Мама с Лерой вернулись вместе. Это хорошо. Взглянула на часы — четыре. К этому времени успела успокоиться, привести себя в порядок.

Услышала знакомые шаги. В комнату вошла мама.                            

— Что это за сумка у выхода? — настороженно спросила она. — Вика, что происходит?

Я надела бодрую радостную улыбку, хотя на душе скребли кошки.

— Мама, все в порядке! Помнишь, я хотела сменить работу? — произнесла воодушевленно. — Так вот, я получила прекрасное предложение! Только мне придется уехать из города.   

Она медленно присела на краешек кровати рядом со мной.                                     

— Доченька, что происходит? Прошу, не обманывай меня! Я чувствую, что-то неладно! — причитала мама, прижав руки к груди.

— Все в порядке, правда. Это отличное предложение!                                               

В комнату вошла Лера со слезами на глазах. Она села и крепко меня обняла.

— Ну куда, куда ты собралась? — тихо спросила.                             

— В Москву, — ответила твердо.     

— А как же мы? — всхлипывала она. — Как мы без тебя?                         

— Это же не навсегда, сестренка, — сказала, улыбаясь, изо всех сил стараясь не разрыдаться, — к тому же, это значительно улучшит наше материальное положение! Вот подзаработаю и сразу вернусь!               

Мама ничего не сказала, только смахнула со щеки слезу.                          

— Только прошу вас, очень прошу, никому об этом не рассказывать! Это очень важно! — настаивала я.                            

— Вот видишь! Что-то здесь не чисто! — волновалась мама, качая головой. — Ты от кого-то бежишь?                                

— Мам, да нет же! Все нормально! Просто, я не хочу, чтобы кто-нибудь знал. Все будет хорошо! Поверь! Это прекрасный шанс для меня! — уверяла с фальшивой радостью в глазах.

— Я не знаю, все так внезапно!                   

Мама окончательно расклеилась и в слезах вышла из комнаты.

— Лера. — Взяла сестру за руку. — Ты давай без глупостей! Учись! И маме помогай.

— Викочка, — хныкала Лерка, — как-то ты странно говоришь, будто навсегда прощаешься!

Крепко обняла сестру и прижала к себе.

— Я вернусь! Обещаю.       

Раздался звонок в дверь. Лера побежала открывать. Я была рада этой внезапной передышке. Прощаться слишком тяжело. Едва сдерживала предательские слезы. Ком подступил к горлу. Да, надолго моего напускного позитива не хватит!

Лерка вернулась в комнату. За ее спиной увидела Аню.

— Вот, подруга твоя пришла! — объявила сестра, а потом обернулась к Аньке и жалобно прошептала:

— Ну хоть ты ее образумь…            

Лера вышла, плотно закрыв за собой дверь.                                                 

— Что происходит? — сердито спросила подруга, присаживаясь рядом со мной на кровать.

Повисла напряженная пауза. Перед мамой, Лерочкой рыдать я бы не посмела, зная, что обрекаю их на переживания. Но Аня… Я должна с ней поговорить! Не могу больше держать все в себе! Я сойду с ума! Это просто невыносимо!

— Вика, — серьезно произнесла Анька, внимательно посмотрела на меня, — скажи!

Уголки глаз защипало. Не могла вымолвить ни слова. Закрыла лицо руками и разрыдалась. Подруга подвинулась ближе и крепко обняла.                                  

— Викусь, зайка, не пугай меня! Все так плохо, да?

Ответа не последовало, а мои рыдания лишь усилились.

— Тише, тише, дорогая, все и так на взводе! Не пугай семью! — шептала она.

Сделав над собой неимоверное усилие, постаралась успокоиться и взять себя в руки. Аня молчала, видя мою болезненную реакцию на ее расспросы.

Глубоко дышала, пытаясь собрать мысли в кучу, и напряженно думала, с чего бы начать.

— Я должна уехать, Ань, — тихо сказала.                                            

— Так… Хорошо… Успокойся... — Она ласково погладила по спине. — Почему «должна»? — аккуратно спросила.

— Я… просто… — запнулась на полуслове. Как я могу признаться в таком?! — Просто, Нинка была права!

Подруга смотрела удивленным непонимающим взглядом.

— В чем права? Что ты с работой не справляешься, что ли? — предположила она.

— Да нет же… — Глубоко вздохнула, набираясь смелости. — В том, что я сплю с боссом…

Аня раскрыла от удивления рот. Не зная, что сказать, она часто моргала. Затем нежно взяла меня за руку.

— Ничего страшного, бывает… — осторожно произнесла, и тут ее осенило, — вот же блин! А я к тебе с Димой приставала! Так вот, почему ты так яростно упиралась! — Подруга улыбнулась, в глазах загорелся игривый огонек любопытства. — А с кем? С Денисом Николаевичем или Максимом Николаевичем, колись! — Она, шутя, толкнула меня в бок.

Вот и настал этот момент… Набрала в рот побольше воздуха:

— Да… —  только и смогла выдавить.       

— Что «да»? — Анька продолжала лукаво улыбаться.                                    

— И с одним, и с другим… — тихо ответила.                                                     

Улыбка медленно сползла с ее лица. В глазах читался легкий испуг.

— Ну ты, подруженька, даешь! И они узнали друг о друге?! — предположила Аня. — Теперь, конечно, только бежать! — пошутила она.

— Нет, — твердо сказала,  — они знали… Я… спала с ними… обоими… — Нервно закрыла лицо руками, боясь смотреть ей в глаза.  — С обоими… Понимаешь? Одновременно!..

Повисла мучительная пауза. Анька медленно убрала ладони от моего лица. Слезы нескончаемым потоком катились по щекам. Подруга находилась в легком шоке. Я напряженно молчала, ожидая ее реакции.

— Так… — выдохнула она. — Даже не знаю… Не плачь, Викусь, успокойся, — попыталась меня приободрить. — Как так вышло?

— Мы, вроде как, любим друг друга… или нет… — всхлипывала я.

— Тогда зачем бежишь? И главный вопрос «куда»?

— Я запуталась, Ань. Все так сложно. Я уже ни в чем не уверена… А теперь, когда знает их отец… — Говорила сбивчиво, быстро, на выдохе…

— Николай Петрович? — удивленно спросила подруга.

— Да… Он приходил… Угрожал… Потребовал немедленно уехать… — продолжала испуганно и вдруг до меня дошло:

— Наверное, и отпуск из-за этого прервал…

К моему удивлению, Аня восприняла информацию спокойно. В ее взгляде не было ни осуждения, ни укора. Она говорила рассудительно и сохранила, в отличие от меня, способность ясно мыслить.