— О чем задумалась? — полюбопытствовала Ливия.

— Тебе бы понравилось, — покачала головой, рассмеявшись таки. Великие боги, да какое мне дело до этих сплетников? Кто они и их болтовня по сравнению с тем, что на самом деле происходит?

Мы двинулись в сторону столовой, но меня перехватили. Тут даже эроимцы не помогли — я сама шагнула навстречу Хайме-Андресу, которого не видела со вчерашнего дня. И он, не обращая внимания на окружающих, взял меня за руку и сказал:

— Привет. Я беспокоился…

— Спасибо, — выдохнула тепло, — Все хорошо… — и тут же запнулась. Потому что рядом с нами вдруг возник Мигель — вот откуда он взялся? — и уставился на наши ладони.

У него же в глазах не жажда убийства мелькнула?

Ох.

Я осторожно высвободила пальцы из крепкого пожатия брата — не хватало еще развлечь окружающих очередной дракой — и улыбнулась своему… мужчине.

Похоже, мне придется многому научиться за последующие дни.

Примирять врагов, например.

Мигель

— Что он здесь делает?! — Даниель будто уперся с размаху в стеклянную стену и тут же дернул Эву-Каталину на себя, спасая от неведомой опасности. Ну или от Хайме-Андреса, который стоял возле полигона с самым независимым видом и не смотрел в нашу сторону.

Мой друг защищал свое от прошлого женишка — и Эва, понимая это, только успокаивающе улыбалась. Я же с тоской подумал, что у меня такой вот возможности нет. Мне придется терпеть напыщенного да Кастелло-Мельхора… долго. Брат, завеса его раздери. Которого Талис твердым голосом попросила не отстранять от нашей встречи, не ненавидеть, и не пытаться избить за его нежные взгляды.

Братские, ага… Моя наивная маленькая девочка совсем не понимала, что в Хайме в избытке не только той же крови, но и самых разных желаний.

Но я согласился. И не только потому, что она попросила — отец часто говорил, что врагов надо держать ближе, чем друзей. А значит, раз уж блондинчик будет крутиться вокруг Талис, пусть это будет хотя бы под моим присмотром.

— Я… точнее Тали объяснит.

— Мигель, я не позволю… — раздул ноздри Даниель, а я только вздохнул устало.

И тут же подразнил его:

— Даниель, я не заставляю, — и добавил серьезно, — Никого не заставляю. Мы все здесь, чтобы помочь Талис — даже Хайме, и если его присутствие является для тебя помехой, то уйти придется тебе.

Капитан моей пятерки посмотрел на меня с откровенным изумлением, но потом медленно кивнул и прошел вперед, обхватив свою невесту всеми конечностями. Эва-Каталина лишь закатила глаза на это, а потом подмигнула мне и улыбнулась. Похоже, она собиралась уговорить Даниеля присутствовать здесь так или иначе, но я успел справиться с этой миссией раньше.

Мы прошли в небольшую беседку возле полигона, и я обвел взглядом присутствующих.

Необычный состав… но представлять друг друга не было необходимости.

Эроимцы логично держались вместе. Посматривали с подозрением и настороженным вниманием, будто мы их на военные переговоры пригласили. Даже Ливия, всегда открытая и улыбчивая, оглядывалась сейчас с прищуром, забравшись на высокую перекладину и покачивая ногой. Обаятельная девушка с самых низов, у которой вроде бы и не было судьбы лучше, чем стоять за прилавком — и нет же, забралась и правда высоко. Я поймал жадные взгляды на нее от Артура и Роша, но только покачал мысленно головой. Те, похоже, не замечали, как встал красавчик Филипп, перекрывая к ней доступ. Даже Ливия не замечала.

С другой стороны от девушки разместился Кинтан, капитан их пятерки, который мне очень импонировал, и щуплый Отавио, которого ошибочно многие приняли за слабака.

Пришлось расплачиваться за эти заблуждения.

Мои друзья встали на противоположной стороне беседки и выглядели скорее любопытствующими, чем настороженными. Только Даниель сел на лавку и усадил рядом свою Снежинку, да так, чтобы оказаться на максимальном удалении от ехидно ухмыльнувшегося Хайме-Андреса.

Я заметил сжавшиеся кулаки Даниеля только потому, что сам бессознательно сжимал их, глядя на блондинчика.

И будто между нами всеми — Талис.

Та-ли.

Подвешенная между прошлым, которого уже не существовало, не в том виде, во всяком случае, как она привыкла, и будущим, которого не существует пока. Лишенная многого, почти всего, но не сломленная и наполненная… да пусть даже уверенностью и нашим присутствием.

Я снова почувствовал несвойственную мне волну нежности, когда она взяла слово.

Скупо, точно и, на вид, без эмоций Талис рассказала свою историю. Всю. Я не ожидал — в самом деле не думал, что поделится даже информацией про отца, который воспитывал её… и про отца, что родил. Эроимцы выглядели пораженными. Их можно было понять — Серый советник почти что король, и то что они столь тесно общались с его старшей дочерью — а она по прежнему его дочь, даже если только с точки зрения общественности — стало для них потрясением.

А уж тот факт, что она, на самом деле, не дочь…

Впрочем, моим друзьям, которым еще не были знакомы все нюансы, тоже многое предстояло переваривть.

Какое-то время в беседке стояла оглушающая тишина. Только Тали продолжала стоять посреди, задрав гордо подбородок и стиснув кулачки, будто вызов бросала. Я не выдержал — подошел к своей темноволосой воительнице и обвил ее руками сзади, защищая расправленные крылья. А когда поймал несколько удивленных взглядов, только подтвердил:

— То что мы вместе — не ложь.

И с удовлетворением отметил, что Хайме-Андрес отвернулся с досадой.

Впрочем, блондинчик злился на меня не долго. Потому что у нас обоих — завеса, я действительно могу нас объединить? — нашелся новый объект для прицельной ненависти.

Филипп, который первым пришел в себя и с совершенно невинным лицом уточнил:

— Получается Мигель не смог ничего сделать с тобой… по части постели?

Меня удержала Тали. Хайме удержало, полагаю, нежелание марать руки о простолюдинов… Зато Ливия оказалась не столь щепетильна. Размахнулась и дала красавчику со слишком уж прямым носом, который так и требовал моего участия, подзатыльник.

— Наглец.

— Зато обстановку разрядил, — широко улыбнулся эроимец.

Хайме выругался, капитан эроимской пятерки закатил глаза, а Талис вдруг тихо произнесла.

— Это не поможет.

Теперь уже выругался я. Мне вообще не хотелось, видят Великие боги, обсуждать подобное в присутствии такого количества людей, но я все таки заставил себя произнести:

— Почему ты так решила?

— То что я чувствовала… — девушка повернулась ко мне, и тут я заметил, как горят ее щеки, — В тот момент, той ночью, со мной происходило что-то странное, чему я никак не могла дать название. Больше похожее на пустоту, истощение… И будто твоя магия пыталась наполнить эту пустоту, так же, как это происходило во время нашего танца, когда ты никому не позволил понять, что осколки больше не со мной. Твоя магия, Мигель, пыталась наполнить, а не моя…