– Да уж, – протянула Луиза, –неожиданность, а что особенно неприятно, никак не могу найти Андрея, он человексостоятельный, ну почему я-то должна хлопотать? Он бизнесмен! Квартира у нихзнаешь какая? Наташка все переживала, жаловалась: детей нет, некому богатствопередать. Мне б ее заботы, тут кофе лишний раз не купишь, думаешь, то ли имнаслаждаться, то ли стиральным порошком обзавестись. И, как назло, Андрей неотзывается! Я уж в полночь трезвонила, никакого отклика! Словно умер. Но надо жему про внезапную смерть жены рассказать. Вот ведь странный какой, не пришлаНаташка ночевать, а он даже не забеспокоился, куда она подевалась. Хотя, может,он опять ее бросил? Лучше б совсем ушел, а то мотается туда-сюда, не пойми чтополучается.

– Еремин умер, – ляпнула я.

– Андрей? – вздрогнула Луиза.

– Да.

– Когда?

– Вчера.

– Господи! Откуда ты знаешь?

Я набрала полную грудь воздуха и началаговорить:

– Понимаю, что история невероятная, но ярешила сообщить мужу о несчастье, случившемся с женой, мы встретились в«Лотарингии», и Андрей скончался.

– Боже!

– Просто упал лицом в тарелку, похоже,инфаркт или инсульт.

– Дева Мария, ПресвятаяБогородица, – забубнила Луиза, крестясь, – вот оно что! Настигла егокара! Постой, постой, это что же выходит? Наташка на тот свет ушла?

– Верно, – кивнула я, плохо понимая,куда сворачивает разговор.

– И Андрей убрался?

– Ну, похоже, так!

– Да или нет?

– Милиция вела себя так, словно Ереминпокойник, – на всякий случай обтекаемо ответила я.

– Детей у них нет, – почти радостноподытожила Луиза, – и никаких других родственников, кроме меня, тоже! Вау!Понимаешь?

Я повнимательней присмотрелась к Луизе,вначале она показалась мне пятидесятилетней, потом, в процессе разговора,рассмотрев как следует свою собеседницу, я опустила планку возраста до сорока,затем снизила до тридцати, но сейчас, услышав вскрик «вау», сообразила: передомной совсем молодая женщина. Просто Луиза одета в мешковатую кофтусеро-буро-малинового оттенка и юбку, которая хорошо подойдет для пенсионерки.Никакой косметики на лице у нее нет, волосы длинные, но это не красивые локоныс аккуратно подстриженными концами, а лохматые пряди, почти никогда не бывавшиев руках парикмахера. Еще девушку сильно старит кисло-обиженное выражение лица,рот с опущенными уголками и низко нависающие над глазами брови, никогда не знавшиепинцета. Луиза явно не красавица, у нее серо-желтый цвет лица, невыразительныеблекло-голубые глаза с редкими ресницами, тонкие губы. По улицам Москвы толпамиходят особы, коим Господь не отсыпал красоты, но хитрые женщины ловко научилисьпользоваться косметикой.

Если Луиза положит на лицо тональный крем,возьмет тушь, тени, губную помаду, то в конечном итоге появится вполненормальная мордашка, но девушка не желает приукрашиваться и ходит страшилищем.

– Получается, что все их теперьмое! – воскликнула Луиза. – Квартира, дача, мебель, машина. Вау!Супер!

– Тебе не жаль Ереминых? – удивиласья.

Луиза спохватилось, прикусила язык, но потомсказала:

– Послушай, помоги мне!

– Но вряд ли я сумею дать взаймы большуюсумму, впрочем, сто долларов выделить могу, – осторожно пообещала я.

– Не надо, – отмахнуласьЛуиза, – просто проводи меня.

– Куда?

– На квартиру к Наташке.

– Зачем?

– Андрей дома в сейфе кучу денегдержит, – рассмеялась Луиза, – конечно, и он, и Наташка думали, что яне знаю, только я работала у них и видела.

– Ты служила на фирме у зятя?

– Не, домработницей.

– Где?

– Экая ты непонятливая, – попенялаЛуиза, – да у Натки с Андрюшей!

– Убирала квартиру сестры за деньги?!

– А чего? Нормально! Со своимчеловеком-то надежней, лучше меня пустить, чем невесть кого, еще сопрутчего-нибудь!

Я не нашлась что ответить, тут в приемнуювошла симпатичная молодая женщина и громко спросила:

– Кто собирается Еремину оплачивать?

Луиза схватила меня за руку.

– Не волнуйтесь, мы внесем деньги, сейчастолько съездим за ними быстренько. Пошли, Виола, по дороге объясню, что к чему!Ну чего стоишь? Неужели не понятно, я одна не могу в квартиру войти, не по себемне, пошли, не за так, конечно, дам тебе пятьдесят рублей.

– У тебя машина! – обрадоваласьЛуиза. – Супер! Ясный перец, получишь рублики, только не бросай меня. Оновроде и бояться нечего, да страшно в квартиру входить.

– И как мы в нее попадем? –поинтересовалась я.

– Просто, через дверь.

– Но она, естественно, заперта!

Луиза раскрыла здоровенький мешок изискусственной кожи, служащий ей сумкой, запустила внутрь обе руки и вытащиламаленький ключик.

– Во! Я ж к ним убираться ходила, попятницам и вторникам, Наташка мне доверяет.

– Понятно, – протянула я.

– Пять комнат у них, – защебеталаЛуиза, – Андрей две квартиры объединил в обычном доме, с виду помойкапомойкой, а внутри дворец! Стой!

От неожиданности я резко нажала на тормоз,сзади послышались возмущенные гудки, мимо просвистела зеленая «девятка», из неевысунулся русоволосый кудрявый парень и с возмущением заорал:

– Эй ты, хоть в зеркала иногда глядишь?Таранька за рулем!

– Что случилось? – спросила я уЛуизы.

– Так приехали, – мирно ответилата, – вон их пятиэтажка, пошли.

Проглотив все рвущиеся наружу замечания типа:«Следовало заранее предупредить об остановке», я выбралась наружу. Дом, гдежила Наташа, смотрелся обычно, такими невысокими зданиями из светлого кирпичазастроена четверть Москвы. «Хрущоба» кажется лучше, чем ее сестры из блоков, нотолько внешне, внутри же находятся крохотные квартиры с низенькими потолками,совмещенными санузлами и четырехметровыми кухнями.

– Нам на последний этаж, – деловитозаметила Луиза, – шагай!