В следующий раз, когда все пошло наперекосяк, дело могло кончиться гораздо хуже. Нам с вами пришлось спасать вас, ваших коллег и самого виновника от весьма неприятных последствий. Иностранцы проводили годы в северокорейских тюрьмах и за гораздо меньшие проступки, чем тот, который умудрился совершить один норвежский фотограф весной 2015 года, не проведя и нескольких минут в вашей стране.

Осло, 12 мая 2015 года

«Газета „Моргенбладет“, вниманию главного редактора А.Й. и редактора отдела Л.Л.

ЖАЛОБА НА НЕДОПУСТИМОЕ И БЕЗОТВЕТСТВЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ ЖУРНАЛИСТА

С 2012 года под моим художественным руководством был инициирован и воплощен в жизнь ряд крупных, сложных и — если мне позволено так говорить — первопроходческих международных фестивалей и иных проектов при участии норвежских, зарубежных и северокорейских художников, учеников художественных школ, искусствоведов и т. п. Я надеюсь, что редакция газеты слышала хотя бы о некоторых из этих проектов.

Интерес СМИ к упомянутым проектам и вызванный ими общественный резонанс всегда были довольно велики. Благодаря доверительным отношениям, которые мне удалось установить с культурными учреждениями Северной Кореи в ходе реализации совместных проектов, мне несколько раз удавалось привезти с собой в страну норвежских журналистов. В те четыре раза, когда я привозил в Норвегию северокорейских художников и школьников (в общей сложности около 30 человек с 2012 года по настоящее время), норвежские и международные СМИ получали уникальную возможность брать интервью и делать репортажи о работе и досуге участников проектов. Большинство норвежских СМИ — как крупных, так и малых — имели полный доступ к информации о нашей работе в течение всего времени. Общеизвестно, что Северная Корея — одно из многих государств, в которых ограничения на свободу слова и передвижения не вполне соответствуют западным критериям свободы личности. Тем не менее журналисты, сопровождавшие нас в поездках по стране, сообщали, что предоставленный доступ к материалам и интервью их более чем устраивает. Так, телеканал ТУ2 был в 2015 году номинирован на премию „Гюлльрютен“ в категории „Лучший новостной выпуск или информационная передача“ за репортажи о моих проектах, снятые как во время поездок в Северную Корею, так и во время визитов граждан КНДР в Норвегию. Этой возможностью они во многом обязаны проведенной — и постоянно продолжающейся — кропотливой и постепенной работе по установлению взаимного доверия между мной и северокорейским государством путем проведения вышеупомянутых проектов. Благодаря совместной практической и творческой работе мы узнаем друг друга как коллеги и люди. Мы исследуем возможности и ограничения, как внутренние, так и внешние. Доверие, установившееся благодаря нашему долгосрочному сотрудничеству, — это капитал, который непосвященные новички могут использовать для осуществления собственных проектов.

Другими словами, я несу личную ответственность перед Северной Кореей за то, чтобы приезжающие со мной люди своим поведением не ставили под угрозу мою жизнь и здоровье, а также жизнь и здоровье других людей. Я всегда провожу с ними подробный инструктаж об ограничениях и о том, что можно/ следует говорить и делать в Северной Корее, причем таких ограничений и предписаний гораздо меньше, чем многие предполагали. Однако те ограничения, которые все же имеются, очень строги. Их можно свести к одной-единственной заповеди: НЕ говори и НЕ делай ничего, что можно истолковать как оскорбление Вождей! Это одно из самых тяжких преступлений в северокорейском законодательстве („антикорейская пропаганда“), которое можно сравнить с оскорблением королевского достоинства в сочетании с богохульством, помноженным на несколько раз.

До сих пор мне удалось — в ходе моих собственных или чьих-то еще совместных проектов с культурной администрацией КНДР — ввезти около 50 норвежских и прочих зарубежных художников, журналистов, спортсменов, врачей, продюсеров, музыкантов, дизайнеров одежды и писателей в „самую закрытую страну в мире“, как упорно утверждают западные СМИ. Ни разу я не видел, чтобы взрослые ответственные люди, владеющие базовыми правилами приличия, эмпатией и здравым смыслом, хотя бы приблизились к ясно обозначенным границам допустимого в своих высказываниях. Даже вопросы, в которых содержится потенциальная критика или критический подтекст, допустимы, необходимо лишь воздерживаться от прямой критики или высмеивания режима.

Поэтому мне до сих пор — спустя 10 дней после инцидента — трудно полностью осознать и выразить в словах всю степень неосмотрителъности/ профнепригодности/ бесцеремонности /глупости /называйте это как хотите, проявленной фотографом газеты „Моргенбладет“ при въезде в Северную Корею 30 апреля сего года.

На границе государства, известного всему миру как в высшей степени тоталитарная однопартийная система, в которой идеологическая легитимность власти основана на поддержании почти религиозного культа личности Вождя, пограничник во время рутинной проверки мобильного телефона фотографа обнаружил в нем любительский видеоролик, в котором вышеупомянутый журналист танцует пародийный танец под песню „Hotel California“, напялив вырезанную из картона маску Ким Чен Ына!

Итак… С чего бы мне начать? Из-за этого — я повторяю: непостижимого и непостижимо глупого — поступка фотограф „Моргенбладет“ подверг большой и реальной опасности в хронологическом порядке:

1. Себя самого. За последние десять лет случилось несколько эпизодов, более или менее освещенных международными СМИ, когда иностранцы (журналисты и не только) на месяцы или даже годы оказывались заточенными в северокорейской тюрьме как раз по обвинению в распространении „антикорей-ской пропаганды“.

2. Своих попутчиков — и меня, и в особенности двух членов группы, которые с того момента, как ступили на территорию Северной Кореи, вызывают подозрение уже из-за камер, которые носят с собой по долгу службы.

3. Мою дальнейшую работу в Северной Корее, которая в течение трех лет (и благодаря усилиям, энтузиазму и упорству многих людей, а также паре-тройке миллионов крон от норвежских налогоплательщиков) постепенно расширяла границы приемлемого и планировала расширять их дальше благодаря новым совместным проектам, запланированным на последующие годы.

4. Профессиональную репутацию газеты „Морген-бладет“ и мою собственную — здесь, я думаю, пояснения не требуются.

5. Доступ к материалам и объектам для интервью в Северной Корее. Как правило — при необходимости это готов подтвердить я сам и многие другие норвежские и зарубежные представители СМИ, — журналисты, приезжающие со мной в Северную Корею, пользуются гораздо большей свободой передвижения и доступом к материалам, чем можно было ожидать (например, многие западные туристические бюро, специализирующиеся на Северной Корее, вообще не имеют права привозить в страну журналистов). Совершенно очевидно, что, если первым делом по прибытии журналист совершает акт богохульства, список встреч и визитов на все оставшееся время пребывания в стране резко сокращается. Будучи посредником, я не хочу и не могу в подобной ситуации настаивать, чтобы члены группы получили оговоренную ранее программу. Для этого обстановка слишком накалилась, и все мое внимание было направлено на минимизацию негативных последствий инцидента. Кроме того, можно понять и принимающую сторону, которая изо всех сил старается оказать радушный прием, но в то же время понимает, что к ним могут прийти домой посреди ночи или выбросить из офиса в любой момент.