выблевывала все, что съела, чтобы стать тоньше горохового ростка. И даже звонила ей по ночам и изливала душу. Но теперь я даже не могу представить, о чем с ней говорить.

В двадцать минут четвертого в раздевалку с высоко поднятой головой входит тренер.

Бет стоит перед зеркалом и даже не оборачивается – слишком занята, тщательно работая над ресницами щеточкой для туши. Выглядит она совершенно беззаботной.

– У меня для вас новость, девочки, – говорит тренер.

Я хватаюсь за дверцу шкафчика.

– Мой источник в квалификационной комиссии штата сообщил, что в понедельник на матче будет скаут[42]. Покажем себя – и в следующем году попадем на региональный турнир.

Все свистят, орут «ура», прыгают на скамейках, обнимаются, как забившие гол футболисты.

Бедная Эмили, закованная в ортопедический сапог, безутешно рыдает.

– В следующем году ты снова будешь летать, – утешает ее Рири, положив руку ей на плечо.

– Но не в понедельник, – скулит Эмили. – Это будет не моя победа.

– Давайте сосредоточимся, – говорит тренер и громко хлопает в ладоши.

Мы тут же собираемся.

Вот и пойми, что у нее на душе. Мне и в голову бы не пришло, что сейчас она способна думать о чемпионате. А она, оказывается, готова нас погонять. Стоит невозмутимая, с прямой спиной – как лом проглотила.

– Про «Кельтов» не забудьте, – замечает Минди.

Команда поддержки «Кельтов» – серьезный конкурент. Знамениты своей мимикой: трясут головами, высовывают языки и таращат глаза. А когда их флаеры взлетают вверх, толпе на трибунах остается только восхищенно ахать.

– Они делают «кьюпи» с двумя флаерами, – вздыхая, говорит Бринни Кокс. Она все время вздыхает. – Девчонка с меня ростом может поймать в ладонь стопы двух флаеров.

– И кривляются они прикольно, – замечает Рири.

– Если честно, мне не интересно, как они трясут шевелюрами и высовывают языки, – отрезает тренер. – Меня вообще не интересует команда «Кельтов». Меня заботит лишь эта скаутша. Она должна увидеть в нас звездный потенциал.

Мы неуверенно косимся на Тейси.

– Один флаер не приведет нас к победе, – продолжает тренер. – Победа зависит от всей команды. Вы должны зажечь. И есть лишь один способ это сделать. Мы покажем скауту кое-что, что гарантирует нам место на чемпионате. Мы покажем ей «елочку».

«Елочку».

Если у нас получится, это будет бриллиант в нашей короне.

Три яруса загорелых тел, два маунтера стоят на плечах двух девчонок из базы. Нижний ярус подбрасывает флаера вверх, держа ее стопы в ладонях. Маунтеры захватывают ее распростертые руки и поднимают еще выше, как распятие. Позади выстроились споттеры и ждут, когда флаер своим прыжком бросит вызов самой смерти.

На соревнованиях этот стант запрещен. Но не на матче.

Такие станты и прокладывают дорогу на региональные турниры. На чемпионаты, где соревнуются профессионалы.

– Капитан, – заявляет тренер, глядя на Бет. Та опять сидит на трибуне, мрачно взирая на нас с высоты. – Они в вашем распоряжении. Не щадите их.

Она бросает Бет свисток.

Бет, изогнув бровь, ловит его.

И в ту же секунду ее словно пронзает электрический разряд. Впервые за несколько месяцев, впервые с… уж не помню, каких пор, ее ссутуленная спина выпрямляется.

Тренерша вручила ей скипетр, и, слава богу, Бет сочла возможным его принять.

– Давайте-ка фляки назад, сучки, – командует Бет и медленно, вразвалочку, спускается по ступеням. Размахивает руками, щелкает пальцами.

– Со мной этот номер не пройдет, Рири, – чеканит она. – Расслабляться будешь в субботу вечером. Ты мне нужна тугая, как пружина. Ну-ка еще раз.

И Бет начинает нас истязать, но это приятная пытка. Бет полна воодушевления; она в своей стихии.

Блистательная королева на своем троне.

В какой-то момент я замечаю, что тренер улизнула в своей кабинет.

Чуть позже, пока Бет распекает Тейси за слабое сальто назад, обзывая ее никчемной размазней, заглядываю в кабинет и вижу, что Колетт разговаривает по телефону, прикрывая рукой глаза.

Полиция. Наверняка полиция. Но что на этот раз?

Через час после начала тренировки мы готовы встать в пирамиду и сделать «елочку».

Поскольку я не слишком крупная и не слишком маленькая, меня ставят во второй ярус. Я – маунтер, одна из тех двоих, кто стоит на плечах у девчонок из базы.

Подо мной – Минди Кафлин, чьи плечи, как распростертые крылья. Мои стопы опираются о ее ключицы, ее тело – кремень.

Но мое положение несколько хуже: ведь подо мной не пол, а надо мной – сорок три килограмма трепещущей паники.

Когда мы займем свои места, Тейси подбросят между мной и Рири. Мы схватим ее, поднимем на уровень плеч и зафиксируем на месте.

А потом она поразит всех, сделав кувырок назад – «полет мертвеца» – и упадет в распростертые объятия споттеров, поджидающих ее тремя метрами ниже и сложивших руки «колыбелькой».

Все замрут, не дыша, и вцепятся в скамейки на трибунах.

«Полет мертвеца» – вот наш способ вызвать шок и трепет.

И что бы ни говорила тренерша, здесь все зависит от флаера.

Мы можем подхватить ее, когда ее поднимут, но потом, стоит ей чуть вильнуть, развернуться не туда – и хрясь, чпок, бах!

Наверное, поэтому сейчас она похожа на обреченного пулеметчика, которому вот-вот предстоит занять свое место в хвосте самолета за трясущейся турельной установкой.

– Давайте-ка, соберитесь ради Шлауссен, – приказывает Бет. – Или она себе шею свернет. Два года назад на матче с «Викингами» одна девчонка буквально на сантиметр промахнулась. Не поймали ее. Хрясь! Она рухнула головой вниз и еще проехалась на шее, да так, что клок волос с мясом оторвался.

И без того зеленое лицо Тейси сначала белеет, потом сереет. Да, Бет кого угодно растопчет за секунду. А ведь еще два месяца назад Тейси скакала рядом с ней – лакей под сенью ее могущественного крыла. Ах, эти повороты судьбы…

Бет смотрит на подтянутые ножки Тейси, похожие на хлебные палочки, и качает головой.

И я вижу, что она права. Одна лодыжка у Тейси и впрямь толще другой.

– Ты всегда была продажной шлюшкой, Тейси, – продолжает Бет, качая головой. – Всегда готова была задрать ноги и отдаться тому, кого я забраковала. Но сейчас я вижу, что левую ты задирала лучше правой.