с нетерпением жду каждый день.

Я была удивлена, когда Николайо впервые присоединился к ней несколько дней назад. Теперь я уже привыкла, но все равно не понимаю, зачем он все это делает. Я вытесняю эту мысль из головы, потому что проще не думать об этом, продолжать злословить в его адрес.

Вместо этого я сосредоточилась на подготовке к экзаменам и ежедневных разговорах с Миной. Иногда я приношу Джексу что-нибудь поесть, но обычно с ним разбирается Николайо, за что я ему благодарна. В общем, это означает, что впервые за долгое время я могу расслабиться и взять столь необходимое время, чтобы снова собраться с мыслями.

И в глубине души я знаю, что этой возможностью я обязана Николайо.

Было бы намного проще, если бы он дал мне больше причин ненавидеть его. Да, он по-прежнему говорит гораздо более напористо, чем я привыкла, но я поняла, что это часть его обаяния. И да — Никколайо очарователен.

Опасный.

Именно поэтому, когда он ослабляет галстук и приближается ко мне, выглядя гораздо привлекательнее в костюме на заказ, чем положено по закону, я убеждаюсь, что держу оборону.

Я прочищаю горло от вожделения и говорю:

— Я не слышала, как ты вошел.

Он ухмыляется и вздергивает бровь, как бы говоря: "Ну да".

Я закатываю глаза.

— Ты нашел водителя, сбежавшего от Наца?

Он качает головой.

— По видеозаписям, полученным с уличных камер, мы отследили его машину до одного из зданий в Бруклине, но у нас не было ни одного снимка его лица в приличном разрешении. Сегодня я сидел с художником Романо, чтобы сделать макет его лица.

— И что потом?

— Винс разошлет эскиз всем своим знакомым до конца недели. Надеюсь, это даст несколько новых зацепок. В любом случае, это не имеет значения. Можно предположить, что водитель — один из многих, кто охотится за мной.

Я киваю.

— Но он единственный, кто, как мы знаем наверняка, знает обо мне.

Его глаза темнеют, а голос становится серьезным, когда он говорит:

— Я не позволю, чтобы с тобой или Миной что-то случилось.

У меня перехватывает дыхание от кипящего обещания в его словах, и я не знаю, что с ними делать. Он не обязан меня защищать. Он ничего мне не должен. Ни в чем случившемся нет его вины, и все же… Я начинаю думать, что под всем этим лаем и укусами Николайо скрывается порядочный человек.

Поэтому я смотрю ему прямо в глаза и говорю:

— Я тебе верю.

И я верю.

По-настоящему.

Буря в его глазах рассеивается от моих слов, и он садится на кровать рядом со мной.

— У меня есть просьба.

Я поднимаю брови.

— От меня?

— Нет, от Джекса.

Я неприветливо фыркаю, и мы оба поворачиваемся к Джексу, который, наконец-то, вырубился на полу. Если не считать того, что я могу поговорить с Миной, мое любимое время суток — когда Джекс спит. К сожалению, энергии у него больше, чем у кролика. Он спит всего четыре часа в сутки и не спит остальные двадцать.

Это очень утомительно.

Хотелось бы избавиться от него — и побыстрее.

Но я не хочу его убивать, а Николайо не хочет, чтобы он был на свободе и попытался убить нас снова.

Значит, остается только заложить его кому-нибудь другому, чтобы тот присмотрел за ним, что Николайо делать отказывается, поскольку никому не доверяет, или продолжать присматривать за ним, пока Николайо не перестанет получать удары по голове, а это уже похоже на то, что никогда.

— А если серьезно… Мы можем от него избавиться?

— Честно говоря, наверное, нескоро.

Я вздыхаю и, вспомнив об одолжении, жестом прошу его продолжать.

Он продолжает.

— Скоро свадьба Люси.

— Я знаю. Она пригласила меня.

— Отлично.

Я сужаю глаза.

— Я не собиралась идти.

— К сожалению, у меня нет выбора. Ты пойдешь со мной?

Мне приходится заставлять свою челюсть оставаться на месте.

— Что? Почему?

— Во-первых, Ашер пожертвовал планшеты всем государственным домам престарелых в городе, включая дом твоей сестры.

Это достаточно веская причина, чтобы пойти. Он мог бы остановиться на этом, и я бы согласилась, но он этого не делает.

Вместо этого он продолжает:

— Во-вторых, безопасный дом, в котором мы остановились, был предоставлен нам семьей Романо. Ашер, может, и не работает больше на Романо, но он практически им остается, так что было бы неблагородно отказаться от его приглашения.

Еще одна веская причина. Я должна сказать ему, чтобы он прекратил, но не делаю этого. И это большая ошибка, потому что его последняя причина совершенно выводит меня из равновесия.

— И наконец, потому что я хочу этого.

Мой палец нетерпеливо пробегает по планшету, и он переходит на следующую страницу книги. Эротический роман Шарли Роуз. Моя одержимость началась с того, что я стала изучать секс, чтобы копать золото, но через некоторое время мне стали нравиться такие книги. Теперь я подсела на них и читаю их ради удовольствия.

Меня до сих пор поражает, что эти женщины наслаждаются сексом. Что они жаждут его, желают его и думают о нем целыми днями. Я никогда не была такой. До похищения Мины я была слишком молода, чтобы заниматься этим, и слишком занята работой, чтобы интересоваться этим. После того как Мину похитили, это стало средством достижения цели, одним из многих шагов, чтобы вернуть Мину.

Теперь я более открыта для понимания того, откуда берутся эти женщины. Я чувствовала вожделение, которое они описывают, рядом с Николайо, так что, возможно, я смогу почувствовать, как… Я нерешительно оглядываю убежище, хотя инстинктивно знаю, что оно пусто.

Я положила Джекса в ванную ранее, связав, заткнув рот и завязав глаза, а в его ушах звучала музыка в наушниках Beats. Возможно, это излишество, но мне хотелось дополнительного уединения. Мысль о том, чтобы читать эротику в присутствии других людей, вызывает у меня дискомфорт.

Я не могу не задаваться вопросом, каково это — прикасаться к себе и чувствовать себя при этом хорошо. Удовлетворенная тем, что я одна, я позволяю своим пальцам проникнуть под юбку моего сарафана прямо в трусики, надавливая на мой клитор мягкими, ленивыми кругами, пока я читаю слова из романа.

Хорошая девочка.

Только вот… я не хорошая. И скоро я стану еще хуже, чем он мог себе представить, потому что это — прямо здесь — его сострадание — сводит меня с ума. Не задумываясь о последствиях — чего я никогда не делаю, когда нахожусь