Многие считают, что Бэрилу до него далеко.

— А что думаешь ты?

— Бэрил гений и никто с ним не сравнится, — Мария говорила убеждённо, почти фанатично — просто твой муж не любит показухи. Как и Танкред, впрочем. Сидит затворником в своём подземелье. Никто его не видит неделями. Ну какой из него Верховный маг? Ты только взгляни на него: тощий как огородное пугало. И одет соответственно. Никакого вкуса.

— Ну не знаю, — возразила Оникс задумчиво, — ему не откажешь в привлекательности. Угловатый? Да. Измотанный? Точно. И всё же красив каким-то невероятным образом.

— Я этого не слышала, — Мария заткнула уши, — ну ты как Селена, честное слово! Та по нему сохнет, точно тебе говорю! Увидит его и прямо глазами ест. Хотя на что смотреть, не пойму, кожа да кости. Всё, хватит о нём! Во что это ты одета? Снимай этот ужас! Лучше примерь это.

И она протянула Оникс жемчужно-серое платье с вырезом на спине. Оникс вздохнула.

На выходе из магазина в лицо девушек бросился с тоскливым воем леденящий северный ветер — ветер Грани, так называли его, узнать его также можно было по духу гниющих водорослей и моря. Он приносил с собой непогоду и худые мысли. Ощущение лёгкости и праздника, царившее с утра, испарилось, вой ветра напомнил о жутком свисте в ночь первой встречи с Бэрилом. Почему именно сейчас она вспомнила об этом? Эти воспоминания ей хотелось бы и вовсе похоронить где-то внутри, и не открывать эту шкатулку. Но этот Танкред не выходит из головы. Ну конечно, как же она сразу не узнала этот шелестящий приглушённый голос, не заметила сходства тощей угловатой фигуры, незнакомец с улицы Горшков тоже хромал! Это он возглавлял приспешников Лиги Теней!

— Нам нужно домой, скорее! — Оникс с силой рванула Марию за руку, та даже ойкнула.

— Да что с тобой такое? — всполошилась Мария.

Бэрил стоял в кабинете перед столом, но котором было разложено какое-то тряпьё и сосредоточенно его разглядывал, когда Оникс ворвалась туда.

— Я нашла его, — заявила она с порога, не давая ему опомниться. Мария вошла следом с ошарашенным видом и растрёпанными волосами — по пути они зацепили высокий куст дикого винограда.

— Платье красивое, — слабо улыбнулся Бэрил, — но позволь мне побыть одному…

— Я нашла главаря разбойников, что напал на меня тогда! Это Танкред!

Бэрил напрягся на мгновение, но тут же расслабился:

— Я это знал, — тихо сказал он, — я узнал его ещё в ту ночь.

— Так почему же он всё ещё на свободе? — с нажимом произнесла Оникс.

— Членство в Лиге Теней не одобряют. Но никто не арестует за его взгляды или просто за то, что он появляется время от времени не в той компании. Одно дело, если бы Танкред бесчинствовал на улицах Тарда. Тогда я сам возглавил бы отряд добровольцев и поймал бы или убил бы его. Но здесь он ведёт тихую, ничем не примечательную жизнь. На него даже соседи не жалуются.

— Потому что у него их просто нет, — хмыкнула Мария, — не беспокойся, милая. Он угрожал тебе, да?

— Он пытался похитить меня, — с несчастным видом произнесла девушка, — он убил одного ни в чём не повинного парня. Что если он узнал меня, что если снова нападёт?

— Конечно он узнал тебя. И даже знает, кто ты, уж поверь мне, — Бэрил подошёл к жене и обнял её, непривычный для него жест нежности, — записка с угрозой была от него или кого-то из его дружков. Но ты под моей защитой. Танкред не тронет тебя, как не тронет и Сина, которого я выручил из передряги. Он знает, что будет иметь дело со мной. Лига Теней старается не связываться с магами Тарда, тут слишком многие способны дать им отпор. Можешь ходить повсюду в Тарде, а если тебе будет угрожать опасность, я тут же узнаю об этом и окажусь рядом.

— Мы совсем забыли про Селену, — напомнила Мария, — она, наверное, нас ждёт. Может сходим за ней?

— Да, — Бэрил разомкнул руки, ощущение безопасности ушло вместе с его объятием, — конечно идите.

— Он мой муж, — говорила Оникс Марии, когда они вышли из дома, — но воспринимает меня как одну из своих подопечных и не более того. Я даже не знаю, нравлюсь ли ему.

— Ты не видела его до того, как вы с Сином переехали к нам. Тогда он вполне мог потягаться с Танкедом в мрачности. Может быть даже выиграл бы звание первого в городе хмыря. Теперь он начал изредка улыбаться, что уже немало. И показываться на глаза. Бэрил бережёт тебя, и это видно.

От слов Марии у Оникс потеплело на сердце, и она решила сменить тему:

— А что это за Оу? Это ухажёр Селены?

— Ну что ты, — засмеялась Мария, — какие там ухажёры. Наша Селена, кажется, вообще не знает, что такое любовь. Единственный, к кому она была по-настоящему привязана это наш отец, несмотря на то, что он был вором и постоянно втягивал нас в неприятности, пока не попал в тюрьму, где и умер.

— А ваша мать?

— Мы не знали её. Отец говорил, что она была из знатных, но бросила нас. Когда отец умер, мне было шесть лет, а Селене восемь. Нас взяла к себе чудесная женщина, которая вырастила нас. Я очень любила её, Селена же тосковала по отцу.

— Нелегко вам пришлось.

Мария кивнула:

— После смерти наставницы нам пришлось непросто, но Бэрил выручил нас, появившись словно бы из ниоткуда. Теперь мы живём у него. Но Селена независима. Она не хочет просто так жить в чужом доме, поэтому работает. Она любит детей, поэтому всегда находит работу в сиротских приютах.

— Она сменила не один приют?

— Да. Искала такой, где есть сложные дети, больные или попавшие в трудное положение. Последние полгода она работает в приюте Адели, из-за Оу.

— Кто же такой этот Оу?

— Мальчик лет восьми. Он почему-то не растёт. Говорят, это какое-то проклятие. Оу также не разговаривает. Селена говорит, что он очень напоминает её в детстве и пытается исцелить его.

— Не лучше ли показать его Целителю? Ведь Селена не сильна в магии, не так ли?

— Целители ничего не могут поделать. Но Селена упрямая.

Они подошли к большому дому из красного камня с изогнутой серой крышей, которая напоминала шляпку гриба. Селена играла на улице с детьми, они увидели их ещё издалека и услышали их смех. И куда подевалась ленивая размеренность движений, лоск и грация, достойная королевской особы! Платье Селены, порванное в двух местах и грязное,