Наемник снова перезарядился и, держа внедорожник на прицеле, принялся аккуратно спускаться. Одновременно с ним с другой стороны начал спуск Ирландец.

Глинистая земля и камни под подошвой сменились разбитым асфальтом. Айвэн вышел на дорогу и по широкой дуге обошел уткнувшийся носом в склон внедорожник, оказавшись на одной линии с Ирландцем. До машины оставалось не больше десяти метров, когда левая пассажирская дверь с треском отлетела в сторону. Айвэна как будто ударили кувалдой в грудь. Удар был такой силы, что его оторвало от земли и швырнуло в придорожные кусты. Краем глаза он успел заметить, что Ирландца постигла та же участь.

Из машины показался приземистый, широкоплечий мужик с короткими седыми волосами. Сделав несколько шагов вперед, он вдруг присел и раскинул руки в стороны.

С холма снова ударил пулемет. И тут Айвэн впервые в жизни усомнился в своем рассудке.

Тяжелые пули калибра «семь шестьдесят два», вместо того чтобы взорваться в теле седого фонтанчиками многочисленных попаданий, бессильно плющились о воздух перед руками мура и со звоном падали на асфальт.

Из машины показались еще двое, и у Айвэна полезли глаза на лоб. После огня из трех стволов водитель и пассажиры должны были превратиться в изуродованные куски мяса. Но они выглядели так, будто только что вышли из гостиничного бара. Наемник скрипнул зубами, перекатился в сторону и под прикрытием кустов двинулся вдоль дороги.

Вряд ли невидимый щит мура сплошной и пузырем прикрывает троицу со всех сторон. А значит, нужно обойти их и ударить сзади, пока не поздно. Неизвестно, какие сюрпризы подготовили оставшиеся два мура.

Впрочем, как раз это быстро стало понятно. Сразу после того, как скрывающийся за щитом седого высокий худой парень в мешковатой одежде сделал шаг в сторону и дернул рукой, будто что-то кидая туда, где засел Глыба со своим пулеметом.

На холме хлопнуло, а потом пулемет замолк. Ему на смену пришел дикий, нечеловеческий крик, доносящийся откуда-то из яркого костра, в который превратился пулеметчик.

Под ногами Глыбы моментально вспыхнула сухая трава, и через несколько секунд огонь охватил весь склон. Язычки пламени весело побежали по траве, грозя превратиться в настоящий степной пожар. Воспользовавшись тем, что муры смотрят в другую сторону, Айвэн метнулся через дорогу. Однако худой был настороже. Увидев движение его руки, наемник оттолкнулся от асфальта и рыбкой прыгнул вперед.

За спиной хлопнуло, и затылок опалило жаром – худой снова использовал свой Дар. Но Айвэн уже был вне досягаемости огня. Вскинув автомат, он выпустил длинную очередь, целясь в худого. Седой мур дернул рукой, и пули, расплющенные, будто после попадания в танковую броню, посыпались на асфальт. Тем не менее Айвэн воспрял: чтобы прикрыться, седому пришлось сместиться, а это значит, что защита не сплошная.

Видимо, это же понял и Ирландец – в стороне застучал его автомат. Худой вскрикнул – одна из пуль зацепила его предплечье. Черты лица мура исказились ненавистью, и он двинул вперед двумя руками, будто толкая от груди что-то тяжелое.

Заревело, и по направлению к Ирландцу устремилась огненная стена.

Высотой около трех метров и не меньше пяти в ширину, стена загибалась неводом и двигалась слишком быстро, чтобы Ирландец успел уйти с ее пути. Но Айвэн двигался быстрее. Оказавшись на склоне позади муров, практически в том же месте, с которого он начинал атаку, Айвэн вскинул автомат, прицелился и выстрелил.

Голова худого лопнула, забрызгав его спутников кровью и бурыми ошметками. И тут же огненная стена резко опала и исчезла – будто вместе со смертью ее создателя иссякла и энергия, которая ее питала. Пожалуй, скорее всего, так и было.

Айвэн перевел прицел на седого – сейчас-то он точно не успеет среагировать.

Вместо выстрела донесся сухой щелчок. Седой оглянулся и сделал движение рукой. Удар – и наемник снова летит в сторону.

Со склона послышалась стрельба – от машины подтянулся Кант, понявший, что операция пошла не по плану. И тут же захлопала винтовка Вохи.

– Айвэн, в сторону! Быстрее! – послышался в наушнике голос Ирландца.

Наемник, недоумевая, как товарищ смог разглядеть его, вскочил на ноги и бросился вдоль дороги.

На другой стороне он заметил Ирландца. Рейдер сидел за огромным булыжником. Его оружие лежало на земле, ладони рейдер зачем-то прижал к вискам. Айвэн с недоумением смотрел на товарища. Его зацепило? Что случилось?

Со стороны внедорожника послышалось удивленное восклицание. Айвэн бросил взгляд в ту сторону и замер.

Седой держал щит из последних сил – это было хорошо видно по вздувшимся венам на шее и по дрожанию раскинутых рук. Его оставшийся в живых подельник присел на корточки у него за спиной, сжимая в руках автомат. Видимо, ему тоже было понятно, что щит доживает последние секунды, а потом придется надеяться только на себя.

Но вскрикнул седой не от усталости. Айвэн удивленно смотрел, как мур начинает странно подергиваться. К нему присоединился и его товарищ. Их кожа начала краснеть, а еще через секунду оба мура дико заорали, хватаясь руками за головы. Седому стало не до щита, но никто уже не стрелял – в этом просто не было необходимости.

Продолжая вопить, седой побежал в сторону, наткнулся на внедорожник и упал на землю, суча ногами. Второй мур корежился на асфальте, будто пытаясь воспроизвести какую-то сложную фигуру из брейк-данса.

Наконец, Вохе это надоело. Два хлопка – и муры замерли. Но, что удивительно, на асфальте не появилось ни капли крови.

– Айвэн, контроль! – послышалось в науш нике.

Наемник забросил на спину автомат, выдернул из кобуры пистолет и быстро перебежал к телам, лежащим на асфальте.

Выглядели тела странно. Во-первых, как заметил уже Айвэн, из ран не текла кровь. Во-вторых, кожа была странно сухой, словно пергамент. А в-третьих, от тел поднимался едва видимый пар.

– Что за дерьмо? – пробормотал наемник. И, опомнившись, сказал уже в рацию:

– Три двухсотых, живых нет.

– Принял. Оставайся на месте, сейчас подойду.

Наемник огляделся по сторонам.

Склон полностью выгорел, радостное пламя умчалось куда-то дальше, оставив после себя запах горелого сена и горячей земли. В воздухе кружился пепел. За холмом послышался шум двигателя – Кант перегонял машину с пути пожара.

Показался перепачканный сажей Воха. Он подошел к телам муров и слегка скривился.

– Они ж почти квазы!

Теперь и Айвэн увидел черные нити, убегающие от шей муров вниз, под воротники чуть дымящихся курток. На лицах проявления мутаций пока не видно – если не считать гротескно увеличенные надбровные дуги у седого. Как выглядел при жизни худой, разглядеть не представлялось возможным – пуля Айвэна практически полностью разнесла ему голову. Хотя нет – на уцелевшей части челюсти тоже были видны темные прожилки.