«Мистер и миссис Блок, вы не против, если мы поднимемся наверх, чтобы побыть вдвоем?»

После того, что произошло в тот день, мне стоит уточнить.

Мистер Блок просто уставился на меня на мгновение, а затем сказал: «Знаешь, Стив, нужно иметь много мужества, чтобы спросить отца, можно ли тебе отвести его дочь наверх, чтобы заняться с ней сексом. Придерживайся тех ограничений, которые тебе дала Эллисон, и мы будем, ну, терпимы к тому, что вы, ребята, делаете. Спасибо, что проявил ко мне уважение».

«Да, сэр, и не за что».

Мы с Дженнифер помогли убрать со стола и загрузить посудомоечную машину, а затем поднялись в ее комнату. Она закрыла и заперла дверь, зажгла пару свечей, а затем погасила свет.

«Итак, что ты хочешь делать?» — спросила Дженнифер.

«Поговорить, конечно. Что еще?»

Она схватила подушку со своей кровати и ударила ею меня.

«Дженнифер, ты что, забыла?! Что мы практически всегда делаем перед серьезным разговором?»

Она засмеялась: «Упс. Прости!», а затем бросила подушку обратно на кровать.

Наша одежда слетела в считанные секунды, и мы оказались в ее постели, под ее одеялом. Мы сразу же соединились и занялись любовью, как обычно, соединение наших душ и тел в одно целое вызвало взрывной оргазм у каждого из нас. После этого мы обнялись.

«Джен, с кем ты идешь на танец компьютерных знакомств?»

«Точно не с моим лучшим совпадением. И никаких футболистов!»

Я усмехнулся: «Никаких болельщиц для меня! Половина моего списка — мои друзья, хотя Джанет Оуэнс заняла достойное пятое место. Я был четвертым в ее списке. Я проверил в целях развлечения».

«Почему бы тебе не пойти с ней? Она хочет пойти с тобой. Это танец. Тебе не нужно ничего делать. Иди и веселись. Ей понравится. И она будет очень расстроена, когда ты не трахнешь ее в конце свидания!»

«Ты предполагаешь, что я этого не сделаю! И это, наверное, хорошее предположение. Я не уверен. Я не проверял, в каких списках я нахожусь, кроме выборочной проверки. Думаю, ты не удивишься, что мы с Мелани первые в списках друг друга».

«А что это за четвертое место в твоем списке после Мелани, Бетани и Мэри? Хм, обломщик?»

«Эй, это глупый способ выяснить, с кем тебе стоит встречаться! Но это тоже весело. И будь счастлива, Дженнифер. Если бы Джойс и Бекки ходили в нашу школу, ты могла бы быть шестой!».

Она ударила меня, а затем сбросила с себя одеяло.

«Используй язык для чего-нибудь, кроме того, чтобы ставить меня в трудное положение!» — потребовала она.

Я усмехнулся: «Твой язык — это тот, который доставляет мне «трудное»[66] положение!».

Она снова ударила меня.

«Используй этот язык сейчас же!» — приказала она.

«Приказываешь, Дженнифер?»

«Нет. Просто если твой язык не окажется на моем клиторе через пять секунд, у тебя будут большие проблемы!» — хихикнула она.

Я сделал, как она просила, и вылизал ее до двух оргазмов. Конечно, когда я закончил, я поцеловал ее и засунул свой язык ей в рот.

Мы еще немного пообнимались.

«Сегодня вечером я снова поругался с мамой, и Стефани получила основной удар».

«О нет! Как она? Что случилось?»

«Стефани не в порядке. Давай я сначала расскажу тебе, что случилось».

«ОК.»

«Во-первых, мама пыталась разрушить дело с компьютерными знакомствами, ограничив мою возможность использовать TRS-80. По сути, я заставил ее решить этот вопрос, потому что иначе Студенческий совет был бы в полной заднице. Чтобы попытаться предотвратить это в будущем, я предложил папе вернуть ему деньги за этот компьютер, и тогда он будет принадлежать мне. Ему пришлось поговорить с мамой, и ты знаешь, что она сказала. Поэтому я взял деньги, заработанные в студенческом совете, и купил себе TRS-80».

«Она вышла из себя из-за моего «неповиновения» ее решению. Я сохранял спокойствие, приводил логические доводы, указывал на то, что я использовал свои собственные деньги, которые заработал своим трудом, что у меня были одни «A» и т.д. Она взбесилась и заявила, что собирается контролировать каждый аспект моей жизни, причем полностью, и у меня не должно быть никакой свободы. Я возразил, что по ее собственным домашним правилам я все еще могу видеться с тобой по субботам, с Джойс по пятницам, а Бет может приходить на программирование по воскресеньям, потому что это было одобрено папой. Ее правила всегда гласили, что нельзя обращаться к другому родителю, чтобы он отменил их. Поэтому я обращался только к папе. Она хотела сделать так, чтобы я мог обращаться только к ней.»

«Я указал, что не сделал ничего, что могло бы оправдать то, что она пытается сделать, и папа поддержал меня. У нее есть что-то еще в рукаве, мы со Стефани в этом уверены. А Стефани? Ну, ей запрещено находиться в моей комнате по любой причине, запрещено плавать со мной по утрам, и она не может оставаться со мной дома одна, никогда. Это в дополнение к наложенному запрету на двойные свидания со мной».

«Боже мой! Она наказала твою сестру за то, что та хорошо к тебе относилась и имела с тобой хорошие отношения?!»

«Да, наказала. И знаешь что? Спорим на что угодно, что сегодня вечером меня навестят и потребуют заплатить».

«Что?»

«Что еще может сделать Стефани в ее положении? Как еще она может нанести маме ответный удар и доказать, что она может контролировать свою жизнь?»

«И?»

«Я не буду этого делать. Я разберусь с этим. Но я получил урок о воспитании детей, который я никогда не забуду. Мои дети будут сами управлять своей жизнью, как только проявят способность принимать решения.»

«Вау! Разве это не рискованно?»

«Конечно. И для меня, и для их мамы. Но лучше пусть они принимают плохие решения и учатся на них, чем вырастут такими же, как я».

«Их мама? Есть кто-нибудь на примете?»

«Я думал о Кэти Уилл».

Меня ударили подушкой. Неоднократно.

И мы оба сильно смеялись примерно после десятого удара.

«Так ты действительно думаешь, что я должен пойти с Джанет Оуэнс?» — спросил я.

«Она горячая штучка, у нее репутация лучшей в сексе, и она хочет тебя. О чем еще ты можешь просить?»

«Чтобы ты пошла со мной, Дженнифер».

«Я пойду, если ты попросишь, но я думала, мы договорились, что не пойдем».

«Договорились. Думаю, я посмотрю, спросит ли меня кто-нибудь. Если Джанет попросит в