— Да, чрезвычайно, — с чувством ответила Уитни. — Видите ли,вскоре после моего возвращения я узнала, что, пока была во Франции, мой отецзаключил от моего имени помолвку с человеком, которого я почти не видела и привстрече даже не узнала.

— Какой ужас, — пробормотала герцогиня, начиная наконецчто-то понимать.

— Совершенно верно, особенно еще и потому, что я обладаюдовольно странным свойством характера: если мной начинают командовать и требуютбезоговорочного повиновения, я мгновенно восстаю, иду наперекор и всяческисопротивляюсь. А мой будущий муж, хотя и оказался по-своему добрым и нежным,ужасно вел себя во всем, что касалось помолвки, свысока и деспотично, словом,так, будто у меня вообще не было права голоса.

— Да, в браках по расчету трудно привыкнуть друг к другу, —согласилась герцогиня. — И что же вы предприняли?

— Обручилась с другим, безвольным идиотом, промотавшим всесостояние, — объявил Клейтон сквозь зубы.

— Возможно, но не тираном и диктатором, — парировала Уитни.— И я вовсе не обручилась с Полом. Оба молчали до тех пор, пока Стивен невыдержал.

— Господи, да не держите нас в напряжении, — засмеялся он. —Что произошло потом?

— Поскольку в Лондоне немало подходящих женихов, —пренебрежительно бросил Клейтон, — мисс Стоун решила посмотреть, скольких онасумеет повергнуть к своим ногам и заставить сделать предложение!

Уитни не смогла вынести подобного тона. Закусив губу, онакоротко качнула головой;

— Нет, я была обручена всего с одним человеком, но он таксердит на меня, что не хочет дать возможности объясниться. И уже разорвалпомолвку.

— Негодяй! — жизнерадостно заметил Стивен, накладывая себевторую порцию утки в апельсиновом соусе. — Ну и злобный же он малый! Возможно,даже к лучшему, что вы от него избавились.

— Я… я тоже довольно вспыльчива, — призналась Уитни.

— В таком случае хорошо, что он от вас избавился, — рявкнулКлейтон, зловеще уставясь на младшего брата. — Стивен, я нахожу, что разговорна подобные темы не только невероятно скучен, но и крайне дурного тона. Я ясновыразился?

Стивен с притворным недоумением пожал плечами и кивнул, нодаже он не осмелился вновь сказать что-то.

Слуги разносили все новые блюда, однако из пятерыхсобравшихся за столом людей лишь Стивен ел с аппетитом. Уитни сказала себе, чтоеще всего лишь раз, последний, попробует вызвать Клейтона на разговор наедине.Правда, теперь она просто не представляла, как сумеет убедить его, еслидобьется успеха.

— Стивен задал тебе вопрос, Клейтон, — прошептала Ванесса.

— Что? — буркнул Клейтон, неприязненно оглядывая брата.

— Я спросил, как пришли твои лошади в последних скачках?

— Неплохо, — коротко ответил герцог.

— Неплохо или отлично? — упорствовал Стивен и с легкойулыбкой объяснил Уитни:

— Мы заключили пари, что две мри лошади и три Клейтонаокажутся первыми. Мои две, как и две Клейтона, выиграли заезды, а вот третьяотстала. Это означает, что мой братец проиграл пари и теперь должен мне тристафунтов. — И многозначительно подмигнув Уитни, пояснил:

— Для него не деньги важны, просто не любит признавать, чтопроиграл. Он не из тех, кто смиряется с поражением.

Клейтон отложил нож и вилку, готовясь безжалостно отчитатьСтивена за все совершенные в этот вечер грехи. Однако Уитни, поняв намек,мгновенно отвлекла огонь на себя.

— Странно, что вы так считаете, — удивилась она. — Яобнаружила, что ваш брат готов сдаться без малейшей борьбы. При первой женеудаче выкидывает белый флаг и…

Ладонь Клейтона врезалась в стол с такой силой, чтоподпрыгнули блюда. Он вскочил из-за стола, рывком отодвинув стул. Щеканапряженно подергивалась.

— Мисс Стоун и мне необходимо кое-что сказать друг другу, илучше не на людях, — процедил он, швырнув на стол салфетку, и, быстро обойдякругом стола, встал за спиной Уитни. — Поднимайтесь, — приказал он низким,ужасным голосом, видя, что Уитни словно примерзла к сиденью. Девушка сжалась,но его пальцы больно впились в ее запястье, и Уитни нерешительно поднялась.

Герцогиня в беспомощном смятении посмотрела па Уитни, ноСтивен поднял бокал в приветственном тосте и счастливо заулыбался.

Силой таща Уитни за собой, Клейтон пересек мраморный холл.Проходя мимо входа, он успел крикнуть дворецкому:

— Велите через три минуты подать карету мисс Стоун кподъезду!

И, повернув в боковой коридор, коротко кивнул слуге,распахнувшему дверь роскошного кабинета, уставленного книгами, полускрытымирезными арками полированного дуба. Втянув Уитни в комнату, Клейтон с силойотбросил ее руку и отошел к камину. Он явно старался взять себя в руки идержать в узде нарастающую ярость, но это ему плохо удавалось — во взглядепо-прежнему полыхала неприкрытая ненависть.

Неожиданно его голос разрезал тишину:

— Даю вам ровно две минуты, чтобы объяснить цель этогонеожиданного и нежеланного визита. Ну а потом я провожу вас к экипажу иизвинюсь за ваш неожиданный отъезд перед матерью и братом.

Уитни с трудом втянула в себя воздух, зная, что всякоепроявление страха может быть использовано против нее самой.

— Цель моего визита? — еле слышно переспросила она,лихорадочно отсчитывая про себя бегущие секунды. — Я считала ее вполнеочевидной.

— Значит, ошибались!

— Я… пришла… объяснить, почему вела себя так на банкете.Видите ли, — бормотала она, запинаясь и спеша уложиться в отведенное Клейтономвремя, — встретив вас в церкви, я думала, что мы все еще помолвлены, и…

Клейтон резанул ее пренебрежительным взглядом.

— Никакой помолвки, — уничтожающе бросил он. — Все кончено!И никогда не должно было начинаться! Признаю, что сама идея насчет обрученияоказалась безумной, и проклинаю тот час, когда она пришла мне в голову.

Истерзанная сознанием полной неудачи и собственногопоражения, Уитни вонзила ногти в ладони и отчаянно затрясла головой:

— Между нами никогда ничего не начиналось, потому что я непозволяла.

— Ваши две минуты почти истекли.

— Клейтон, пожалуйста, выслушай меня, — в отчаяниивзмолилась девушка. — Ты… ты как-то сказал мне, будто хочешь, чтобы я пришла ктебе по доброй воле… что не желаешь холодную… неприступную… жену…