в виду. Другом. Это точнее. Прости. Давай забудем.

Юлиана откидывается на спинку.

— Пошли завтра за ней кого-нибудь. Пусть приведут ко мне. Компаньонкой она быть не может, не благородного происхождения, но, думаю, я найду ей применение. Валька, говоришь?

Ну, вот, повеселела наконец-то. Сейчас ещё на смертоубийство полюбуемся, и чёрт бы с ним, с этим Андре, забудешь про него до следующего приезда в Неллер.

Мы остановились, и я услышал, как наш эскорт потребовал распахнуть ворота в амфитеатр.

Хотел ведь посмотреть на город из окна кареты, да за разговором так и не пришлось. Ничего, на обратном пути полюбуюсь.

— Прибыли, милорд, миледи. — сообщил Ригер, распахнув дверь и, отогнав местного слугу, лично откинул нам лесенку. — Пожелаете сразу на трибуны или хотите сделать ставки?

Глава 17

В ложе герцогской семьи, с удобными креслами, под навесом из рапальского дуба, широком, просторном, мы с Юлианой сегодня вдвоём, остальным Неллерам не до развлечений, хотя, как такового, траура уже нет.

Позади нас замерли четверо гвардейцев, двое мои — сержант Ригер и новик Николас, и двое кузинины.

Остальные трибуны заполнены полностью. Сегодня демонстрируются поединки преступников, привлекающие внимание горожан не меньшее, чем схватки прославленных гладиаторов. Секрет прост, осуждённые бьются исключительно до смерти, один из поединщиков может покинуть арену только трупом.

Неумение обычных грабителей, воров, убийц, насильников сражаться на мечах в глазах зрителей компенсируется смертельными муками проигравших в конце схватки. Здесь не бывает, как когда-то в Римской империи, чтобы кому-либо из потерпевших поражение бойцов трибуны могли подарить жизнь.

— Да убей же его наконец! — кричит в общем гуле амфитеатра Юлиана. — Бей сильнее!

Кузина даже вскочила с кресла, когда тот растлитель малолетних, на которого она поставила, опять попал по щиту тяжело раненого противника, кажется, браконьера, вместо того, чтобы проткнуть его в раскрывшийся на короткое время живот.

В поведении двоюродной сестры нет кровожадности, простой азарт. Не понимает, что выигрыши ставок во всех схватках ей почти гарантированы.

Да, очень сложно подстроить результат поединка, когда бой идёт до смерти. Вряд ли кто-нибудь из сражающихся согласится умышленно проиграть, проиграешь ведь жизнь. Зато можно верно угадать исход, если знаешь силы соперников. Преступников же не просто так выставляют на арену. Неделю, а то и две, с ними занимаются приёмами боя на мечах, чтобы зрелище было интересней.

У дядьки Ригера в амфитеатре остались связи — теперь мне понятно, откуда он получал дополнительные средства, при этом не зарывался, потому и не попался на использовании инсайда — а Юлиана по пять драхм ставила на тех, кого мой бывший опекун ей посоветовал, переговорив перед этим с быковатого вида ланистой.

— Успокойся, миледи. — тяну её за платье. — Виконтесса Анна на тебя подругам показывает.

— Отстань, Степ. — хлещет по руке. — Ну же! Молодец! Да! Да! — её фаворит наконец-то прикончил своего соперника, и раскрасневшаяся кузина падает в кресло. — Попрошу папу, чтобы его не на свинцовые рудники послали, а куда-нибудь на виноградник или в сад. Ригер, запиши мне его имя.

На сегодня это был последний бой, и кузина выиграла во всех. Тридцать драхм для неё не большие деньги, но тут ведь главное азарт.

Трибуны ревели, выражая свой восторг от увиденного зрелища, пока двое служителей убеждались, что браконьер действительно мёртв.

— Пойдём к карете? — предлагаю сестре.

Чего тут высиживать? Всё интересное мы посмотрели.

— Алекс. — обратилась она, поднимаясь, к одному из своих охранников. — Таблички ведь у тебя? — тот показал стопку глиняных ромбиков, на которых записаны имена бойцов и суммы ставок. — Сбегай, получи мой выигрыш. Оставь себе. Это вам на всех парней от меня.

Ничего себе. У неё в охране как и у меня десять гвардейцев. Получается, по три драхмы на рыло ни с чего. Щедрая у меня кузина. А я вот балбес старый не поставил ничего, хотя выигрыш был гарантирован.

Не люблю азартные игры. Перед глазами до сих пор пример двоюродного брата, проигравшего в онлайн-казино все сбережения семьи. Хорошо хоть, что квартира на Ольге была, подаренная её родителями, а то бы и без жилья остались.

Сегодня мог бы сделать исключение из своих принципов. Нет, всё правильно я поступил. Игроманами становятся как раз тогда, когда поначалу срывают куш. Не занимался в прошлой жизни ерундой, не стану и в этой.

На выходе из ложи нас встречают остальные гвардейцы нашего эскорта. С ними идём к лестнице. Вышедшие из других дверей аристократы нас почтительно приветствуют поклонами и на выход не спешат. Всё правильно, первыми покидают амфитеатр самые важные особы, которыми в данный момент являемся мы с кузиной, бастарды семьи и рода.

Вижу виконтессу Анну и её подружек, проживающих во дворце, не обделённых красотой лиц и форм, но люто, до зубовного скрежета, завидующие миледи Юлиане Неллерской. Ни одной из них не светит стать графиней, и о таких платьях или драгоценностях, какие носит моя кузина, не могут даже мечтать. Меряются не внешностью и умом, а титулами и богатством. Дуры, одним словом.

Спускаемся по каменной лестнице. Впереди гвардейцы, позади гвардейцы, а безопасность совсем не обеспечена. Показуха сплошная. Из любого угла от групп кланяющихся людей могут прилететь болты с ядом этой гадской — как её? — агалары. И всё. Были бастарды у Неллеров и не станет. Разве что новых наделают.

А что? Братец Джей усиленно служанок пользует, мне Клара под большим секретом рассказала, перечислив весь добрый десяток поимённо. Правда, она же поделилась и секретом существования настоя гаты, предотвращающего беременность.

На выходе охрана амфитеатра организовала коридор до ворот среди горожан, ждущих своей очереди оставить амфитеатр. Тут в нас не то что из арбалета стрельнуть могли, а копьё кинуть. Наши же вояки идут, гордо задрав нос. Больше не буду удивляться, что герцога Виталия так легко отправили к Создателю. Безопасность важных персон здесь эфемерна.

— Милорд. — из-за спин сторожей меня окликает сам Анатоль Раймс, городской советник, отец моей одноклассницы Верды, тот самый, кто врезал мне, то есть не мне, а Степу, тростью по спине, узнав, что он заглядывается на его дочурку. — Позвольте пригласить вас в гости с визитом в любое удобное вам время.

Лицо у советника как у отца родного доброе-доброе. За его плечами вижу Верду и её мать, тоже со слащавыми улыбками.

— Ты идёшь? — дёргает меня за рукав кузина.

— Да, иду.