Сначала, я вообще не могла заставить себя не думать ни о чем постороннем. Наоборот, совершенно некстати вспомнилась идиотская фраза «не думай о белой обезьяне», и образ мартышки-альбиноса поселился у меня в голове и там застрял. Изгнать его не мог даже флакончик с ядом, периодически выплывающий где-то на границе сознания.

– Да что же это такое? – вздохнула я и потерла руками виски. Испугаться у меня так и не вышло, но зато я все же сумела выгнать из головы обезьян-альбиносов, пузырьки с ядом, печали по несложившейся судьбе. В один момент я поняла, что вместо мыслей – оглушающая тишина и пустота. И вот именно в этот момент, я стала замечать, насколько медленно тикают стрелки на огромных часах. Они практически остановились. Время опять замедлилось, хотя Анри говорил, что такое определение не совсем верно – это я невероятно ускорилась.

Я встала осторожно, боясь спугнуть непривычное состояние, подошла к окну и взглянула наружу. Люди замерли. Я не стала экспериментировать и медлить дальше. Открыла окно и вылезла на узкий карниз. Прошла по нему, придерживаясь руками за стену и осторожно начала подползать ближе к решетке для плюща. Я не боялась высоты, но всегда относилась к ней с уважением и опаской. Сорваться с узкого карниза легко. Это вряд ли положит конец моей жизни прямо сейчас, но точно сделает невозможным побег. Не хотелось бы облегчать Испепеляющим жизнь.

Только когда, изодрав платье и повиснув на лиане, спустилась вниз, поняла, что можно было бы снять туфли. Но я почему-то совершала все акробатически трюки на каблуках. Видимо, с перепуга. Даже не подумала, что можно иначе.

Сейчас я не стала терять время и, лавируя между застывшими людьми, кинулась к воротам. Возле них я с ужасом заметила, что ближайший ко мне стражник, замерший с поднятой рукой, медленно ее опускает.

Я перепугалась так сильно, что шарахнувшись к запертым воротам, вместо них угодила в непонятный мерцающий тоннель. Меня словно засосало в воронку. Похожие ощущения я испытывала только в аквапарке, когда летела по лихо закрученной закрытой горке, которая была изнутри покрашена флуоресцентной краской. Светящиеся полоски мельтешили перед глазами, и я на секунду потерялась в пространстве. Успела только заметить, как распахнулись ворота, и меня вынесло наружу. Я поспешно развернулась, прикрыла их и понеслась по тропинке, не чувствуя ног. Деревья слились в единую полоску.

Мир, наконец, перестал сходить с ума. Я замедлилась, не удержала равновесие и приземлилась на четвереньки. Каблуки хрустнули, приходя в негодность, я их оторвала, и поковыляла дальше, хоть и шаталась от усталости. Нужно было как можно быстрее убраться от замка Испепеляющего. Я пыталась бежать, все еще не веря в то, что у меня получилось смотаться. Конечно, переместиться далеко от замка не удалось (я все еще видела крепостную стену между деревьями), а в лесу, со слов Испепеляющего, водились дикие звери, но сейчас я была почти счастлива. В данный момент у меня имелось чуть больше шансов выжить, чем было во время ужина.

Я чувствовала под носом влажную струйку. Похоже, потекла кровь, но времени проверять не было, и я бежала все быстрее и быстрее. В лес далеко не уходила. Старалась видеть дорогу между деревьями, но и на сам тракт выходить не рисковала. Там я своем золотом платье была, как мишень. Интересно, каков шанс, что мое исчезновение не заметят до утра? И насколько рано у них утро начинается. Я видела, как над горизонтом занимается рассвет. Оказывается, я просидела почти всю ночь, пытаясь постичь свою силу. Восходящее солнце служило одновременно хорошим и плохим знаком. С рассветом, возможно, мне будет угрожать меньшая опасность в лесу, но точно большая опасность от Испепеляющих.

Я пробиралась через бурелом, поваленные деревья, огибала ветки, кусты крапивы и недоумевала, как такой ужас может твориться практически у самой опушки? Лес жил своей жизнью, и я слышала доносящиеся из чащи звуки. Стрекотание кузнечиков, чириканье какой-то птички в кустах, странное шуршание в траве и жуткое подвывание, от которого желудок закручивался спиралью. Я старалась не отвлекаться и поддиралась вперед, царапаясь о сучья, цепляя на дорогой золотой материал репейники, и пытаясь не думать о том, что скрывается в темноте. Как в детстве верила, что если не оборачиваться, сделать вид, будто не слышишь, то плохое и не произойдет.

Но Киран уже сказал мне однажды: сказка, в которую я попала, не была доброй. Тихие шаги, шуршащие под лапами листья было очень сложно игнорировать, но я не оглядывалась, только ускоряла бег, молясь, чтобы получилось уйти как можно дальше, и меня не нашли. Я до последнего пыталась убедить себя, что хищники просто ходят где-то мимо. Но бесконечно притворятся невозможно, реальность все равно настигнет тебя.

Я услышала за спиной рычание и резко развернулась, приглушенно пискнув от ужаса. Совсем рядом стоял зверь. Как назвать это существо иначе я не знала. Оно чем-то было похоже на нашего земного волка, но выше в холке и шире в кости. На меня смотрели с плотоядным интересом два желтых глаза. Из раскрытой пасти снова раздалось удовлетворенное рычание, обнажились длинные клыки и зверь припал на задние лапы, приготовившись прыгнуть.

В этот раз сила пришла намного быстрее и проще, я даже не успела, как следует настроиться. Мир замер, я хотела кинуться бежать, но не смогла сдвинуться с места. Зато внезапно деревья приблизились, а меня потянуло вперед, словно по разноцветному коридору из сменяющихся картинок. Создалось впечатление, что где-то впереди находился гигантский магнит, к которому меня и притягивало. Закружилась голова, к горлу подступила тошнота, и после того как меня будто ударили в спину, я вылетела вперед и упала на землю, больно ударившись коленями о камень.

Сразу же спазмом свело желудок, и меня вывернуло. Я отползала в сторону, села и привалилась спиной к камню, переводя дыхание. Руки тряслись, мутило, а в висках молоточками стучала боль. Мне было так плохо, что я не могла даже порадоваться тому, что сумела сбежать не только от Испепеляющих, но и от диких зверей. Меня не волновало и то, что я оказалась неизвестно где. Я могла только сидеть и не двигаться. Одна в чужом мире, в глупом блестящем платье при макияже и почти без обуви. Куда бежать и как выживать, я не знала. Может, у Испепеляющего было бы лучше?

«Ну нет! – мелькнула злая мысль, – не для того я бежала, чтобы сейчас, достигнув желаемого сдаться!»

Я усилием воли поднялась и огляделась по сторонам, из леса я попала в предгорье. В темноте получилось разглядеть только ближайшие ко мне валуны.

Небо было чернильным и звездным. Огромная луна хорошо освещала камни, но все равно все, что было ниже, скрывал мрак – черный, тягучий. Кажется, сделаешь шаг и провалишься в пропасть.

Я не знала, что скрывается там, в темноте – земля или может быть обрыв. Так же не могла понять, насколько высоко я нахожусь. Но спускаться не рискнула, обогнула два валуна, поднимаясь чуть выше в надежде найти пристанище и дождаться, когда рассветет. Небо бледнело с каждой минутой, где-то у горизонта уже появилась полоска рассвета, но пока темнота и не думала отступать.

Возвышающиеся впереди камни были странными, узкими длинными, только оказавшись подле них, я поняла, что это остатки колонн возле прямоугольного, явно сделанного людьми входа в пещеру. Я помедлила, не решаясь шагнуть внутрь. Мало ли что там может быть? Да и не видно ничего, но все же не удержалась и сунула голову. Сразу же в ответ на мое действие вспыхнул неяркий светильник у самого входа. Я ойкнула и отскочила назад. Свет погас.