Ни одна собака, заглянувшая в холодильник, не заслуживала подобного отношения, не говоря уже о Чампе, собаке, достойной во всех отношениях и умом превосходящей многих людей.

Пока Джен плакала, Чувак успел обдумать ситуацию и собраться с мыслями.

— Пойми, Джен, — начал он, — главная заслуга нашей цивилизации, главная ценность нашего общества — это всеобщее равенство! Мы, американцы, по праву гордимся тем, что…

— Всеобщее равенство? При чем здесь всеобщее равенство, придурок?! — завизжала Джен. — Сегодня ты промолчал, когда твоя собака залезла в мой холодильник, а завтра будешь спокойно смотреть, как эта скотина трахает твою девушку?

— Джен! — ужаснулся Чувак. — Ты что, обвиняешь Чампа в сексуальном домогательстве?

Чувак вдруг почувствовал раздражение, и ему захотелось засунуть в холодильник саму Джен, чтобы она слегка там поостыла.

— Почему бы и нет? — Джен даже подпрыгнула от негодования. — Если твоему псу дозволено совать морду в мой холодильник, то почему он не может меня трахнуть, если ему захочется?

— Ф-р-р-р! — с негодованием фыркнул Чамп, давая понять, что он, в отличие от некоторых, не сошел с ума настолько, чтобы иметь дело с такой сучкой, как Джен.

Чувак вскипел.

— По-моему, и без Чампа есть кому тебя сношать! — съязвил он, намекая на мэра Хомо.

— Ав! — утвердительно тявкнул Чамп.

— Да, есть! — заорала Джен. — Есть! Есть! Есть, и я горжусь этим! И очень жалею, что связалась с таким слизняком, как ты!

Выдав последнюю фразу, Джен поняла, что перегнула палку, и тут же врубила задний ход:

— Ну, я не так выразилась, — пошла она на попятный. — То есть я хотела сказать…

— Я прекрасно слышал, что ты хотела сказать, ведь ты это произнесла, — ответил Чувак, хватая свою сумку. — Мы уходим!

— Ав! Ав! Ав! — обрадовался Чамп, прыгая на дверь.

— Счастливого пути! — ехидным тоном пожелала Джен.

По выражению лица Чувака она поняла, что отговаривать его бессмысленно. «Дура! — мысленно выругала она себя. — Не стоило ломиться напролом, надо было действовать мягче! Но ведь он уже был готов выгнать своего пса на улицу… Ну и пусть убираются к черту! Помирюсь с ним завтра!»

Джен была уверена, что после недолгой разлуки Чувак вернется и станет податливым, покладистым и уступчивым. Станет прежним Чуваком. Поэтому она не особенно волновалась, тем более что время пока не поджимало.

Когда Чувак выскочил из трейлера Джен, его трясло от возмущения. Но по мере удаления от любимой ярость и злоба постепенно улетучивались.

— Что за дьявол в нее вселился?! — сокрушался Чувак, шагая по улице и время от времени настороженно оглядываясь по сторонам. — Может быть, она переволновалась за нас и это привело ее к срыву?

Обида переместилась куда-то на самое дно души, и Чувак начал искать оправдания для поведения Джен. Обиды происходят от непонимания, в этом он был уверен. Он попытался встать на место Джен и дать логичное объяснение ее поступкам. Она вела себя удивительно несправедливо, но в этом мире абсурда, который принято называть жизнью, глупо искать логику и справедливость. К тому же Джен такая чуткая и впечатлительная!

— Знаешь, Чампи, какая она впечатлительная?

— Ав!

— Я понимаю, она не должна была так говорить о тебе, это выглядело отвратительно!

— Ав! Ав! Ав! — сердито пролаял Чамп.

— Но ты должен поставить себя на ее место…

— Ау-у-у-у-у! — При одной лишь мысли об этом Чампа пробрала дрожь.

— Нет, ты только попробуй, — возразил Чувак. — Помнишь того лысого китайского парня, который сидел в горах и давал всем полезные советы? Ну, это тот фильм, где она помогает ему найти артефакт… Ну, это неважно, важно то, чему учил лысый китаец. Помнишь? «Представь себе, что ты полый сосуд, тыква, наполненная пустотой, освободись от всего, что тебя наполняет, и, когда сделаешь это, впусти в себя того, чьи мысли ты хочешь понять».

Чамп оглядел Чувака с головы до ног сочувственным взглядом, словно интересуясь, как он мог докатиться до такого состояния. Чувак же принял его взгляд за выражение согласия и одобрения и с четверть часа рассуждал на темы прощения, понимания и сотрудничества. Он так увлекся, что не замечал ничего вокруг, и Чампу пришлось зубами буквально выдернуть его из-под колес проезжавшего мимо них грузовика. Чувак не видел грузовика, не слышал благословения, которым наградил его водитель, и даже не понял, что друг только что спас ему жизнь. Он лишь умолк на пару секунд, кивнул и сказал:

— Пора определиться с ночлегом. Домой мы не пойдем, возможно, нас там ждет засада.

— Ав! — согласился Чамп.

— Вариантов у нас не так уж и много. — Чувак потер в задумчивости лоб и перевесил сумку с одного плеча на другое. — Вернуться обратно к Джен?

— Ав! Ав! Ав! Ав! Ав!

— Да, ты прав, сегодня это отпадает…

«Чего только не делает с людьми любовь, — подумал Чамп. — У собак все гораздо проще».

— Так что остается только мой дядюшка. Хорошо бы он сейчас оказался в церкви. Впрочем, если его нет, мы все равно останемся там на ночь. Найдем себе укромный уголок, может быть, даже одну из комнат наверху… А утром я поговорю с Дэйвом и постараюсь выпросить у него в долг три, а то и пять сотен.

— Ав-ву-у! — Чамп хотел сказать: «Неужели мы когда-нибудь уедем отсюда?»

— Обещаю! — заверил его Чувак, мозг которого давал сбой лишь при мыслях о Джен.

В тот самый момент, когда Чувак и Чамп подходили к Церкови Апокалипсиса, на другом конце города Эл Круз, одетый в черный костюм японских ниндзя, раздавал последние указания своим людям:

— Ваша задача — развалить эту церковную будку Дэйва к чертям собачьим. Но мне не нужны трупы, мне нужно, чтобы этот хренов Дэйв со своими шлюхами убрался навсегда из нашего славного города.

Секрет внезапного миролюбия Эла был прост. Он знал, что если он устроит настоящую кровавую бойню, то его зависимость от мэра Хомо еще больше возрастет.

— Помните, что вы действуете в интересах человечества! — напыщенно произнес он. — На вас с надеждой смотрят горожане, обобранные до нитки этими аферистами из Церкви Апокалипсиса. Мы — за здоровый образ жизни! Мы — за здоровую пищу! Мы — за здоровую нацию! Поэтому мы не можем дышать одним воздухом с преподобным Дэйвом и его цыпочками! Мы навалимся на них все вместе и разнесем в пух и прах!

Его подчиненные грозно потрясли в воздухе своим любимым оружием: бейсбольными битами и клюшками для гольфа.

— Я буду там, в ночи, рядом с вами! — взревел Эл. — Пусть Дэйв сдохнет!

— Пусть Дэйв сдохнет! — подхватили приверженцы здорового образа жизни и чистой природы. — Пусть сдохнет Дэйв! Дэйв, сдохни!