– Если вы по-настоящему меня чтите, то вам придется узнать, что действительно произошло с моими останками. Сам я в неведении. До меня долетали слухи, будто английские коллекционеры завладели моим трупом для своей кунсткамеры… И еще: прошу, уберите из Дворца Инвалидов выставленные там останки, принадлежащие не мне, а моему дворецкому!

Историк встает, обещает сделать все возможное и в качестве военного приветствия мастерски щелкает каблуками.

– 150 евро, – напоминает ему Люси.

Клиент расплачивается и пятится из комнаты, беспрерывно кланяясь.

– Что теперь делать мне? – осведомляется раздосадованный Наполеон. – Больше никто не испрашивает чести говорить со мной при вашем посредничестве?

– Похоже, нет. Вы свободны, государь, – небрежно откликается Люси.

– Отлично, удаляюсь. Без колебаний зовите меня, если кто-то еще из моих почитателей пожелает узнать, как сделать мне приятное.

Стоит ему исчезнуть, как она обнаруживает присутствие Габриеля.

– Чрезвычайно впечатляющий сеанс! – восторгается писатель.

– А я раздражена. Ох уж эти мне мертвые, продолжающие вести себя как живые и воображающие, что весь мир обязан им прислуживать! Наполеон из таких. И потом, сами видели, он не выносит кошек.

Она сердито запускает пальцы себе в волосы, потом глотает витамины.

– На самом деле Наполеон стал жертвой дурной шутки шевалье де Сен-Жоржа, решившего таким образом с ним поквитаться. Тот надоумил англичан загримировать тело наполеоновского дворецкого Сиприани, чтобы оно сошло за тело его господина, и подменить одним другое.

– Что за шевалье де Сен-Жорж, откуда у него зуб на императора?

– Сен-Жорж был метисом с Гваделупы, фехтовальщиком, военным и композитором, при этом другом (и, вероятно, любовником) Жозефины. Ревнивец Наполеон приказал уничтожить все его произведения. Поскольку блуждающая душа шевалье не добилась прощения от блуждающей души Наполеона, он воспрепятствовал последней найти его настоящий труп. Я уже обсуждала эту тему с министром внутренних дел Валадье, моим другом. Он в курсе, что во Дворце Инвалидов покоится труп Сиприани, а не Наполеона, но категорически отказывается лишить дворец миллионов посетителей, каждый год навещающих могилу императора.

– До чего захватывающая история! Вы обладаете привилегией доступа за кулисы Истории, журналисты все отдали бы за то, что есть у вас, – свидетельства умерших об истинных событиях, не обязательно соответствующие написанному в исторических книгах.

– Многие истины, доступные нам в невидимом мире, лучше не приоткрывать для широкой публики.

– Так вы – единственная посвященная?

– Оно мне надо?.. Я имею дело с безумцами с этого и с того света и задаюсь вопросом, не усугубляю ли их неврозы своими попытками всех примирить. Все они считают свои проблемы самыми серьезными в мире. Я врачую только мелкие расстройства. Порой мне приходит мысль, не лучше ли, если бы два мира вообще не соприкасались.

– Зачем так мрачно? Вы отлично справляетесь.

– Мое ремесло – выслушивать хронических нытиков, жалующихся с утра до вечера…

– Нет, вы вносите крупицу истины в официальное вранье. Уверен, есть люди, которым вы делаете добро. Не говоря о душах, которым вы помогаете вознестись к свету.

Люси Филипини шумно вздыхает, давая понять, что ей нравится слушать похвалы, однако они ее не вполне убеждают. Потом она открывает дверь, впуская в комнату кошек. Те дружно трутся об ее ноги.

Гладя их, она сообщает:

– Я встретилась с вашим братом.

– Я весь внимание.

– Он подозревает вашего издателя.

– Подумать только!..

– Он хочет пригласить меня в ресторан.

– Глядите-ка, он недолго ждал, чтобы начать за вами волочиться.

Она тычет пальцем в сексуальное черное платье с кружевным декольте.

– У каждого свои инструменты расследования. Как продвигается ваш розыск Сами?

– Он сделал пластическую операцию и сменил имя. Это как будто подтверждает гипотезу, что его преследовали опасные люди.

– А также объясняет то, почему он мне не звонил, а мне не удавалось его найти.

– Похоже, он вернулся в парижский регион. Мы с дедушкой считаем, что теперь быстро отыщем его новый адрес и предъявим его вам.

Эти слова – бальзам ей на сердце, она не смеет верить в удачу, Габриель чувствует колышущую медиума волну чистого счастья, ее ауру со сверкающей золотой рябью.

Он убеждается, что все лучше улавливает ее энергетику. Он лишился обоняния, но в обмен на новый орган чувств, позволяющий видеть ауры и чувствовать чужую энергию, так называемый «энергорат».

– Я уже знаю его новое имя: Серж Дарлан.

Она жмурится, наслаждаясь этими новыми для ее слуха звуками.

– Серж… Дарлан…

От самого звучания нового имени по ее ауре разбегаются розовые волны с оттенком фуксии.

– Завтра вы продолжите расследование, – говорит Габриель. – Займитесь издателем. А я продолжу работу с вашим возлюбленным. Но есть маленькая деталь: чтобы получить эту информацию, нам пришлось кое-что обещать одному юноше, лишившемуся жизни в дорожно-транспортном происшествии. Он хочет, чтобы вы передали его матери просьбу прекратить попытки за него отомстить.

Тут раздается звонок.

– Вы ждете нового клиента?

– Нет…

Она хватает трубку домофона:

– Кто там?

– Полиция!

Она открывает дверь. На пороге двое верзил в черных плащах.

– Это вы – спирит?

– Что вам нужно?

– Произошло убийство.

46. Энциклопедия: призрак из Хайльбронна

26 мая 1993 г. началось уголовное расследование, 16 лет не покидавшее строки новостей во всей Европе. Началась эта история в немецком городе Идар-Оберштейне, где нашли тело пенсионерки, задушенной дома железной проволокой. На трупе остались следы насилия. Из дома ничего не похитили, свидетелей не было, мотив преступления был непонятен.

Взяв на месте преступления образцы ДНК, судмедэксперты выяснили, что убийство совершила женщина. Идентифицировать ее оказалось невозможно, так как она отсутствовала во всех базах данных.

В марте 2001 г. ту же самую ДНК нашли рядом с трупом старьевщика, подвергшегося жестокому нападению, результатом которого стал раскроенный череп. Погибший был крупного телосложения, поэтому показалось странным, что женщина-убийца обладает такой силой.

25 апреля 2007 г. в немецком Хайльбронне двое полицейских подверглись обстрелу из машины, скрывшейся с места происшествия. 22-летняя сотрудница полиции Мишель Кисеветтер умерла от попадания пули в голову. Ее коллега, 25-летний Мартин, три недели пролежал в коме. Очнувшись, он ничего не смог вспомнить и не дал описания нападавшего. Полиция, взявшая анализ ДНК, определила, что преступник тот же самый, что в двух вышеописанных делах. Пресса окрестила серийную убийцу «Призраком из Хайльбронна», общественность стала требовать ее поимки, считавшейся неизбежной. Однако ареста все не было…