— Настя, а что если…

— О чем ты говоришь! При таких редких встречах?.. Нет, исключено.

— И все-таки я бы на твоем месте сделала тест.

— Глупости. Мы столько мер принимали, к тому же, при регулярной интимной жизни. И безуспешно. А сейчас, когда встречаемся не чаще одного раза в неделю… Нет, не может быть. Что это за начинка?

— При чем здесь начинка?! Я побежала в аптеку.

— Да есть у меня тесты. Всегда держу. На всякий случай. Только зря это. Я бы почувствовала.

— А ты все-таки попробуй, — не отступала Рая.

Когда Настя появилась в гостиной с тестом и застывшим от удивления лицом, объяснять ничего не надо было. Раин радостный визг огласил гостиную. Настя же так и не могла вымолвить ни звука.

Вот только обрадовалась Раечка рановато. Если бы она знала, чем обернется для нее так долго ожидаемая беременность сестры. И не только для нее…

Перемены, вызванные беременностью Насти, носили грандиозный характер. Петр, которому Настя сразу сообщила потрясающую новость, настоял на немедленном посещении врача.

А как же Аннушка? Вопрос оказался достаточно серьезным.

Раису с трудом, но уговорили присмотреть за малышкой.

— Только недолго. Я боюсь оставаться с Анечкой.

— Рая, ты взрослая женщина. Пора бы уж привыкать, — выговаривала ей Настя, попутно объясняя все тонкости кормления и обслуживания малышки.

Антон обещал немедленно вернуться, оставив счастливую чету Сазоновых в женской консультации для подтверждения диагноза.

Эти несколько часов стали для Раи жестоким испытанием.

Антон, как и обещал, вернулся очень быстро.

Едва войдя в прихожую, он ужаснулся от истошного крика Аннушки, который был слышен даже в гостиной. Ворвавшись в детскую, Лютаев увидел, что Рая пытается справиться с памперсом. Аннушка же, суча ножками и истошно вопя, проявляла характер, упорно ускользая из него.

Пришлось Антону практически взять на себя управление процессом. Сначала он успокоил малышку и затем успешно справился с задачей.

— Вот так, моя сладенькая. Папочка тебя переоденет, а потом накормит. — Антон с нескрываемой неприязнью посмотрел на Раю. Она же была готова провалиться сквозь землю.

— Разведи смесь, Аннушке кушать пора.

Рая дрожащими руками взбалтывала смесь в бутылочке. Она в спешке не закрутила крышечку с соской, и та упала на пол. Подхватив соску с пола, Рая облизала ее и уже стала завинчивать на бутылочку. Но, испуганная громким криком Антона, опять выронила ее.

— Ты что творишь? — взгляд Лютаева чуть не испепелил несчастную. Доставая соску, она пролила половину смеси из бутылочки на пол.

— Я сейчас, быстро, — лепетала она.

— Какое быстро! Возьми другую соску! Нельзя же так. У тебя полно микробов, а ты собираешься передать их ребенку! — Тяжело вздохнув, Антон забрал бутылочку из дрожащих рук Раисы. Затем нашел в баночке под марлечкой чистую соску и уверенным движением надел ее на бутылочку.

Рая завороженно следила за его руками.

— С сегодняшнего дня будешь помогать Насте! — уже мягче сказал Антон. — Пора бы уже научиться. Все надо делать правильно. Понимаешь?

— Угу, — промычала бедная Раечка.

Вот так…

Порой неожиданно хрустальные мечты разбиваются о прозу жизни…

* * *

Сазоновы вернулись счастливые и окрыленные. Осмотр подтвердил благоприятное течение беременности. При этом, учитывая особенности анамнеза, врач советовала исключить всякую нагрузку. Поэтому за ужином обсуждали, сможет ли Настя дальше оставаться при Аннушке.

Сама она утверждала, что это ни в коей мере не повредит ей. Но Петр не соглашался с ней.

Лица Насти и Петра буквально светились. Особенно ярко их радость выглядела на фоне Раечкиного грустного вида, которая констатировала для себя факт неизбежной перемены в своей жизни. Только не в лучшую сторону.

После ужина Раиса попросила Антона задержаться.

— Антон Борисович, — неуверенно начала она тяжелый разговор.

— Сотый раз повторяю тебе: давай без официоза, — перебил ее Лютаев. — Выкладывай, что у тебя?

— Я… вот подумала. А что если пригласить профессиональную няню… ну через агентство?

— Я и сам думал об этом. Только Марьвановна еще в самом начале рассказывала такие ужасные вещи о нянях из агентства, что сразу отказался от этого варианта.

— Да откуда ж ей знать эти ужасные вещи! — возмутилась Рая.

— По телевизору насмотрелась, как эти прохиндейки занимаются не ребенком, а без конца болтают по телефону. Или, что самое ужасное, издеваются над малютками.

— И ты поверил этим басням?

— Рая, когда дело касается ребенка, поневоле поверишь.

— Но ведь можно видеокамеры установить. К тому же, я контролировать могу, если что.

— Раиса, а почему сама упорно отказываешься хотя бы помогать Насте. Ты что та самая чайлдфри, о которых так много говорят нынче?

— Нет-нет! Просто на данном этапе я… просто не готова. Я боюсь что-то сделать не так, поэтому и совершаю массу глупостей. У меня, скорее всего, комплекс неуверенности сформировался.

— Послушай, Раиса, ты извини, что я так грубо отчитал тебя за соску. Но тебе всего-то и надо, что преодолеть эту самую неуверенность. А пока Настя еще здесь, ты бы присмотрелась. А?

— Нет. Я категорически отказываюсь. Боюсь, и все.

— Но ведь у тебя когда-то появятся свои дети. Что будешь делать?

— Со своими не страшно. А чужой ребенок — это очень большая ответственность.

— Да ну тебя! — резко бросил Антон и, оборвав разговор, ушел к себе.

Лютаев был поставлен в тупиковую ситуацию.

Надо было что-то решать. И единственно возможным вариантом оставалось обращение в агентство. Ведь Петр заявил, что Настя должна поберечь себя, поэтому в ближайшие дни переедет в его съемную квартиру.

Жизнь Антона обрастала все новыми и новыми проблемами. Все оказалось не так просто, как рисовалось. Его любовь к Аннушке заставляла изыскивать самые лучшие варианты ухода за ней. А получалось, что никак не получалось.

Женщины, которыми он так густо окружил себя, сами нуждались в его помощи. Тогда как ему помочь не могли. Кирилл был прав.

Антон остановился у дома, где жила Марьвановна. Обещания, которые он давал себе по поводу ежедневных прогулок с Машей по городу, оставались только обещаниями. Он отчитывал себя за это, поднимаясь на второй этаж.

Его озадаченный вид сразу бросался в глаза. Поэтому Мария Ивановна с порога спросила:

— Что-то случилось, Антон Борисович?