– А я убеждена, что она поддержала бы тебя.

– Брон только кажется грубоватой, но на самом деле она хрупка и ранима. – Чарли грустно покачал головой. – А с Ноэль все наоборот: она сильнее, чем мы думаем.

– Они дружат?

Ноэль было четырнадцать лет, когда родилась Бронуин. Мэри почти не знала о рождественских и летних каникулах, которые ее дочь проводила в обществе Чарли, его второй жены и их дочери. Порой у Мэри возникало чувство, что Ноэль старательно оберегает эти воспоминания и не делится ими из опасения потерять нечто важное.

Чарли негромко усмехнулся.

– Их водой не разольешь. Клянусь, бывали случаи, когда я мог бы преспокойно уйти из дома, а они заметили бы мое отсутствие только через несколько недель. – Он опять понизил голос. – Но странно видеть, как сестры могут быть полной противоположностью друг другу. Ноэль ни разу не доставляла мне хлопот, а Брон не назовешь иначе, как дикаркой. Наверное, потому, что она выросла без матери.

В эту минуту он выглядел таким опечаленным, что Мэри захотелось взять его за руку. Вопрос вырвался у нее прежде, чем она успела одуматься:

– Какой была твоя жена?

Чарли улыбнулся воспоминаниям.

– Вики? Смешливой и деятельной. И немного рассеянной. Она вечно теряла ключи и зонтики. Подолгу составляла списки покупок, а потом забывала их дома. В семье над ней подшучивали, и громче всех смеялась шуткам сама Вики. – И он негромко добавил: – Тебе она понравилась бы.

– Жаль, что я не успела познакомиться с ней поближе. – Мэри видела Вики лишь однажды, на свадьбе Ноэль, и поразилась ее приветливости. И миловидности. Но это не помешало Мэри внутренне содрогнуться при мысли, что Вики – жена Чарли. – Она могла бы гордиться тем, как ты воспитал Бронуин. У тебя прекрасная дочь, Чарли. Порой один хороший родитель способен заменить двух никудышных.

– Да, в твоих словах есть смысл.

– Сказать по правде, я тебе завидую.

– Почему?

– Я была бы не прочь иметь еще одного ребенка, – призналась Мэри, глядя на свои ладони. Только теперь она заметила, что лак на ногтях потрескался и облупился. Мало-помалу она отказывалась от прежних привычек. – Я часто думаю о том, каково было бы радоваться беременности или держать в руках новорожденного малыша и при этом ничего не бояться.

Чарли ответил не сразу, и ее охватила минутная паника. Пожалуй, она слишком разболталась и невольно напомнила ему о тех временах, которые он предпочел бы забыть.

– Каждому свое, – наконец произнес он, и Мэри вскинула голову. Лицо Чарли осталось непроницаемым. У нее сжалось сердце. Небрежным щелчком он сбил с ее рукава комара. – Пойдем в дом, иначе комары съедят тебя заживо.

Он начал подниматься, но Мэри остановила его.

– Со мной ничего не случится. Может, лучше пройдемся?

Вглядевшись в ее лицо, Чарли молча кивнул. Кресло скрипнуло под ним, словно вздохнуло. Он крикнул:

– Брон! Мы с Мэри идем к озеру. Мы ненадолго.

Секундой позже дочь Чарли выросла на веранде как из-под земли. На фоне дверного проема она напоминала восклицательный знак.

– Незачем так кричать, папа. Я не глухая. – Она со скрипом прикрыла за собой дверь.

Стоя на верхней ступеньке крыльца, Мэри улыбнулась в попытке развеять напряжение, нараставшее весь вечер.

– Еще раз спасибо за ужин, Бронуин. Он был великолепен.

Бронуин удостоила ее холодным взглядом.

– Лично я готовила только салат.

Мэри не стала принимать неприязнь девушки на свой счет. В таком возрасте и Ноэль была строптива и упряма. А Бронуин привыкла, что отец принадлежит только ей, и теперь излучала почти осязаемую ревность. Чарли был прав в одном: его дочь могла доставить любому немало хлопот.

«Будь она моей дочерью, я бы тоже тревожилась», – подумала Мэри. Но по ее мнению, плачевнее всего была участь парней, ставших жертвой чар этой юной сирены. Даже в шортах и измятой тенниске Бронуин выглядела истинной соблазнительницей – было невозможно отвести взгляд от ее длинных загорелых ног и густых смоляных волос, ниспадающих до талии.

– Вечер чудесный, вот я и решила прогуляться, – торопливо продолжала Мэри. – Если хочешь, пойдем с нами.

Не ответив, Бронуин повернулась к отцу.

– Папа, возьми с собой Руфуса. Он целый день просидел взаперти. Ему надо размяться.

– В другой раз, детка, – отказался Чарли. – Он же будет гоняться за каждой полевой мышью, а у меня нет никакого желания разыскивать его в темноте в кустах. Я выгуляю его, когда мы вернемся.

Бронуин смерила его долгим пристальным взглядом. Мэри ощутила сложную смесь неловкости с раздражением. «Господи, мы решили всего-навсего пройтись! Что она навыдумывала?»

Они уже дошли до тропы, спускающейся к озеру, когда девушка крикнула:

– Папа, можно мне взять машину? Я обещала Макси заехать после ужина.

Мэри оглянулась через плечо. Стоящая на освещенной веранде Бронуин вдруг показалась ей неловкой и смущенной девчушкой, не умеющей скрывать эмоции. Неожиданно Мэри потянулась к ней всем сердцем, искренне пожалела эту девочку-сироту, так похожую на отца.

Чарли медлил с ответом и наконец нехотя произнес:

– Ладно, но в полночь ты должна быть дома. И больше никуда не заезжай, договорились?

– Спасибо, папа! – облегченно выпалила Бронуин и убежала в дом, хлопнув дверью.

Несколько минут Мэри и Чарли шли молча. Взошедшая над деревьями луна ярко освещала утоптанную тропу. По воде пролегла лунная дорожка. Мэри нравилось любоваться озером в такие минуты, когда в темноте терялись огни бесчисленных домов, рассыпанных по берегам, а бесконечное звездное небо над головой вселяло благоговейный трепет.

Отойдя от дома, Чарли повернулся к ней и произнес:

– Я должен извиниться за Бронуин. Порой она бывает слишком дерзкой.

– Ее можно понять. Она привыкла, что ты принадлежишь только ей.

Он вздохнул.

– Знаешь, нелегко воспитывать девочку одному. Сколько раз я совершал непростительные ошибки!

Мэри задумалась о Ноэль.

– Но ведь ты не сидел сложа руки, – возразила она. – Наверное, это самое важное.

Тропа узкой лентой вилась вдоль берега, иногда скрываясь в густых зарослях. Чарли шагал уверенно, будто знал дорогу как свои пять пальцев, а Мэри медлила, старательно обходя камни и ветки. В одном месте она споткнулась и чуть не упала, но Чарли вовремя подхватил ее. Мэри стала еще осторожнее, сознавая, что может налететь на Чарли и сбить его с ног.

Когда тропа вывела их к самой воде, они остановились, чтобы передохнуть. Чарли указал на дома на противоположном берегу, где среди леса зияла безобразная прогалина.