По сравнению с другими дорамами, в «Зимней сонате» меньше всего хана. Но в ней говорится о фатальности судьбы и тонкости человеческой природы.

«Зимняя соната» начинается с кадров времен старшей школы, когда главный герой Джун Сан впервые встречает свою возлюбленную Ю-джин. Словно мистер Дарси из «Гордости и предубеждения», который избегает привязанностей, Джун Сан ведет себя ассоциально и холодно со всеми, кроме одного ученика, который по секрету является его сводным братом. Но парень даже не знает, что относится к семье Сана.

У Джун Сана шикарные волосы. Он гений в математике. Как только Джун Сан и Ю-джин собираются встретиться в канун Нового года, мать героя объявляет, что они переезжают в Соединенные Штаты. Немедленно. Прямо сию секунду.

По пути в аэропорт Джун Сана сбивает машина. На следующий день в школе его объявляют погибшим.

Очевидно, что Джун Сан на самом деле не мертв, иначе бы сериал быстро закончился. Но из-за аварии он теряет память. В предфинальные пять минут Джун Сану делают срочную операцию на мозге, он слепнет и вспоминает, кем была его школьная возлюбленная.

Влюбленные воссоединяются. За все серии пара главных героев целуется только дважды, с закрытым ртом.

Чон Тхэ Вон – изобретатель корейской шпионской дорамы

Учитывая, что корейцы живут под постоянной угрозой вторжения и ядерного уничтожения с севера, удивительно, что у корейского телевидения не было своей собственной шпионской дорамы вплоть до появления популярного сериала «Айрис» (2009). Это сериал о вымышленной секретной корейской структуре, которая занимается не менее секретной террористической организацией под названием «Айрис». Шоу стало настоящим хитом по всей Азии (по-видимому, даже в Северной Корее, попав туда путем контрабанды).

Чон Тхэ Вон, глава носящей его имя компании Taewon Entertainment, является создателем «Айрис». Он настолько требователен в работе, что один из его сотрудников сравнил съемочную площадку Чона с «кладбищем уволенных актеров». Даже прозвище у Чона было «Ким Ир Сен», в честь покойного северокорейского диктатора.

Когда я встретила его в апреле 2013 года, он мне напомнил Юлия Цезаря. У него круглое, серьезное, лицо, задумчивый взгляд и припухшие глаза – последнее, конечно, связано с тем, что он не спал и не ел должным образом в течение нескольких месяцев. Его походка уверенная и, не побоюсь этого слова, царственная. Даже накинутое пальто в пол смотрелось на нем, словно имперский плащ.

Мы встретились в гольф-клубе в городе Квачхон, недалеко от Сеула, где Чон снимал девятнадцатый эпизод второго сезона «Айрис». В продолжение был взят за основу формат американского сериала «24 часа», где игру в «кошки-мышки» в реальном времени растянули на весь сезон. Дорама отображает экстремальную действительность, которую вы больше нигде не встретите. Ведь Южная Корея граничит с самой взрывоопасной страной на Земле. «Корейцы считают шоу «Айрис» очень реалистичным, – сказал Чон, – и даже для иностранцев Северная Корея представляется настоящей угрозой. Мы точно не знаем, что произойдет завтра. Северокорейцы – бандиты. Они продолжают угрожать миру. И не время от времени, а еженедельно. Уже в «Айрис-2» Южная Корея осознает, что не способна ответить на северокорейские запугивания. Страна жаждет ядерного оружия, чтобы соответствовать Северу».

В то время как Соединенные Штаты и Великобритания не могут обойтись без показа реальной работы полицейских в своих телевизионных шоу, самым известным примером которых является «Закон и Порядок», южнокорейская аудитория хочет больше знать о личной жизни персонажей. «В корейском ТВ-сериале обязательно должна быть любовная история, – с легким отвращением произносит Чон. – Мощная, глубокая, грустная, с тревожным концом. И это затрудняет дело. Потому что, с одной стороны, я снимаю сериал о шпионах, заложниках и стрельбе, а с другой стороны, я обязан вести еще и любовную линию. Это так утомительно! Но корейская телевизионная аудитория в основном состоит из ajoomas (аджумы) – домохозяек среднего возраста. А они голосуют с помощью пульта. Так что, если я не смогу привлечь их внимание, мне будет очень сложно поднять рейтинги».

Несмотря на успех корейских шоу как внутри страны, так и за рубежом, Чон считает, что до сих пор существует много ограничений, которые мешают создателям телешоу проявлять свою креативность по полной. Шоу длиной шестьдесят две минуты по закону должно включать вплоть до тридцати двух рекламных роликов. Каждый из них длится пятнадцать секунд. Реклама не распределена равномерно на протяжении серии, а обычно сгруппирована в длинные рекламные блоки, что приводит к утечке зрителей в течение эфирного времени любого шоу.

Кроме того, телеканал берет себе все поступления от рекламы и только частично финансирует ими программы. Для «Айрис-2», например, телеканал выделил три миллиона американских долларов. Остальные двенадцать миллионов должны были поступить из внешних источников. Что означало, что Чон приходилось идти на крайнее унижение – скрытую рекламу.

«В американских ТВ-шоу тоже существует подобная реклама», – сказала я, пытаясь поддержать его, чтобы он почувствовал себя хоть немного лучше. Но Чон покачал головой. «Это не одно и то же. На американском телевидении такая реклама не настолько очевидна. Тогда как в «Айрис» рекламируемые продукты бросаются в глаза и некоторые из них просто никак не вяжутся с происходящим.

Нам пришлось отправить модели Kia K5 и K7 на самолете в Венгрию, чтобы во время съемок там актеры сидели за рулем автомобилей данной марки».

Он продолжил: «Нашим вторым крупнейшим спонсором стал Samsung. А значит, все в сериале используют только их телефоны, даже северокорейцы, даже в качестве шпионской камеры. Кроме того, в «Айрис» не планировалось ни одной сцены с велосипедом, но электрический велосипед от Mando мы должны были показать четыре раза за двадцать эпизодов». Корень проблемы, по словам Чона, заключается в том, что национальные телевизионные каналы все еще имеют слишком много власти и не вкладывают много денег в шоу, которые «не следуют их правилам».

В дополнение к скрытой рекламе Чону пришлось торопиться со съемками, чтобы продать дораму за границу. К тому моменту сериал еще не успели закончить. Но риск оправдал себя: «Айрис- 2» продали Японии за шесть миллионов долларов, что составило более одной трети бюджета.