Шарифбек сладко потянулся, зажмурив глаза, сел, почесал бок и принялся неторопливо одеваться. Настроение у него было отменное.

На подоконник распахнутого настежь окна присела красивая птица и залилась трелью. Кази подмигнул ей, хотя никогда ранее так не поступал, и оттого вышло не очень умело. Птица, дернув хвостом, вспорхнула и улетела – возможно, решила, что кази собирается ее съесть, настолько злобной вышла сморщенная физиономия судьи.

«Бог с ней, – подумал Шарифбек, нисколько не обидевшись на птицу. – Мало ли чего она испугалась».

Натянув на плечи халат, кази поднялся с постели и проковылял в соседнюю комнату. Сладко зевая, он почти пересек ее, когда запнулся за нечто большое. Перевалившись через неожиданное препятствие, кази растянулся на полу.

– Э-э, – недовольно протянул Шарифбек, приподнимаясь на руках и с трудом усаживая свое грузное тело.

Прямо перед ним посреди комнаты лежал вместительный мешок, его бока изнутри распирало нечто внушительное по своим размерам.

– Что это такое? – спросил сам себя Шарифбек. Поднявшись с пола, он обошел мешок кругом. – Странно. Откуда он здесь? – и тут ему в голову пришла мысль. – Мулла, твои дурацкие шутки? Эй!

Тишина, ни звука.

– Тогда какой ишак притащил сюда мешок и бросил его посреди комнаты?

Кази сделал еще один круг, словно лиса вокруг курятника.

– Ничего не понимаю, – развел он руками и легонько толкнул мешок ногой.

В мешке кто-то заворочался и вновь затих.

– Уй! – отпрыгнул кази в сторону, но шевеление больше не повторилось. – Хм-м, – задумался Шарифбек, оглаживая свою холеную бороду, – может, кто расплатиться со мной решил? Сюда, верно, целого барана запихали! Ну, конечно, какой я глупец! – спохватился кази, звонко хлопнув себя по лбу. – Это, скорее всего, Зариф – он ведь обещал мне барана! Хотя, помнится, он обещал мне трех…

Мешок опять зашевелился, из него донеслось какое-то мычание.

«Точно баран! – обрадовался Шарифбек, потерев ладони. – Да какой здоровый. Только бы Зариф ему курдюк не оторвал – кто ж баранов в мешках носит?»

Кази бросился к мешку и дрожащими от алчности пальцами принялся развязывать тугую завязку. Мешок опять завозился, на этот раз сильнее.

– Да сейчас, сейчас, мой барашек! – попытался успокоить его кази. – Потерпи немного.

Завязка отлетела в сторону. Шарифбек рывком раскрыл мешок и отшатнулся, закрывшись руками!

– Ай!

Из мешка показалась отвратительная рожа, покрытая шрамами, с перекошенным от гнева ртом. Неизвестный попытался встать на ноги, но запутался в мешковине, и упал к ногам кази.

– Уйди, уйди от меня! – пихнул его ногой Шарифбек и случайно попал пяткой в правый глаз.

– Уй-юй! – взвился Юсуф от боли, крутнувшись вместе с мешком. Ярость затопила его разум – он-то сразу признал кази, но такого обращения с собой он не мог простить даже ему. – Ах ты, собака! – прорычал Бешеный пес, выпутываясь из мешка и пытаясь сморгнуть слезы. Как только ему удалось освободить руки, он мгновенно схватился за нож, по странной случайности оказавшийся в его ножнах, хотя Юсуф хорошо помнил, что обронил его в доме Икрама. Но сейчас было не до выяснений, откуда тот взялся. – Я тебя научу, как пинаться, морда твоя судейская!

Лезвие с шипением взлетело над его головой.

– Ай-я-а-а! – взвыл судья, едва успев откатиться в сторону, как Юсуф воткнул нож в пол рядом с его плечом. – Стража-а!

– Я тебе покажу, «стража»! И барана тоже покажу! – Юсуф рывком выдрал из пола глубоко вошедший в него нож и вновь взмахнул им. – Я Бешеный пес! Узнал меня?!

– Бе… бе… – пролепетал кази, закрываясь руками. – Бе… пе…

– Вот именно! – расхохотался Юсуф, вновь опуская нож, но воткнуть его в онемевшего кази, парализованного ужасом происходящего, он не успел.

Подоспевший стражник боковым ударом копья отбросил Юсуфа в сторону. От удара разбойник согнулся пополам, выронил оружие и завалился вбок, держась за живот. Второй стражник, не мешкая, навалился на него сверху и придавил к полу. Юсуф рычал и сопротивлялся, изворачиваясь, словно пойманный лев, но на помощь второму стражнику подоспел первый, и они вдвоем ловко скрутили Юсуфа, поставив его на колени.

– Так, так. – Кази быстро пришел в себя и уселся на полу, с важным видом оправив халат. – Значит, Бешеный пес Юсуф. – усмехнулся он. – Сам пришел или тебя Мустафа прислал?

– Нужен ты мне, ходить к тебе еще, – огрызнулся Юсуф, морщась от болей в вывернутых суставах и добавил: – Собака судейская!

– Ты непочтителен, Юсуф. Очень непочтителен, – удрученно покачал головой Шарифбек. – Забрался в мешок, изображал из себя барана, хотел убить меня. Ай-яй, как плохо!

– Никуда я не забирался!

– Нехорошо врать, Юсуф, очень нехорошо.

– Я не вру, о Шарифбек! – Юсуф вдруг понял, что дело принимает очень неприятный оборот. – Прошу, выслушай меня.

– Молчи, блохастый презренный пес! – толкнул его ногой в колено судья. – Я все видел собственными глазами, и тебе не удастся отвертеться. Значит, так твой Мустафа платит за мою доброту, да?

– О Шарифбек! – взвыл Юсуф, побледнев и забившись в крепких руках стражников. – Ты…

– Увести, – устало полоснул судья пальцами по горлу.

– Ай, не надо! Я умоляю, кази, выслушай меня! – выкрикнул Юсуф, но замолк, заработав древком копья по голове, которая еще толком не отошла от прошлого удара дубиной.

Стражники поволокли упирающегося Бешеного пса к входной двери. Тот мычал, суча ногами, но сделать ничего не мог. Как только дверь за стражниками закрылась, через открытое окно до слуха кази донесся шелест вынимаемой из ножен сабли.

– О подлый Шарифбе… – договорить Юсуф не успел. Сабля со свистом рассекла воздух.

Кази вздохнул, молитвенно закатив глаза, и зашевелил губами. Потом протянул руку и поднял валявшийся рядом нож.

– Хороший. Оставлю себе, – сказал он, гладя пальцами широкое отполированное лезвие и искусно вырезанную костяную рукоятку.

– У-у, жирная свинья! – тихонько взвыл Саид, подслушивавший под окном кази, но ходжа ткнул его локтем в бок.

– Молчи!

– Но он забрал мой нож, – обиделся Саид.

– Разве он стоит твоей жизни?

– Но зачем вы все это придумали? Разве мы сами не могли разделаться с Юсуфом? И нож остался бы при нас.

– Вернее, при тебе. Молчи и слушай дальше.

Саид надул щеки, но замолчал.

Обезглавленное тело Юсуфа уже куда-то утащили, а кази между тем, перебравшись на возвышение у стены, призвал к себе слугу.

– Пиши! – ткнул он пальцем.

– Что, хозяин? – опустился перед ним на колени слуга, доставая все, что нужно для письма.

– Дорогой… Нет! Почтенный казикалан! Спешу сообщить, что хорошо известный вам подлый Мустафа… Написал?

– Под-лый Му-ста-фа… Написал!

– Нарушил нашу старую договоренность. Подосланный им убийца по прозвищу Бешеный пес едва не лишил меня жизни. Спасло меня лишь заступничество Аллаха… Написал?

– Аллаха…