Лейтенант отчетливо вспомнил, как помогал подтянуть к берегу катер со следственной группой через проклятые эти камыши… Он торопливо полез за телефоном, надеясь, что здесь будет работать Интернет. Судя по отметке на карте, место, где нашли Нику, оказалось совсем ненамного ниже по течению реки, а постройка и забор были частью территории усадьбы Стрельникова, владельца тепличного комплекса. О ее существовании лейтенант, конечно, знал, но никогда здесь раньше не бывал.

Усадьба находилась за поселком, попасть в нее можно было, если съехать с шоссе, ведущего в район, на второстепенную дорогу, которая уходила через лес в сторону реки и оканчивалась тупиком у главных ворот, о чем красноречиво информировал дорожный знак на шоссе. Дима проезжал мимо этого знака сотню раз, но даже мысли не возникало свернуть и полюбопытствовать.

Дрожащей от усталости и возбуждения рукой лейтенант набрал номер майора Шонкина и сразу сбросил, не дожидаясь ответа. Сунул телефон в карман спортивных штанов, застегнул молнию и принялся с остервенением отдирать длинную доску от настила, бормоча:

– Хрен его знает, когда дадут разрешение на обыск и дадут ли вообще. Стрельников – большая птица! Я только загляну, и вот если лодка там…

Что изменит обнаружение лодки внутри постройки в смысле доступа в усадьбу, Дима не знал, зато был уверен, что без нее им такого разрешения никто не даст в принципе. Да и майор, скорее всего, пошлет его по всем известному адресу. Не станет рисковать в очередной раз ошибиться. Стрельников – не какой-то физрук, а крупный московский бизнесмен!

За пыльным окном царил полумрак, но угадать острый лодочный нос под брезентом было несложно. Дима, скользя и засаживая занозами намозоленные руки, сполз по доске обратно на сходни и, шипя от боли, снова полез в карман за телефоном. На этот раз сбрасывать звонок он не собирался.

* * *

Шасси ударили по посадочной полосе, и Григория вдавило в сиденье под громкий гул реверса. Он остро ощутил на груди наличие послеоперационного шва, но не испугался. Напротив – радостно ухмыльнулся. Раз болит – значит, живой!

Женя сжала его руку. Этот сигнал – «я здесь, я рядом» – он чувствовал постоянно. Даже кувыркаясь в багрово-черном ничто, знал, что ее тонкие пальцы вот так же крепко держат за руку, не давая сорваться в пропасть. И он выкарабкался.

Немцы отпустили его неохотно, но Григорий их опасений не разделял. Он чувствовал себя значительно лучше, чем все последние годы, и уж точно – чем до операции.

– Второй шанс дается не для того, чтобы лежать в постели, – заявил он ошарашенному лечащему врачу, и тот что-то возмущенно закаркал переводчику по-немецки.

Григорий только рукой махнул:

– Не переводи, и так понятно, что он может сказать. Я еду. Спасибо этому дому, как говорится, пора к другому.

* * *

Москва встретила холодным для конца августа дождем и неожиданным сюрпризом. Рядом с водителем мялся Стас, вытягивая шею и высматривая кого-то в толпе. Вот он переместил взгляд в сторону и напоролся на Григория. Секундное замешательство на лице сына смазала неуверенная улыбка, и он бросился вперед, расталкивая встречающих.

– Пап!

– Привет, сынок. – Григорий даже не пытался скрыть удивления: – Ты зачем притащился? Домой бы заехал…

Стас снова смешался, но ему на выручку поспешила Женя, запросто чмокнув парня в щеку, для чего ей пришлось встать на цыпочки:

– Привет! Сумку мою забери.

Она вручила Стасу баул с документами, лекарствами и прочей дорожной шелухой, а водитель уже катил к выходу чемоданы.

Возле машины нарисовался какой-то пронырливый хмырь с камерой и успел сделать пару снимков до того, как Григорий скрылся за тонированным стеклом салона. Стас рявкнул что-то непечатное, но Женя затолкнула его на переднее сиденье и села рядом с Григорием.

– Поехали домой, Вить, – скомандовал тот водителю, и машина сорвалась с места.

* * *

На этот раз майор Шонкин не спешил с выводами. Еще одна лодка? Следы на почерневших от времени досках сходней? Почти напротив места преступления? И кто об этом сообщил? Лейтенант Михайлов? Тот самый, который сообщал про физрука и лодку номер один? А теперь нужно побеспокоить уважаемого человека, чтобы произвести обыск на его участке? Да неужели?

Майор, как наяву, увидел неподдельное удивление своего начальства. «Нет, – решил он, – для начала нужно убедиться самому». Тащиться в Малинники, от которых у него начинала подавать признаки раздражения застарелая язва желудка, совершенно не хотелось, но и посылать туда кого-то из оперативников не стоило. В конце концов он решил, что лучше пока никому не сообщать о находке лейтенанта. Хоть краснеть потом не придется.

Михайлов встретил его возле здания администрации и предложил ехать на своей машине. Майор с сомнением покосился в сторону обшарпанной «Лады» участкового, но возражать не стал, только хмыкнул.

К владениям бизнесмена Стрельникова они доехали быстро, но, пропустив нужный поворот, съехали на едва заметную грунтовку немного дальше.

– Это куда мы? – спросил Шонкин.

– К реке, товарищ майор. Этой дорогой почти до нее доедем, останется пройти чуть-чуть.

– Разве что чуть-чуть, – проворчал майор, вытирая вспотевшую шею.

От жары не спасал даже ветерок из открытого окна машины.

«Чуть-чуть» превратилось в продирание сквозь заросли травы и кустов, а потом – в спуск по крутому берегу к самой воде. Но впереди виднелись толстые столбы сходен, и Шонкин ничего не сказал участковому.

К сходням с берега кто-то прислонил складную лестницу, так что взобраться на них большого труда не составило. Лейтенант, с обезьяньей ловкостью вскарабкавшийся следом за майором, вытянул лестницу наверх и прислонил к одному из пыльных окон добротной постройки.

– Лодка там, товарищ майор. Сами увидите. Но и это – не главное…

Шонкин уже поставил ногу на ступеньку, но оглянулся:

– Не главное? А что же тогда?

– Я покажу, – заверил лейтенант.

Сунувшись носом к стеклу и углядев очертания лодки, майор нечаянно вдохнул пыль с рамы и чихнул, закачавшись вместе с лестницей. Он схватился за наличник, пальцы соскальзывали, а тело никак не могло прийти в равновесие, балансируя на ненадежной опоре. Неожиданно лестница прекратила качаться, и майор посмотрел вниз – молодой участковый держал ее, навалившись всем весом. «Молодежь! – сердито подумал Шонкин. – Мог бы и сразу придержать!» Но вслух пропыхтел другое:

– Спасибо. Ты не забывай, парень, что мне не тридцать уже… Что там еще хотел показать?

Лейтенант виновато развел руками:

– Моя, то есть Митрича, лодка – под сходнями. Пойдемте, вы все сами увидите…

Они спустились по сходням к воде. В длинных щелях под ними лениво шевелилась темная тина. От края досок до покачивающейся на реке лодки было около полуметра в высоту. «Должно быть, когда река не пересыхает, сходни уходят прямо в воду», – подумал майор.