– А при чем тут?..

– При том. Все, что отныне происходит со мной, – это моя удача, черт бы ее побрал! Вчера я встретил девочку, которая… ну, ты в курсе. А сегодня спас от страшной смерти, на ее глазах поборол настоящее чудовище. Да кстати, никто бы не смог проделать с ним то, что сделал я! А я и подавно бы не смог, если бы не удача! Теперь скажи: можно ли считать удачей превращение в оборотня?

– Ну, смотря с какой точки зрения, – уклончиво ответила Вета.

– С усредненной человеческой, само собой. Слепая удача отвешивает мне те подарки, которые порадовали бы подавляющий процент человечества. А я что-то не слышал, чтобы хоть кто-то всерьез мечтал стать оборотнем. Отсюда вывод, что укус не принесет мне никакого вреда. Может, что-то во мне изменится, но монстром точно не стану. Я ведь даже не чувствую рану, наоборот, словно эфира наглотался, тянет дурачиться и тупо ликовать. И рана, глянь, уже почти затянулась.

Вета глянула – тут Арлан ее не обманул. Рана затягивалась с такой скоростью, что бурлила кровь на ее краях. Разорванные зубами куски плоти срастались, исчезали отек и покраснение.

– Если что, так я сразу к твоим родителям побегу, ты не волнуйся, – все с той же ноткой непонятного веселья и лихости заверил девушку Арлан. – Только не думаю, что это понадобится. А сейчас… Ты сама до дома доберешься?

– Ну а то! – хмыкнула Громова. – Иди, провожай спасенную девицу. Только больше не заверяй ее на прощание, что ваша встреча была последней.

Воспитанник на миг погрустнел и напрягся после ее слов. Наклонился над родником, обеими руками зачерпнул серебристую воду и плеснул себе в лицо. Вета отскочила от кровавых брызг, встряхнулась, как кошка.

– Ладно, я побежала. Вижу, ты сам отлично справляешься.

– Давай!

Уже на мосту Вета оглянулась и пару мгновений наблюдала, как Арлан осторожно ведет под руку Таю, попутно очищает ее грязные ладони рукавом собственной куртки.

На следующий день новая внешность Веты сошла на нет, и на нее хотя бы перестали пялиться в гимназии. Соседка по парте Оля обрела покой и снова всякий раз одаривала ее при встрече презрительным взглядом, разве что нос не зажимала. Но Громовой было наплевать. Каждую перемену она спешила отыскать Ирис и оставалась с ней до звонка. Возможно, ее сестре и были абсолютно безразличны злобные взгляды и шепотки за ее спиной – но самой Вете так было спокойнее.

А потом наступил тот страшный день, когда на стенде с объявлениями вывесили дату и место последнего прощания с Артуром Гариным.

«Не пойду», – подумала Вета в первый момент, после того как сердце ее остановилось словно от сильнейшего удара в грудь, пропустило несколько ударов – и заработало вновь.

«Нужно пойти, – осознала через минуту. – Нельзя праздновать труса. Я должна быть с ним до конца, пусть Артур давно уже очень далеко от этого мира».

На следующий день все, кто хотел пойти на похороны, в десять утра собрались на спортивной площадке за школой. Конечно, присутствовал весь класс «А», Марго Иванова рыдала в голос и убегала от тех, кто пытался ее успокоить. Вета обрадовалась, увидав Ларису Аникееву, – девушка несколько дней после того, как ее обнаружили в парке, провела в больнице, и Громова за нее волновалась. Шикарные волосы Лоры полностью покрывал черный шелковый платок, она была не накрашена и без маникюра. Но не рыдала, стояла спокойно и как будто в мыслях своих была бесконечно далека от происходящего.

Пришли ребята из других десятых и даже одиннадцатых классов. Была Оля, тоже заплаканная, но хотя бы не подвывала в голос. Просто рассматривала какую-то фотографию в своем смартфоне, заслоняла ее ладонью и судорожно вздыхала. Пришла Ирис и сразу встала рядом с Ветой.

Подъехал школьный автобус, на заднем сидении были сложены траурные венки, и никто не посмел к ним приблизиться, сгрудились спереди. Вета заметила, что Иванова перестала выть и теперь что-то горячо доказывает всем, кто ее слушает.

Потом была мучительная процедура прощания на кладбище, закрытый гроб привезли из храма после отпевания. Говорили какие-то речи, и Вета запоздало попятилась: вдруг от нее тоже этого ждут, как от соседки и подруги детства. Тут она едва не налетела на родителей Гарина, стоявших в обнимку чуть в стороне от страшной ямы. Лица у обоих были неживые. Но мать Артура Вету заметила, дернулась, отвела взгляд и тяжело задышала.

«Ах да, он же погиб, спасая меня», – напомнила себе девушка и отошла еще дальше, на соседнюю аллею.

И там увидела: с десяток ее бывших одноклассников окружили Ирис, стояли плечом к плечу, лица у всех недобрые, разгоряченные. Названная сестра выглядела подчеркнуто спокойной. Вета догадалась: она изо всех сил держит себя в руках, чтобы никто не пострадал от ее защитника.

– Мы все хотим, чтобы ты свалила из нашей гимназии! – выкрикивала ей в лицо распухшая от слез Иванова, подпрыгивала и привставала на цыпочки, чтобы казаться выше. – Мы не станем терпеть рядом с собой убийцу!

– Эй-эй! – Вета уже таранила чужие спины, пробивалась к Ирис. – А оставьте-ка ее в покое!

– Отвали, Нелюбина, тебя никто не звал, – прошипела через плечо Иванова, когда после нового рывка Вета почти свалилась прямо на ее спину.

– Не отвалю! Она мне жизнь спасла тогда в парке!

– Спасла! Давай рассказывай! – Иванова вдруг истерично захохотала, так откинулась назад, что едва не упала. Несколько ребят подхватили ее и вернули в прежнюю позицию. – А зачем ты полезла в озеро, ну, скажи?! Хотела утопиться? Фигушки, такие не топятся! А я скажу, что там было: вы вдвоем сговорились убить нашего Артура!

– Да что ты? – Вета не издевалась, просто впервые услышала такую версию. Хотя это объясняло странные взгляды на нее в школе.

– Ага, все уже знают! Вы, две отвергнутые им девки, договорились между собой и удачно провернули дельце. Ты прыгнула в воду, потому что знала, что Гарин полезет тебя спасать. А ты, – она перевела ошалевший от злобы взгляд на Ирис, – ты не дала ему выбраться обратно на берег, ударила его или толкнула. Свидетельница с берега все видела! Просто ваши родители заплатили кому надо, чтобы это замять, а гимназия не хотела такого скандала. Но мы не допустим, чтобы вы учились тут и дальше, будто ничего не случилось! Ведь так?

Она повертела головой, толпа загудела вразнобой, но явно с ней соглашаясь. Только один голос неожиданно возразил:

– Нет, они не в чем не виноваты.

С изумлением Вета разглядела Аникееву, та