К гарнизону я добрался уже в сумерках, обложил злой руганью оживившихся и явно ожидающих от меня жратвы виверн, забрался в свое здание и, устроившись около наспех разведенного костерка, заснул.

Пошла в одно место эта разведка.

Следующие несколько дней я сидел дома, обложившись кострами и не выходя даже во двор. Чихал, кашлял и пытался излечить себя от начавшегося насморка. Увы, с этой гадостью мои методы не справлялись – из носа по-прежнему текло, и никакая возня с энергией не помогала.

Хорошо еще, что перед выходом в поход я сделал небольшой запас жареных и копченых стервятников, который сейчас и подъедал потихоньку, борясь с позывами рвоты: привыкнуть к их специфическому мясу у меня все так же не получалось.

Сидеть, страдая от насморка и ничего не делая, было скучно, и я опять принялся изучать книгу про демонов. Несмотря на необходимость постоянно заниматься расшифровкой, читать было все интереснее. Особенно днем, когда по углам не скапливалась подозрительная тьма и в шепоте ветра не слышалось тихих зловещих голосов… Брр.

Если обобщить содержание первых нескольких глав, то становилось ясно, что вызывать потусторонние сущности, рожденные многолетними страхами и кошмарами разумных существ, нельзя. В принципе никогда и ни за что. Призванные демоны жаждали выпить кровь и душу неосторожного мага, сжечь, заморозить, сгноить или просто съесть его бренное тело… И совсем не стремились выполнять какие-то там приказы. Вместо этого они всячески старались выбраться из печати призыва, а потом как можно больше всего вокруг разрушить. Ну и убить соответственно.

В конце общеобразовательной части даже была огромная надпись, сделанная красным цветом, сообщавшая, что вызов демонов без контроля опытного демонолога грозит смертью всем вокруг и является серьезным преступлением в Небесном королевстве. Вот даже как…

Я перевернул страницу.

Дальше был рисунок какого-то двойного круга, между линиями которого шла вязь рун. Я предположил, что это – печать призыва, – и не ошибся.

На следующих страницах автор книги пространно и велеречиво расписывал, как именно демоны приходят в наш мир. При этом использовал незнакомые мне слова и выражения, заставляя злиться и напрягать мозги. Правда, к языку книги я за это время немного уже привык и читать с каждой страницей становилось все легче.

Если переложить слова древнего писателя на нормальную речь, то получалось, что демона вызвать проще простого. Нарисовал стандартный круг призыва, вписал в него имя демона, наполнил рисунок энергией – и все, готово. Но дальше начинались сложности. Мало было призвать демона – его требовалось удержать в нашем мире и, что, наверное, еще важнее, удержать в круге. Все это требовало постоянного расхода энергии.

Здесь автор сделал очень полезную сноску, упоминая, что призвать демона можно в любое время. Но гораздо проще это пройдет, если звать в тот момент, когда обычные люди чаще всего упоминают его имя. Например, если я буду вызывать лесную погибель поздно вечером, сидя здесь, в Пустоши, то потрачу прорву энергии, потому что это – эльфийская страшилка, а у ушастых в этот момент уже будет утро, когда никто про ночные ужасы не вспоминает.

Зато призвать темного всадника или песчаного демона в это же время будет очень просто – про них как раз по всей Пустоши будут рассказывать страшные истории.

Я задумчиво поскреб в затылке. Получалась целая наука, сложная и опасная.

Прямая зависимость трат энергии была еще и от вида демона. Того же темного всадника лично у меня сил призвать не хватит никогда, в какое бы время я его ни вызывал… Зато, оказывается, он может заинтересоваться упорным чародеем, ищущим встречи с ним. И сам прийти на огонек. Я аж поежился от такой перспективы.

А вот безобидный с виду плакальщик являлся на зов охотно и без проблем, но и пользы от него было маловато.

Я еще немного полистал книгу, просто рассматривая картинки, изображающие различных тварей, и вспоминая хвастливого Конрада, чьи книги любил читать в библиотеке у Ольда. Уважение к демонологу росло со страшной скоростью.

Оставив в конце концов трактат в покое, я опять начал пытаться развивать свои навыки. Увы, все было по-прежнему. Создавалось полное ощущение, что я достиг своего предела и переступить его мне не суждено.

Медленно тянулись скучные дни. Запасы ненавистного провианта постепенно иссякали, насморк вроде тоже заканчивался. Наконец-то. И я вновь показался во дворе гарнизона. Не сказать, что кто-то там мне особо обрадовался, но и нападать ящерицы не спешили.

Некоторое время постоял, прислонившись к стене и задумчиво рассматривая чешуйчатую живность. Может, действительно попробовать поймать одну и с ее помощью опуститься вниз? Но здравый смысл опять возобладал. Аккуратно обойдя нежившихся под едва теплыми лучами солнца рептилий, я вышел за стену.

Здесь все было как всегда. Камни, земля, песок. Редкие деревца вдалеке.

Подойдя к краю обрыва, я уселся и принялся болтать ногами над пропастью, как в самый первый день на плато.

Левый сапог, пострадавший в путешествиях больше напарника, коварно соскользнул и улетел вниз.

Я в этот раз даже не выругался, печально глядя на свою босую ногу и задумчиво шевеля пальцами. Все надоело. Подумаешь, улетел сапог. Здесь хоть самому вниз прыгай – настолько тоскливо и безвыходно все выглядит.

Полуразрушенная крепость, вонючие ящерицы и пытающиеся нагадить на голову стервятники – идеальная жизнь.

Босым пальцам стало холодно.

В голове возникла мысль – а как, собственно, спускались отсюда дежурившие здесь солдаты? Может, есть какой-то портал, которого я еще не нашел?

Воодушевленный новой идеей, я собрался было тотчас же отправиться на поиски, но вовремя вспомнил, что вообще-то вышел из дома за пропитанием, а не просто так. Пришлось выполнять первостепенную задачу – добывать очередных птиц.

Портала я в итоге так и не нашел. Облазил весь гарнизон, то и дело ругаясь на мешающих мне ящериц. Те вяло огрызались, шипели, но нападать не спешили – я продолжал подкидывать им лишние тушки стервятников, завоевывая симпатию.

Совершил несколько вылазок, обследовав все вокруг в радиусе десятка миль. Пришлось ради этих походов соорудить на левую ногу нечто вроде шлепанца из оставшихся кусков шкур – в качестве замены потерянному сапогу. Получилось неудобно, ненадежно, а еще новая обувь совершенно не защищала от холода. Но свою главную функцию – защиту ступней – шлепанец выполнял, так что я был им доволен.

В результате исследований нашел лишь затхлое, наполовину пересохшее озерцо, несколько скальных групп и какие-то развалины в миле от моего жилища. Может быть, когда-то именно эти развалины и были порталом – не знаю. Сейчас же там не осталось практически ничего целого, да и магический фон выглядел совершенно спокойным.

Мне оставалось только вернуться в гарнизон и продолжать глодать тушки вонючих пернатых в компании ящериц-переростков. В душе потихоньку поселялось отчаяние.