– Застегнуться! Привести себя в порядок! Вы что себе позволяете?! – Рычит он, и вдруг делает шаг, протягивая руку к моей груди:

– Снять немедленно!

Он что, сдурел?!

Делаю шаг назад, одновременно кладя руку на кобуру, где лежит не уставная пукалка, а "Ледяной Орёл", бессовестно присвоенный мной с того боя. А что такого? Кальтус, увидев его у меня за поясом, лишь рукой махнул – мол нравится игрушка – таскай лишнюю тяжесть. Позже, мне этот ствол даже официально оформили – всё же у ветеранов есть свои привилегии. Понятное дело, что я бы ни за что его б не вытащил, но это знание, понятное любому военному, проскакивает мимо воспалённого разума полковника.

– Что?! Угрожать офицеру?! – Отскакивает он назад, не пытаясь сломить мою волю взглядом в глаза:

– Да я тебя! Под трибунал! Разжалую! В рядовые!

Ясно. Из гражданских. Неужто дела у нас столь плохи, что даже вот такое на фронт тянут?!

Прекращаю гладить рукоять пистолета и перехватив шлем двумя руками делаю быстрый шаг к замершему полковнику.

– На! – Сую ему в руки шлем: – Корабль – вон, – развернувшись, показываю на свою машину:

– Лети. А я пойду.

– Как лети?! Ку… Куда пойдёшь?!

– В штрафбат. Рядовым. А ты – жаб штурмуй, – смотрю ему прямо в глаза, но едва начавшись наша дуэль заканчивается – он отводит глаза.

– Задание загружено! Исполняйте! – Тонким голосом взвизгивает он, отталкивая прочь мой шлем: – И заберите свою каску, пилот!

Молча киваю, отступая назад.

Так же молча застёгиваюсь, а когда поднимаю голову, готовый произнести уставную формулу, подтверждающую получение приказа, то обнаруживаю перед собой только одного офицера – вся остальная группа быстро удаляется в сторону виднеющихся в отдалении странно цветастых шатров.

– Капитан Воронов, – протягивает он мне руку, и я отвечаю на крепкое рукопожатие.

– Святозаров. Старлей. Курить будешь?

– Не, спасибо, улыбается он: – Здоровье берегу, ныряльщик я.

Ясно. Ещё один гражданский. Я, вообще, где? Куда попал, в смысле?

– Ты на полковника не серчай, – отгоняет он прочь струю дыма: – Он, в общем-то, человек неплохой. До войны этой топ менеджером был. В одной крупной корпорации. Ну а как началось, то сюда вот, направился. И нас, свою команду, прихватил. Расстарался.

– Погоди, – киваю в сторону шатров, подле которых суетится множество фигурок:

– Так вы что – все гражданские? А здесь как оказались? Извини, не догоняю. Как ваш босс полковником стал?

– Как-как… Купил звание и всё тут, – разводит руками капитан: – Дал, кому надо, понимаешь? Вот нас сюда и определили. Мы в резерве здесь стояли. Никто же не думал, что ляги тут атаковать будут.

– И у вас что? Военных нет?

– Не. Кадровых хватает. Но они все там, – машет он рукой куда-то в сторону: – На передовой. А здесь тыл, штаб здесь, понимаешь? Тихо здесь – считай санаторий. И, – он подмигивает мне: – Выслуга идёт. С коэффициентом четыре. Ещё полгодика посидим, и всё – военная пенсия – в кармане.

– Понимаю. – Произношу это короткое слово стараясь не выдать нахлынувшие эмоции.

– А рыбалка здесь, – капитан закатывает глаза: – Ты себе и представить не можешь! Мы все кучу денег отдали, чтобы здесь оказаться. Полковник обещал ещё лошадей привезти – будем в верховой езде практиковаться. Вот только что-то долго их доставляют. – разводит он руками: – Ты, кстати, не в курсе, что там наверху творится? Всех лягух перебили?

– Погоди, – неприятный холодок начинает ползти по спине: – А фронт? Война здесь как?

– Так я же говорю тебе, чудак, – расплывается он в улыбке: – Далеко он! Не бойся, здесь тихо. Курорт, а не местечко! Так ты о лошадках – слыхал может что?

– Не, не слыхал, – качаю головой: – Мы по другой части.

– Жаль, – вздыхает капитан: – Мы тут их очень ждём.

– Дождётесь, – киваю ему и задаю вопрос, начавший мучать меня с самого начала этого разговора: – А мы здесь зачем? Если тут тыл?

– Во! Вот мы и подошли к самому главному, – поднимает он вверх палец: – У полковника, послезавтра, день рождения, понимаешь?

– Нет.

– Всё просто. Полковник наш страсть как рыбу любит. И не только любит – он её ещё и отменно готовит. Ну, понял?

– Нет, – трясёт головой, пытаясь отогнать наваждение: – Нас что – сюда её ловить прислали?!

– Почти. Тут река рядом – ух, рыбы в ней, – капитан снова расплывается в улыбке: – Я там нырял – хоть руками лови.

– И что?

– Координаты вам я загрузил. Летите на точку и там постреляйте.

– Куда пострелять?! По кому?!

– Не по кому, а по чему. По реке. Ниже по течению уже рота снабжения расположилась – она рыбу, ту, что вы оглушите, собирать будет. Вы, главное, постарайтесь, постреляйте получше, а уж от нас не заржавеет – медальку не обещаю, а вот благодарность, от штаба – точно выбью.

* * *

Кальтус, встречавший нас на борту Длани, принялся размахивать руками, привлекая моё внимание, стоило только моему Корсару замереть на посадочной площадке. Распустив парней и не забыв объявить им благодарность за выполненное задание, направляюсь к нему, пытаясь понять, что происходит.

А это сложно – по лицу нашего капдва пробегают волны эмоций – то он явно разозлён, а то гонит прочь улыбку, пытаясь сохранить строгое, присущее требовательному начальнику, выражение.

– И что же мне с тобой делать, а, Сэм? – Вместо приветствия начинает он, но я лишь пожимаю плечами – мол вот он я, перед вами, делайте, что хотите.

– Я же тебя просил? А ты?

Осторожно интересуюсь: – Полковник?

– Он самый, – вздыхает Кальтус.

– Неужто снизу звонил?

Он молча кивает.

– И что говорил?

– Ну… – Заложив руку за спину, Кальтус разворачивается ко мне, нацеливая палец на вашего покорного слугу:

– Если отбросить вопли, то он поздоровался.

– А если не отбрасывать?

– Если не отбрасывать, – его палец упирается в мою грудь: – То я должен тебя немедленно расстрелять, хм, – хмыкает он: – Из главного калибра вверенного мне корабля. Построив рядом всех остальных пилотов.

– Из главного? – Откинув шлем, чешу затылок: – А остальных – рядом со мной? Их-то за что?

– Для острастки и воспитания, – убирает он руку: – Только вот беда – нет на Длани Главного калибра. Да и как всех за бортом построить – ума не приложу.

– То есть – расстрел откладывается?

– К твоему счастью – да. Ты чего там натворил? Ну, Сэм?! Я же просил тебя – без этих твоих! Штучек!