но они ухватились за топоры и принялись дружно рубит сухой ствол сразу с двух сторон. Гусеницы стоящие по затылок в заранее распушенной почве бросились наглухо закапывать вентиляцию и смешивать грунт стены с грунтом цилиндров, дабы не оставался даже остаточный след от норы. Начали они с вертикальной вентиляционной шахты, диаметром в тридцать сантиметров. В ней головастики образовали пробку на высоте в полметра от г-образного углового перехода. Задача стояла сделать так, чтобы обнаружившие туннель гуманоиды не увидели никаких признаков того, что подземный ход когда-либо переходил в горизонтальную плоскость.

«Ну вот я и утратил доступ к свежему воздуху» — подумал Фёдор — «Посмотрим насколько хватит затхлого душного смрада, который постоянно стоит норе, чтобы материнский организм продержался без подпитки с поверхности.»

Тем временем, удалец в плаще тоже пристально осмотрел территорию возле и прямо над подземельем. Увидев, что другие хлопцы сносят подозрительное сухое дерево, он деловито сложил руки на груди и одобрительно покивал. Потом лучник вернулся на дорогу к ящерице и махнул ладонью всаднику, приглашая его в чащу.

«У-у… Сука, начинается!» — яростно думало управляющее сознание. Инстинктивно оно готовилось к схватке и свирепело. Ничего поделать с этим людская половина не могла. Королева до дрожи боялась близкой опасности и одновременно жаждала крови.

Параллельно с этим, пятеро гуманоидов копали лопатами сухой желтоватый грунт в овраге. Ничего найти там у них не получится, потому что тамошние туннели были давно заложены.

Группа бойцов отправившаяся к озеру с другой рептилией, неумолимо приближалась к намеченной цели. Головастики успели увеличить пробку в водосборном туннеле на три метра. И они не прекратят трудиться, пока не дойдут до водяного склада. А после, гусеницы минуют комнату с капсулами и продолжат блокировать коридор, покуда все деревенские охотники на жуков не уберутся восвояси. Или пока в организмах работяг не закончится энергия.

Ящер из наречной деревни неспешно продавливал свою извивающуюся тушу через тесные поросли лесных растений. Широченные лапы рвали кустарник, обламывали молодые деревца и впрессовывали траву в четырёхпалые отпечатки. Лучник в плаще вёл всадника за собой, выстраивая маршрут, лишь по каким-то известным только ему самому признакам. По замедлившемуся шагу, стало ясно, что уводить рептилию севернее сухого дерева он не намерен.

«Вполне логично…» — подумал Фёдор — «Осведомленный выбежал на дорогу, услышав крики. Значит, он не был далеко от места событий…»

Удалец в плаще окончательно остановился не где-нибудь, а прямо над большим залом. Он задумчиво осмотрелся по сторонам, погладил лысую голову, что-то прикидывая. Потом обернулся на ящеровода, указал двумя ладонями на землю у себя под ногами и отбежал на десяток шагов, уступая место чешуйчатому монстру.

«С первого раза!» — мысленно кричал попаданец — «Он с первого же раза угадал расположение моего гнезда!!! Это какое-то запредельное невезение!»

Ящер заполз на полянку зажатую между четырьмя деревьями и его шаги отдались в тронном зале глухими ударами. С потолка на спину матке посыпалась грунтовая крошка. Пленник Миару слегка вздрогнул, услыхав эти звуки. Заключённый гуманоид догадывался, что он, как никогда прежде, близок к освобождению.

Другие поисковые отряды преодолели дистанцию в километр от изначальной точки и расходились дальше, сразу во всех направлениях. Похоже, в этот раз они хотели разведать рекордную по размерам площадь лесов, чтобы навсегда закрыть вопрос с жуками. Осам притаившимся в чаще пришлось сняться с насиженных позиций и улетать дальше от гнезда. Хотя коллективный разум всё больше склонялся к мысли, что нужно срочно поднимать разведчиц на высоту и быть готовым в любой момент отправить их на защиту матери, вместо слежки за случайными реконструкторами.

Тем временем, мужчины с топорами срубили таки сухое дерево и обнаружили внутри ствола округлый погрызенный канал. Они заглянули в дыру в высоком пне и увидели лишь бездонную тёмную пропасть. Хлопцы закричали, приманивая к себе внимание остальных. На их зов сбежался ещё десяток деревенских. Вместе они принялись выкорчёвывать остатки мёртвого дерева всеми подручными средствами. Гусеницы уже успели заблокировать угловой переход и прямо сейчас непрерывно увеличивали размер пробки. Вот только, толку от этого похоже больше не было. Ведь огромный ящер вот-вот проделает новую «вентиляцию», прямиком над телом матери Роя. И с того момента игра в кошки-мышки закончится, а начнётся настоящая кровавая резня за право жить в этом жестоком мире.

Всадник спрыгнул с седла, подошёл к гигантской башке рептилии, сказал какую-то голосовую команду и надавил ей рукой на нос, сверху вниз, чтобы она опустила морду к земле. Жёлтоглазый питомец сперва нехотя отодвинулся назад, но после того, как рука хозяина потянулась к хлысту, сразу передумал и закрутил мордой, заинтересованно глядя на скомканные листья под собой. А дальше громоздкая тварь перенесла вес назад и замахала своими конечностями-ковшами, словно пловец плывущий в стиле кроль. Поток взрхылённой почвы полетел за спину монстру, зарывая его длинный заострённый хвост в коричневые катышки.

Крыша в большом зале материнского гнезда задребезжала. Грунт посыпался уже не крошкой, а целыми ломтями.

«За что мне всё это…» — мысленно взвыл попаданец — «Если так продолжиться, эта ящерица не просто найдёт меня, она свалиться мне прямо на спину! Насадиться на рога, а может и сломает их! В любом случае, будет очень неприятно, а я даже развернутся не могу, чтобы как-то этого избежать!»

Кузнечики и бронероги стояли в схронах на низком старте. Если начнётся битва, королева сумеет о себе позаботиться, пока они подоспеют. Осы державшиеся близ земли, взмыли в серое пасмурное небо, чтобы больше не удаляться от основной базы из-за поисковых отрядов гуманоидов.

Фёдором овладевал низменный животный страх смерти. Человеческая и насекомья половины были солидарны в этих ощущениях. Несмотря на самоубеждение в том, что ему удастся победить, сбежать и снова спрятаться, на подсознательном уровне парень знал, что обнаружение в текущих условиях равносильно неминуемой погибели.

«Пехотинцы, всадники, жуколовы, ящеры, дракон, пламя. Их тысячи, а меня пока даже не сотни… По сравнению с ними, я как та шайка разбойников, беспомощен и слаб. Вот только, в отличии от бандитов я, это огромное неповоротливое насекомое!»

Слой почвы между поверхностью и Тронным Залом тоньшал на глазах. На глазах наблюдающего за раскопками глинотела, если быть точнее. Вскоре, он станет настолько тонок, что под давлением мощных лапищ рептилии, просто провалиться вниз. Подвижные хоботки королевы вытянулись на максимальную длину и прижались к потолочной поверхности, ровно в том месте, над которым копал ящер. Используя всю доступную им силу, эластичные отростки гасили энергию ударов «ковшей», препятствуя преждевременному обрушению земляного перекрытия. Теперь, чешуйчатая тварь, в какой-то момент полоснёт когтями прямо по хоботкам вместо грунта и скорее всего остановится, благодаря чему хотя бы не грохнется на спину матке.

А между тем, позади рептилии уже выросла приличная кучка рыхлой почвы, в которой возился взад-вперёд её мощный хвост.

«Остановись…» — молился вселенной Фёдор — «Не копай дальше! Дай мне шанс! Дай мне шанс выжить! Грёбаный грузовик забросил меня в этот ад совсем молодым! Грёбаная случайность, дай мне шанс жить дальше!!!»

Глава 52

Кара божья

Оценить насколько ящерица углубилась глинотелу со стороны было сложно. Зато королева напрямую чувствовала, как когтистые лапы отделённые слоем грунта надвигаются на её мягкие, но упругие хоботки. В какой-то момент перегородка из земли стала настолько тонкой и хрупкой, что матке пришлось уменьшить прилагаемое усилие, дабы не выдавить почву наружу. Теперь мать Роя не просто подпирала, а скорее держала на весу истончившуюся крышу, создавая впечатления у рептилии и гуманоидов, что под землёй ничего нет.

И вот щупальца совершенно явственно ощутили, как в саниметрах десяти над ними, толстые когти вспороли твердь, превращая её в рыхлые ломти. Всё это время Фёдор не прекращал судорожно умолять госпожу фортуну о втором шансе. Хотя управляющее сознание уже ожидало, когда же четверни чешуйчатой твари нанесут первую рану эластичным отросткам, а деревенские мужчины начнут стекаться к глубокой яме, громко удивляться и слать посыльных с невероятным известием во все стороны. Человеческая половина отчетливо рисовала эту апокалиптичную для Роя картину, пребывая в полнейшем смятении и яростном