А ещё на полях той страницы – и соседней тоже! – кто-то нетерпеливым почерком делал расчёты. Писал и зачёркивал, писал и зачёркивал – как будто играл в крестики-нолики.

В десять лет её не отпугивало непонятное! Она рассматривала значки, пытаясь вникнуть в их суть. За этим занятием её и застал Гриффин. Он рассердился, но не очень. Забрал у неё книгу, зачем-то попросил повторить наизусть и записать на листочке формулу – ту, что она увидела на полях. Убедился, что зрительная память у Бекки, как он и думал, «очень неплохая», вздохнул, скомкал листок и взял с неё торжественное обещание: никому! никогда! ни при каких обстоятельствах даже не заикаться об этой комбинации знаков и чисел.

Присев на сундук, Бекки открыла книгу со звёздами. Та или не та?.. Внимательно всмотрелась в портрет – штриховой рисунок бородатого человека в профессорской мантии. Под рисунком подпись: «Эдвард Румбус (1744–1771)».

Так вот он какой! Совсем молодой, почти как Стив. Когда он погиб, ему было 27 лет. А раньше человек на картинке казался ей пожилым.

Бекки перевернула страницу. Таблицы с простыми числами, на полях – синие выцветшие чернила…

Ну да, та самая формула, почти как у Стива – только без ошибки! Когда-то она её помнила, потом забыла, а сейчас сможет повторить во сне, с закрытыми глазами.

– Господин Логман ожидает в приёмной, – доложил секретарь.

В кабинет ректора стремительно вошёл молодой человек лет двадцати двух, круглолицый, светлобровый, с ямочками на румяных щеках. Мальчишка! Неужели этот неоперившийся юнец и есть «тот самый Логман»? На счету которого десятки запутанных дел, поставивших в тупик криминальную полицию Ньютона?

– Познакомьтесь, господа, – представил посетителя хозяин кабинета, не ожидавший, что знаменитость окажется такой молодой. – Том… простите, Томас Логман, частный детектив. А это – старший библиотекарь Теодор Деррик, а также профессора академии: Доналд Браун и Стив Пратт. Всем присутствующим, и мне в том числе, было известно местонахождение капсулы.

– Так, значит, вы и есть Том Логман? Тот самый?! – нарушил церемонию представления Стив и бросился навстречу гостю. – Очень, очень рад с вами познакомиться! Я надеюсь, вы понимаете, насколько важно действовать быстро и наверняка? Если письмо Румбуса попадёт в руки недобросовестного математика, вернуть документ будет сложно.

Несмотря на вызывающую молодость, сыщик не смутился близости академиков и непринуждённо расположился в массивном кресле со спинкой из красного дерева.

– Я ознакомился с фактами и хочу заявить, что не сомневаюсь в непричастности присутствующих к этому делу.

– Что?!

Такая мысль «присутствующим» не приходила в голову. Мысль о том, что их вообще можно в чём-то подозревать! Мальчишка! Что он себе позволяет?

– Повторяю: я уверен в вашей непричастности. Но не потому, что вы «по определению» честные люди, а просто потому, что знали о существовании сигнализации и при желании могли её отключить. Так?

– Железная логика, – съязвил профессор Браун.

Остальные молча кивнули.

– Отлично. Но вопрос к вам у меня всё-таки есть. Не могли ли вы, господа, случайно – с кем не бывает? – гм… проговориться? Не отвечайте сразу, подумайте! Чтобы вернуть документ, нужно исключить и этот вариант.

Присутствующие подумали и один за другим отрицательно покачали головами.

– Я так и предполагал, – обрадовался юнец, сияя румяными щеками. – И всё-таки вопрос упирается в «утечку информации». Если никто никому ничего не сообщал, откуда вор узнал координаты капсулы? А ведь знал, правда? И ещё. Чтобы попасть в книгохранилище, нужен пропуск. А это значит, что вор не мог пройти со стороны, он – местный, ваш.

Ректор побарабанил пальцами по столу:

– Обстоятельства вам известны. Важность похищенного документа тоже. Если вы кого-то подозреваете, мы готовы предоставить любую, даже закрытую информацию.

– Понимаете, Том, – заволновался Стив, – чтобы доказать гипотезу Румбуса, нужна формула. Простая, как всё гениальное! Я уверен, что такая формула существует – три года занимался расчётами, вовремя обнаружил ошибку и сейчас почти нашёл решение! Мне нужен месяц для проверки. Вот, смотрите, это просто! Допустим, что…

Ректор кашлянул, и Стив виновато отдёрнул руку от листа бумаги на столе:

– Простите, увлёкся.

– Сколько сотрудников в библиотеке? – спросил Том. – Может, кто-то из них мог узнать координаты от прежних доверенных лиц?

– Исключено. Все библиотекари молодые, работают недавно.

– Сигнализация?

– Специалисты из полиции. Но на последнем участке работал только Стив. Кстати, фокусы со львом – его идея. Не совсем удачная…

Том Логман испытующе посмотрел на Стива:

– Хорошо. Тогда вернёмся к сотрудникам библиотеки. Что вы скажете про некоего Эдварда Лукуса?

Присутствующие переглянулись. Никто о таком не слышал. Даже старший библиотекарь не сразу понял, что речь идёт о странноватом парне из вечерней смены.

– А-а… Это вы про Эдика-Книгожору? Нет, вряд ли. Зачем ему?

– Но он же интересуется редкими книгами? Может, и письмо Румбуса привлекло его просто как ценный документ? Всё-таки подлинник.

– Хм… – задумался старший библиотекарь. – Вы меня озадачили. Но этот Книго… то есть Эдвард Лукус всего лишь младший помощник! Никакого отношения к капсуле…

– Вы так думаете? А вот мне стало известно, что его отец был одним из посвящённых.

Старший библиотекарь пожал плечами:

– Да-да, припоминаю. Но когда Лукус-старший умер, его сыну было от силы лет девять. Тогда это письмо вообще никого не интересовало! О капсуле вспомнили недавно, в связи с обещанным миллионом. Так что не думаю…

Секретарь вкатил тележку с чайным сервизом.

– И всё-таки мы решили проверить и этот вариант, – сказал Том Логман, с удовольствием отпив глоток душистого напитка. – Установили слежку. В понедельник этот ваш Книгожора встретился с известным букинистом и передал ему книгу. И вот ведь какая странность… Книга оказалась со штампом «Biblioteca academica».

– Интересно…

– Мы были уверены, что напали на след. Допросили обоих, а также вашего ученика – того, кто заказывал книгу. К сожалению, криминала не обнаружили. Хотя некоторая странность во всём этом присутствует.

– Что именно вам показалось странным? – отрывисто спросил ректор и нахмурился. («Не нужно было приглашать этого парня. Какое-то мальчишество, игра в „сыщиков“!»)

– Ну, хотя бы то, что данная книга интереса для букинистов не представляет. Просто учебник. Сведения устаревшие, печать обычная. Продать её невозможно даже за гроши. А букинист при встрече передал Книгожоре конверт с весьма впечатляющей суммой.