По выходным я гуляла, осматривала местные достопримечательности. Завела знакомых среди новых коллег. Мы частенько выбирались посидеть в баре. Коллектив пришелся мне по душе: дружный и легкий в общении. Жизнь текла своим чередом, постепенно налаживался быт, и, лишь оставаясь в своей квартире в полном одиночестве, в голову лезли воспоминания. Болезненные… Заставляющие сердце сжиматься в груди…

Как ни старалась спрятать их поглубже, они являлись всякий раз, когда сознание не было занято повседневными заботами. 

Густая тьма…                                      

Теплый шоколад…      

И тогда… Я не пыталась сдержать горькие слезы… Зачем?.. Находясь наедине со своей болью, можно было рыдать вдоволь… Никто не мог мне помешать…                             

*  *  *                        

Три месяца пролетели незаметно.  

С мамой созванивались почти каждый день. Она со временем успокоилась и уже не плакала в трубку, всякий раз, когда слышала мой голос. Братья больше не появлялись. Интересно, Денис женился? Наверняка, отец все устроил. Грудь сдавило. Стало трудно дышать.

Я все еще думала о них. Каждый день… Каждую свободную минуту…

Время не лечит…                                    

Боль от разлуки слегка притупилась, но чувства остались со мной. Я попыталась их спрятать, убрать в глубины подсознания, и все же… Они никуда не делись… Стоило закрыть глаза, я снова и снова ощущала нежные прикосновения теплых сильных рук, жадные ласки чувственных губ, жаркое пламя желанных объятий. Мое сердце по-прежнему находилось в их сладком запретном плену. Уже перестала надеяться,  что выберусь оттуда.

На работе появился ухажер, но не могла даже смотреть в его сторону, всячески отстраняясь от навязчивых знаков внимания. Другие мужчины были мне не интересны. Я не видела их. Не видела никого вокруг. Решила, что отношения мне вообще не нужны. Сосредоточилась на работе и своей карьере.

Весна близилась к концу. Май радовал теплыми солнечными деньками. Безумно скучала по маме и Лерке. Очень хотелось их навестить. 

В четверг, ближе к концу рабочего дня, постучалась в кабинет Евгения Ивановича и робко попросила отпустить меня на несколько дней. К счастью, он был человеком понимающим и без проблем дал неделю на поездку к родным.

В тот же день купила билет на самолет и занялась сборами, предвкушая долгожданную встречу с семьей.

Перед вылетом позвонила Аньке. Подруга была несказанно рада и обещала вечером зайти в гости. Маме с Лерой о приезде не сообщила. Решила сделать сюрприз. Долетела без происшествий. Поймала такси. Как же здорово вернуться в родной город! Здесь все до боли знакомо: каждая улица, каждое дерево, даже запах! Это особенный  запах. Так пахнет детство… и счастье… и любовь…

Чем ближе подъезжала, тем сильнее меня охватывало волнение. Вот он дом… Вот подъезд… Подошла к двери в квартиру и позвонила. Открыла Лера. Сначала молча смотрела на меня, затем пришла в себя и громко завизжала от радости.

— Мам!!! Скорее сюда! — кричала она.                        

— Что случилось? — испугано воскликнула мама, выходя из своей комнаты. Увидев меня, она широко раскрыла полные слез глаза.

— Привет, семья, — только и успела произнести, прежде чем утонуть в их крепких объятиях.

Мама с Лерой поспешили на кухню. Они восторженно суетились, готовясь к ужину. Я отправилась в свою комнату. Окинула ее печальным взглядом. Разобрала вещи, освежилась и немного отдохнула с дороги.                              

Вечером приехала Анька, и мы уселись за стол отметить мой приезд.

— Рассказывай, как там в столице? — спрашивала мама. — Как работа?            

— Отлично! — отвечала воодушевленно. — Я всем довольна!                          

— Когда домой вернешься? — спросила Лера, часто моргая, стараясь сдержать подступающие слезы.

— Не знаю, Лерочка, — тихо ответила, мельком взглянув на Аньку, — поработаю еще, а там посмотрим!

— Я скучаю, — всхлипнула сестра.         

— Я тоже, — ласково улыбнулась в ответ. 

Как же хорошо дома! Ужин продолжился бесконечными разговорами о моей новой жизни в столице. Мама с Лерой наперебой засыпали вопросами, а Анька без конца с волнением смотрела на экран телефона, и когда он зазвонил, подпрыгнула от напряжения. Подруга поднялась с места и тихо ответила на вызов, выходя из кухни. Мгновение спустя, вернулась и с подозрительно серьезным видом обратилась ко мне:

— Вик, можно тебя на минуточку?                    

— Да, конечно. Что-то случилось? — взволновано спросила. — Идем в мою комнату.

Вошли в спальню. Закрыла дверь и, улыбаясь, уселась на кровать. Аня нервно расхаживала из угла в угол и молчала.

— Да что происходит?!  — воскликнула я, начиная терять терпение.

Анька шумно выдохнула.                     

— Викусь, ты только не злись… — робко произнесла подруга.           

Значение этих слов, ее загадочное поведение за столом… Происходящее начинало медленно доходить до меня.

— Что ты наделала?! — Я подскочила, выглянула в окно. У подъезда стоял знакомый черный джип. Сердце заныло в груди. Кровь бешено понеслась по венам, отчаянно пульсируя в висках.

Аня подошла ко мне и осторожно взяла за руку.

— Вам надо поговорить… — тихо сказала она.             

— Ты должна была сначала у меня спросить, хочу ли я этого! — резко одернула руку, села на кровать и закрыла лицо дрожащими ладонями.

Все эти месяцы отчаянных попыток отодвинуть чувства подальше, справиться с навязчивой щемящей тоской в душе, дышать полной грудью, не сдавленной тяжестью сладких воспоминаний — все было напрасно. Когда мне удалось немного, совсем чуть-чуть отвлечься от страданий, погрузившись с головой в работу, вся эта буря эмоций навалилась одним разом. В этот самый момент… Не оставляя больше никакой надежды на избавление…

— Прости меня, Викусь… Но так нельзя… Ты мучаешь себя… Мучаешь их… — Она присела рядом и нежно обняла. — Ты сомневалась в их чувствах к тебе?.. Можешь не сомневаться… Не знаю, любовь ли это или нет, но ты им небезразлична! Денис Николаевич сам не свой по сей день: нервный, злой. Максима Николаевича вообще не видно… Хочешь сказать ты все пережила? Перевернула страницу? Не думаю… Я видела боль в их глазах… И тебе больно… Мое мнение – вам нужно поговорить.

— Ань…                                                     

— Твоя мама мудрая женщина! Она все поймет и примет! Или ей придется понять и принять… — уверенно продолжила подруга. — А уж от своего отца они тебя защитят!

— Столько времени прошло… — прошептала со слезами на глазах. — Нужна ли я им?