В комнате беседовали двое: женщинанеопределенных лет, закутанная, несмотря на жаркий день, в шерстяную кофту, имужчина, вернее парень, одетый в белый халат. На меня они не обратили никакоговнимания, а я, сообразив, что сейчас сотрудник морга разговаривает сродственницей умершего больного, постеснялась задавать вопросы и, решивподождать, пока патологоанатом освободится, села в одно из свободных кресел.

– Вот видите, – говорилдоктор, – она не лечилась.

– Нет, – кивнула женщина, –вообще к врачам не ходила.

– Наплевательски относилась к своемуздоровью.

– Молодая, думала, так пройдет, у неевсегда весной и осенью желудок болел.

– Язва коварная вещь!

– Ага.

– Прободение и привело к смерти.

– А-а-а! Ничего сделать нельзя?

– Когда? – оторопел доктор.

– Ну… сейчас!

– Ваша сестра умерла!

– Она мне не родная, только поматери, – непонятно для чего уточнила тетка, кутаясь в кофту.

– Все равно вы родственница.

– Не совсем.

Врач помрачнел.

– К чему речь ведете? Не желаете похоронамизаниматься?

– Господь с вами, – замахала рукамитетка, – не бросишь же, как крысу, хотя, конечно, Наташа та еще дряньбыла, но смерть грехи смывает. Скажите, это заразно?

– Что? – снова потерял нить беседыпарень в белом халате.

– Язва.

Патологоанатом вытащил сигареты.

– Десять лет назад мы однозначно отвечалина подобный вопрос: нет. Винили во всем неправильное питание, курение, нервныеперегрузки. Потом медицина глянула на язву с иной стороны, теперь она лечитсяантибиотиками вкупе с трихополом, комбинация, которая в принципе помогает всем,но иногда язва протекает бессимптомно, регулярных болей нет, человек начинаетощущать дискомфорт в тот момент, когда уже практически поздно. Мне сейчаструдно сказать, что именно случилось с Ереминой. То ли она глушила себяобезболивающими, то ли и впрямь не ощущала сбоя в здоровье.

– Значит, можно заразиться язвой, –протянула женщина, – от Наташи.

– От покойной? Нет, конечно.

– А-а-а! А еще чем?

– Вы о чем?

– Когда человек умирает, что с болячкамислучается?

Я удивилась странному вопросу, врач, похоже,тоже, потому что он воскликнул:

– Никак не пойму, куда вы клоните!

– Ну, допустим, умер человек стуберкулезом, бывает же такое?

– Сплошь и рядом.

– И вообще, на тот свет редко уходятздоровыми.

– Это верно.

– Так куда зараза денется? Туберкулез тотже!

– В могилу, – слегка растерялсяпарень, – или в огне крематория сгорит.

– А если совсем страшная болезнь была!Ну, типа чумы, тогда как? – не успокаивалась тетка.

Врач резко встал.

– Чумы на земном шаре нет, она осталасьлишь в пробирках.

– А все же?

– Давайте прекратим глупыйразговор, – разозлился патологоанатом.

– Я не хотела никого обидеть, –прошептала женщина, – просто вы там сами поаккуратней, не трогайте телобез перчаток.

– Мы соблюдаем необходимые мерыбезопасности, – неожиданно вежливо ответил врач, – спасибо за заботу.Вернемся к вашей проблеме. Насколько я понял, вы хотите задержать тело Ереминойу нас.

– Да, – прошептала тетка.

– Услуга платная.

– Хорошо.

– Бальзамировать будем?

– А надо?

– Я бы посоветовал прибегнуть к этойпроцедуре, в особенности если момент погребения откладывается.

– Хорошо, – кивнула тетка.

– Сейчас придет Маша, она выпишетквитанцию и примет у вас оплату, – явно обрадовался завершению беседыпарень, – извините, придется подождать.

– Куда мне торопиться, – пожалаплечами тетка.

Врач ушел, я кашлянула, потом робкопроизнесла:

– Простите, пожалуйста.

Женщина повернулась ко мне всем телом.

– Что?

– Вы сестра Наташи Ереминой?

– А вам какое дело?

– Она умерла?

– Нет, на танцы отправилась, – злоответила собеседница и отвернулась к окну.

Я затаилась в кресле. Похоже, первая частьтаинственной истории прояснилась. Из подслушанного только что разговора легкосделать вывод: Наташу сгубила язвенная болезнь, внезапно открылоськровотечение, и несчастная покинула сей мир. Ладно, сейчас найду парня в беломхалате, задам ему пару вопросов, а потом попытаюсь выяснить у милиционеров, живли Андрей.

– Простите, – вдруг тихо сказалаженщина в кофте, – нахамила вам.

– Ничего, ерунда, вы простопонервничали, – охотно пошла я на контакт.

– Меня Луизой зовут, – вдругпредставилась незнакомка, – вообще-то Луизой Марковной, но я к отчествуплохо отношусь.

– Очень приятно, Виола, – машинальноответила я.

– Откуда про Наташу знаешь?

– Это я привезла ее в больницу, –объяснила я.

– Понятно, – протянула Луиза, –я ей сестра по матери. Вчера поздно совсем мне из клиники позвонили…

Я внимательно слушала ее рассказ. Луиза оченьпоразилась, когда услышала из трубки вопрос:

– Кем вам приходится Наталья Еремина?

– Вроде как сестрой, – ответила она.

И тут на ее голову вылился ушат информации:Еремина скончалась, надо забирать тело, хоронить…

– Откуда взяли мой телефон? – толькои сумела спросить Луиза, когда в трубке образовалась тишина.

– У нее в сумке книжка лежала, а в нейодин ваш номерок, – раздалось в ответ, – на первой страничке,остальные пустые, звонить больше некому было.

– Сочувствую, – пробормотала я.