Он чувствовал себя так, словно его пропустили через мясорубку. Словно это не Родион Костицин, а он, Логинов, двое суток в холодном Грозном отстреливался от напиравших «чехов», потом полгода валялся в госпиталях, а теперь был брошен на произвол судьбы…

Но Логинову все же было легче. Потому что в Москве его ждала самая прекрасная женщина на свете. И Виктор знал, что ее голос - это то, ради чего стоит жить на этом свете. И держаться…

Он торопливо отыскал в памяти номер и едва дождался ответа.

– Клава, Клава! Я люблю тебя! Как ты? - разнесся в ночи его голос.

– Это ты? Привет… Секунду, - услышал Логинов.

Это был голос Клавы, но не тот… Это был другой голос! Логинова обдало холодом, и он едва дождался, когда Клава заговорит снова.

– Извини, так что ты хотел?

– Как что? Услышать тебя! Что случилось, Клава?

– Ничего. То есть… В общем, извини, Виктор, я тебе изменила…

– Как изменила? С кем?

– С бывшим мужем. Короче, мы, наверное, снова сойдемся. Сам понимаешь, ребенок без отца - это…

– Да что ты мелешь, черт побери! Что случилось?

– Я же тебе сказала: я тебе изменила, - тусклым голосом ответила Клава. - Но ты сам виноват. Тебя не было, я разрывалась от тоски. И напилась у бассейна… А тут приехал муж. В общем, не знаю, как это получилось. Я ведь не железная, Логинов, как ты! Я слабая женщина, которой нужно мужское плечо… А с твоей работой этого не дождешься!

– Я понял, - тихо сказал Логинов. - Извини. Твой железный дровосек желает тебе счастья!

– Витя, пойми, так будет лучше… Для тебя.

– Я понял. Пока, - буркнул Логинов и отключился.

Первым его желанием было забросить телефон к чертовой матери в кусты. Но он сдержался и набрал номер Степана.

– Слушаю, шеф! - отозвался тот.

– Ты где?

– Да торчим тут под общагой. Ждем своих заочниц…

– Ты это…

– Что?

– Короче, я что-то совсем расклеился. Старость, наверное. В общем, мне надо развеяться в коллективе. Так что не шхерьтесь по всяким общагам, а тащите своих студенток прямиком на квартиру. Выпивкой я вас, так и быть, обеспечу. Понял?

– Понял, шеф. Так я тогда прихвачу для своего научного руководителя аспирантку? А?

– Не стоит, Степан…

Капитан Горов подсуетился. К тому времени, когда Логинов поднялся на двенадцатый этаж и вошел в квартиру, веселье там било ключом. Две утренние заочницы строгали салаты, шкворчало что-то в сковородке, музыкальный центр надрывался голосом Валерии: «Девочкой своею ты меня назови. А потом обними. А потом обмани… Маленькие часики смеются "тик-так", ни о чем не жалей и люби просто так…»

Едва Виктор открыл дверь, как Степан возник в прихожей. Взяв у подполковника пакеты, он дурашливо доложил:

– Народ для разврата собран, шеф! Какие будут указания?

– Никаких… Сейчас умоюсь и пойду знакомиться с вашими заочницами.

Степан хотел было что-то сказать, но в последний момент передумал и, бросив: «Понял!» - нырнул на кухню. Логинов разулся, сбросил куртку и прошел в ванную.

Умывшись, он вытерся и угрюмо посмотрел на себя в зеркало. Потом пробормотал:

– Какого черта все думают, что я железный?.. Я не железный, я обычный, из плоти и крови… И эта чертова работа меня когда-нибудь доконает…

Тут в дверь ванной постучался Горов.

– Извиняюсь, вы уже, шеф?

– А что, гости заждались? - почти весело спросил Виктор.

– Вроде того…

– Ну тогда уже иду.

Повесив полотенце, Виктор шагнул в коридор и повернул к кухне.

– Гм-м… - придержал его за руку Степан. - Нам не туда, шеф. Нам в комнату…

– Не понял?.. - нахмурился Логинов.

– Короче, я не виноват. Честно, шеф… Просто так получилось. Проходите сюда…

Бормоча все это, капитан завел Логинова в большую комнату. Тот удивленно оглянулся:

– Ну?

– Она на балконе… - шепотом проговорил Степан.

– Кто она? - тоже невольно перешел на шепот Виктор.

– Аспирантка… - виновато пожал плечами Степан и тут же хлопнул себя по лбу: - Ой, совсем забыл, у меня ж на кухне мясо! Подгорит!..

В тот же миг Горов развернулся и бросился на кухню. Логинов растерянно посмотрел ему вслед, потом перевел взгляд на балкон. Там, за прикрытой шторой дверью, кто-то курил…

Только теперь Виктор уловил едва заметный запах парфюма, витавший в воздухе… Успокаивающий и манящий одновременно. И вдруг подумал, что на балконе его ждет Клава.

В груди у него забухало. Он понимал, что этого не может быть, что это невозможно. Но ничего не мог с собой поделать. Словно зомби, он сделал несколько шагов, отодвинул штору и тихо позвал:

– Клава…

Женщина, стоявшая на балконе, повернулась и сказала:

– Да?.. А откуда вы знаете, как меня зовут?

Голос был мягкий и бархатистый. Почти как у Клавы. Но это был другой голос…

Внутри у Логинова все оборвалось. Призрачная надежда разлетелась на куски…

Но виду он не подал. Просто сунул руку в карман за сигаретами, чтобы выиграть пару мгновений, и сказал:

– Как вас зовут, мне сказал Степан. А меня зовут Виктором. Можно с вами покурить?

– Конечно, - посторонилась женщина. - Так вы и есть тот самый суровый научный руководитель, о котором говорил Степан?

– Тот самый…

– Профессор?

– Доцент, - щелкнул зажигалкой Виктор. - Степан немного меня приукрасил…

– Ага, приукрасил… Он сказал, что вы суровый и неприступный, как Великая Китайская стена. И жутко требовательный. И что вас все боятся…

– А еще что он обо мне понарассказывал? - хмыкнул Логинов.

– Да много чего в том же духе… Только я вижу, что все это вранье! Вы милый и чертовски привлекательный!

– Да? - удивленно посмотрел на женщину Логинов.

Она была симпатичной. Пожалуй, даже симпатичней Клавы. И имя у нее было то же. И запах… Но это была не Клава.

– Можно я вас поцелую?.. - вдруг спросила женщина.

– Вот так сразу?

– А когда? - приблизила она свое лицо к лицу Виктора. - Жизнь коротка. Слышите: «Маленькие часики смеются "тик-так"… Ни о чем не жалей и люби просто так…»

– Слышу… - внезапно севшим голосом сказал Виктор.