– Я подпишу все бумаги, которые вы скажете, в обмен на ваше обещание, – будто не слыша его слов, продолжал Мерцхулава. – Не будет обещания – не будет никаких признаний.

– Возможно, мне и не нужны ваши признания. Мы знаем, что вы убили Дмитрия Вертянкина, отравили метанолом. Знаем, что вы лгали насчет вашего знакомства с Трифоновым-Кудряшовым.

– Все это мелочи, – отмахнулся Мерцхулава. – Я вам предлагаю обмен.

– Любопытно, что на что вы меняете?

– Свою жизнь на имя человека, застрелившего Трифонова. Соглашайтесь. Сами вы это имя никогда не вычислите.

– Торговаться не в моих правилах, – выдержав паузу, произнес Гуров.

– Знаете, почему я здесь? – снова перебил его Мерцхулава. – Потому что за мной идет охота, а я не желаю быть подстреленным, точно загнанная лошадь. И не смотрите на меня так, будто я полоумный. Меня преследует наемный убийца. Знаете, что означает это для меня? Что на настоящий момент моя жизнь не стоит и ломаного гроша. Я нужен вам как свидетель, очень нужен. А ему нужно, чтобы я замолчал. Навсегда. Теперь вопрос: чего хотите вы? Хотите ли получить свидетеля, готового дать показания против профессионального киллера, или видеть этого свидетеля в гробу?

– Чего конкретно вы от меня ждете? – Поняв, что Мерцхулава на грани срыва, Гуров решил, что тот и без давления извне готов к сотрудничеству, поэтому играть в игры смысла нет.

– Я хочу, чтобы вы спасли мою жизнь, – ответил Тимур. – Чтобы защитили меня от киллера, от его пистолета и от мучительной смерти.

– Хотите, чтобы я пообещал, что не дам наемному убийце убрать вас?

– Да, именно этого я и хочу. Дайте слово, что сделаете все, чтобы он до меня не добрался.

– Вы понимаете, что вам придется предстать перед судом за совершенные вами преступления? В любом случае придется отвечать за свои поступки, кого бы вы ни сдали. – Лев медлил с ответом.

– Да, я это понимаю. Но ведь «вышка» мне не светит? Значит, еще поживу. – В голосе Мерцхулавы вдруг послышались слезные нотки. – Знаете, что я сегодня понял? Я очень хочу жить. Пусть в тюрьме, пусть паршиво, но жить. Это кажется вам странным?

– Нет, это не кажется мне странным, – задумчиво произнес Гуров. – Напротив, это вполне понятное желание. И да, я даю вам слово, что не позволю наемному убийце, кем бы он ни оказался, забрать вашу жизнь.

Мерцхулава выдохнул. Казалось, облегчение, которое он испытал, можно было пощупать руками.

– Спасибо. Огромное спасибо! Вы представить себе не можете, что мне пришлось пережить за эти дни! Да, да, я понимаю, что не заслуживаю ни сочувствия, ни прощения. И все же вы меня пожалели. Спасибо вам за это!

– Вам стоит успокоиться и начать уже рассказывать, – заметил Гуров. – Время идет, и мне почему-то кажется, что надо поторопиться.

– Это да, поторопиться надо, ведь он совсем рядом. Но это сейчас. А где он будет, если узнает, что я в полиции?

– Кто – он?

– Убийца. Наемник по кличке ЛОР, – выдал Мерцхулава. – Больше месяца назад я нанял его для ликвидации Трифонова, а теперь он преследует меня.

– Вы знаете, что ЛОРу сейчас должно быть под семьдесят? – Гуров не знал, верить словам Мерцхулавы или нет.

– Семьдесят один, – спокойно поправил Тимур. – В январе исполнилось семьдесят один.

– О, так вы с ним на короткой ноге? За что же, позвольте полюбопытствовать, он решил вас убрать?

Проигнорировав поддевку полковника, Мерцхулава с минуту молчал, сосредотачиваясь, затем сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и начал рассказывать. Он рассказал, как несколько лет назад приехал в Москву и поселился у единственного родственника, дяди Игната. Квартиранту дядя Игнат не сильно обрадовался, но в приюте не отказал. Правда, сразу обговорил условия: за три месяца найти работу и жилье. Больше трех месяцев, мол, содержать взрослого мужчину не намерен.

Тимур на условия согласился. Три месяца лучше, чем ничего, рассудил он. К тому же недовольства и неприязни дядя Игнат не выказывал. Общались ровно, можно сказать, по-семейному. Вместе ужинали по вечерам, обсуждали новости и книги, время от времени смотрели фильмы. Про себя дядя рассказывал мало, но про племянника слушал охотно. Так вышло, что знаковую в плане жизнеустройства идею Тимуру подкинул именно дядя. Тимур хорошо помнил тот вечер, когда дядя, сидя перед телевизором, произнес:

– Копаться в железе, месить раствор и расставлять товары по полкам – большого ума не надо. Ради этого не стоило в столицу тащиться. Вот ради чего стоит, – и он ткнул пальцем в сторону экрана телевизора.

Там шла передача о продвигаемых социальных проектах, о том, сколько денег выделяют из бюджета на реализацию бредовых идей всевозможных фондов и комиссий. Тимур послушал, но к сведению не принял. Где он, а где все эти благотворители и члены комиссий. Разве ему до них подняться?

И тут снова фортуна улыбнулась ему, а может, злой рок сыграл с ним в любопытную игру: «добро – зло». В одной из газет, оставленных на столе дядей Игнатом, Тимур увидел объявление о том, что проводится отбор волонтеров для работы в благотворительных организациях. Почему дядя отметил эту заметку маркером? Теперь, в свете новых событий, Тимур понимал, что заметка появилась на столе неспроста, но так и не понял, знал ли сам Игнат, к чему она приведет.

На собеседование Тимур сходил, отбор не прошел, но сведения о нем в базе остались. С того момента прошло больше двух недель, и вот, когда он уже дошел до точки отчаяния ввиду того, что работа, о которой он мечтал, никак не желала идти в руки, а срок, отмеренный дядей, стремительно истекал, на его сотовый поступил звонок.

Звонивший представился сотрудником иммиграционного ведомства и предложил встречу для «обсуждения перспектив сотрудничества». Тимур на встречу пришел, представительный мужчина, которым оказался Леонид Трифонов, ходить вокруг да около не стал. Он сразу заявил, что Мерцхулава нужен ему как наемное лицо, которое будет представлять его интересы в важном проекте, в общих чертах описал суть проекта, перечислил обязанности, которые придется выполнять Мерцхулаве, и назвал оклад. Предложение оказалось настолько соблазнительным, что осторожный в принятии решений Тимур забыл об осторожности и тут же дал согласие.

Так он стал директором благотворительного фонда «Рука помощи». В течение нескольких лет обязанности Мерцхулавы претерпевали изменения, и скоро он понял, что господин Трифонов ведет не совсем честный бизнес, прикрываясь благотворительностью. Но к тому моменту его, Мерцхулаву, это уже не беспокоило.

А потом все изменилось. Сначала он узнал, что Трифонов гребет деньги лопатой, а ему перепадают лишь крохи. Затем выяснилось, что Трифонов выводит деньги со счетов фонда. И, наконец, его разговор с дядей Игнатом. Когда Мерцхулава, охваченный гневом, ехал к Игнату, он и подумать не мог, чем все это обернется.

Выслушав племянника, дядя некоторое время молчал, переваривая новость, а потом вдруг выдал: