— Так в чем проблема, поменяйся со своим парнем и иди выиграй этот приз.

— Нет, Ваха, для меня его выиграет мой боец, мы поделим этот приз поровну, — лысый толстяк салютует мне бокалом, осматривая сальным взглядом. А мне кажется, я сейчас умру от разрыва сердца, которое отбивает грудную клетку.

— Ну, это мы еще посмотрим, — усмехается седовласый мужчина. — Не бойтесь, Злата. Победа за нами. Я бы умер за такую девушку как Вы. — «Лучше бы ты умер прямо сейчас», — думаю я, а сама во все глаза смотрю на сцену, поскольку Ваха, как назвал его лысый мужик, кивает одному из парней своей охраны и тот уходит за сцену. Через пару минут туда выходит мужчина лет тридцати в спортивных штанах и простой белой футболке. Он разминает шею и ухмыляется, смотря в мою сторону. Он высок, спортивен, но отвратителен. Его наглое лицо перекрывает огромный шрам на всю щеку. Видно, что его кривой нос ломали несколько раз. Но пугает меня то, что он смотрит на меня как на добычу. И он уверен, что скоро эта добыча будет у него в руках.

Уже через минуту я забываю обо всем и не вижу никого вокруг, кроме Ярослава. Он поднимался на сцену, а за ним шел один из охранников Вахи. На нем не было рубашки, а нижняя губа была разбита. Он остановился посреди сцены и демонстративно сплюнул кровь рядом со своим соперником. Ярослав обвел презрительным взглядом мужчин и остановился на мне, впиваясь в меня темным взглядом, и я всхлипнула. Впервые за все это время мои глаза начало нещадно щипать от подступающих слез. Он дёрнулся ко мне, но резко остановился, когда позади меня раздался щелчок. Я обернулась и увидела, как один из охранников направил на меня пистолет.

— Спокойно, Монах, не пугай девочку. Ты сам виноват, мы могли бы ее и не вмешивать. Но ты решил показать характер. Приступайте. Раньше начнем, раньше закончим, у меня еще сегодня встреча, — резко, без наигранной любезности произносит Ваха, открывая свое истинное лицо…

Злата

Пару раз вместе с Катькой и ее парнем я смотрела бои по телевизору. Это зрелище не вызывало у меня особого восторга. Я не понимала, что может нравится в том, что люди избивают друг друга, и как этот мордобой можно было назвать спортом. А сейчас на моих глазах разворачивался бой, к которому я не могла остаться равнодушной. Мужчины, сидящие рядом со мной, еще что-то говорили, но я уже никого не слышала. Я не могла оторвать глаз от сцены, на которой находился Яр.

Он сильный.

Он очень сильный.

Он все может.

Он обязательно победит.

По-другому и быть не может.

Я повторяла эти слова, как молитву, и сильно стискивала бокал с горячим чаем, не чувствуя, как горят руки.

Мужчины не спешили накидываться друг на друга. Они словно выжидали, кто нанесет первый удар, изучая друг друга. Яр казался спокойным и сосредоточенным. Но я понимала, что это показное. Его грудная клетка сильно вздымалась от частого дыхания, руки были сжаты в кулаки, готовые в любую минуту дать отпор. Он внимательно следил за прыгающим перед ним уродливым амбалом, ни на мгновение не упуская его из виду. Паника усиливалась, поскольку я видела, что Ярослав не спешит нападать первым, наверное, понимая, что накаченный урод сильнее. Я до боли зажмурила глаза, в глупой надежде что сплю и всего этого беспредела не будет.

Я всхлипнула, нет, вскрикнула, чувствуя, как по телу прошла волна холода, и сердце на мгновение остановилось. Соперник Ярослава сделал выпад в его сторону и у него в руке блеснул маленький нож-бабочка. В эту секунду Яр отскочил от ножа, а я наоборот подалась вперед и выронила чашку с чаем, заливая горячей жидкостью ноги, но совершенно этого не чувствовала. Осколки чашки громко звякнули и отозвались эхом в большом помещении. В этот момент Яр отвлекся на секунду, переведя взгляд в мою сторону, и этого оказалось достаточно, чтобы урод чиркнул острием ножа по плечу Ярослава.

Кровь брызнула, мгновенно заливая его руку. В следующую секунду Яр поймал руку соперника с ножом и выкрутил ее за спину, совершенно не обращая внимания на окровавленное плечо, по которому стекал ручеек крови, капая на пол. А я смотрела на плечо Яра, и у меня начала кружится голова от вида алой струящейся крови.

— Почему у него нож?! Это нечестно! — я обезумела и яростно кричала в лицо мужчинам рядом со мной. На что лысый жирный мужик начал противно смеяться. От его гадкого смеха хотелось заткнуть уши.

— Потому что таков спор. Ярослав должен победить соперника голыми руками, — холодно и спокойно ответил Ваха, продолжая расслабленно смотреть на сцену.

— Боже, остановите это, у него кровь! Это нечестно! Пожалуйста! — меня прорвало, я кричала, нет, я требовала от этих мужчин остановиться.

— Не визжи, закрой свой рот, иначе тебе его заткнут. Своими воплями ты отвлекаешь Ярослава! — Ваха не кричал, не повышал голос, он даже не посмотрел в мою сторону, но от его тона веяло ледяным обжигающим холодом. Он оставил показную вежливость и показал истинное лицо. И я замолчала, потому что поняла, что Ярослава ранили из-за меня. И ему действительно не нужно отвлекаться. Поэтому я зажала рот рукой, чтобы не вопить от очередного удара в живот, и от того что нож, который пытался вырвать Яр, находился очень близко от его тела. От страха у меня свело все тело. Я его вообще не чувствовала. Только где-то в районе груди очень больно и мучительно ныло. А такое громкое сердце, кажется, вообще замерло и не билось.

Я впервые чувствовала чужую боль. Нет, точнее казалось, что Ярослав вообще не ощущает боли от ударов и кровоточащего пореза, всю его боль чувствуя я. Остро, содрогаясь всем телом от каждого удара и захвата.

И вот ему все же удалось выбить у урода нож, который он оттолкнул ногой подальше и тот полетел вниз и со звоном упал к ногам мужчин. Я перевела взгляд на Ваху, который удовлетворительно улыбался и салютовал бокалом лысому мужику. Он был рад, впрочем и я тоже. Бой без ножа выглядел честнее.

А потом случилось самое страшное. Страшнее глубокого кровоточащего пореза на плече. Здоровый урод со шрамом издал нечеловеческий рык и вырвался из захвата Ярослава, резко ударил его мощным кулаком по голове. Яр пошатнулся, и потерял ориентацию.

— А вот и первый нокаут, — заржал лысый мужик. А мне показалось, что я медленно умираю. В глазах потемнело, и все происходящее поплыло перед глазами замедленными черно-белыми кадрами. На Ярослава посыпались десятки ударов: в живот, в печень, грудь, но, в основном, в голову. Множество ударов, от которых Яр не успевал уворачиваться. Пошатывался от каждого удара, но не падал.

— Похоже, Куколка, ты очень скоро достанешься нам, — лысый мужик обращался ко мне. — Страшно? — протянул он и противно прищелкнул языком. Но в данный момент мне было плевать на него. Да, мне было очень страшно! Но не за себя. Себя я не чувствовала. Я чувствовала его боль. Кровь из его плеча и разбитых губ залила все его тело и забрызгала пол сцены. Я не выдержала и заскулила себе в руку, чтобы хоть как-то пережить эту фантомную боль.