местность, а переходить реку вброд опасно. – Его ладонь непроизвольно легла на рукоять меча. – Но если же мы упрочим свои позиции на реке, победа не заставит себя ждать. Наше войско численно превосходит армию Симина в три раза.

Осведомители утверждали, что в рядах противника процветает дезертирство, и потому, не имея возможности наладить дисциплину и порядок, генералы вражеского войска вряд ли могли рассчитывать на беспрекословное повиновение в собственных отрядах.

В нашей армии таких проблем не наблюдалось. Однако этим утром мы видели, как лейтенант Тун протащил мимо нас предателя – одного из личных стражников Уинтера. Оказалось, что он передавал сведения в столицу вражеского царства.

– Умоляю вас, – скулил он, ползая на коленях. – Они схватили мою семью, угрожали расправой моим детям! У меня не осталось выбора…

Лицо Ская превратилось в маску. Я так и не смогла понять, что он чувствовал в ту минуту.

– Выбор все же был, – наконец произнес он. – И ты решил предать свое царство и отказаться от исполнения долга.

– Вы не представляете, какой мощью они обладают! – взвизгнул предатель. – Если попытаетесь остановить их, нас всех поглотит пламя! От Трех царств останется лишь пепел. Граница между мирами вот-вот исчезнет, и духи совсем скоро проберутся в наш мир.

Мужчина всхлипнул и что-то бессвязно забормотал, а у меня от ужаса на голове зашевелились волосы. Я пыталась убедить себя, что его слова – лишь жалкие попытки оправдаться. Оглянувшись, поняла, что солдаты из моего взвода со скучающим видом разглядывали приговоренного, а некоторые даже посмеивались над ним, ведь никто не верил в существование духов.

Но я-то знала, что все это не просто сказки и легенды. Я побывала в мире духов и видела его своими глазами.

– Они хотели убить моего единственного сына! – снова закричал предатель. – А потом обещали перерезать горло и мне!

Скай вытащил меч из ножен и направился к солдату.

– Достойная смерть предпочтительнее позора, на который обрекаешь собственный род. Тот, кто отказался от своего долга, не заслуживает пощады.

Стоило этим словам прозвучать, как Скай одним движением обезглавил предателя. Я отшатнулась и отвела взгляд от покатившейся по земле головы. Принц Лю очистил клинок от крови, и когда он обернулся к брату, выражение его лица было бесстрастным. Уинтер же казался чересчур бледным, впрочем, точно утверждать это было сложно, поскольку принцы из династии Лю отличались довольно светлой кожей. Однако Уинтер, едва взглянув на Ская, вдруг торопливо пошел прочь. Он хмурился и казался встревоженным. Я отчего-то сочувствовала ему.

А вот слова Ская не на шутку взволновали меня. Я не могла согласиться с его мнением, но вовсе не потому, что жалела убитого, которого совсем не знала, а потому, что беспокоилась о самой себе. Теперь мне удалось окончательно убедиться в том, что больше всего на свете Скай тревожился о долге. Он был добр лишь до тех пор, пока не впадал в ярость. Он казался великодушным ровно до того момента, пока сердце его не черствело. Что же до меня, то я не раз нарушала клятвы, не раз проваливала задания и научилась запретному для женщин делу – сражению на мечах. Я овладела черной магией, что было запрещено всем в нашем царстве. Помимо этих жутких преступлений, я к тому же разорвала помолвку с господином Чжу и оставила отца – человека, который, согласно закону, распоряжался моей жизнью.

Дочь, сестра, жена. Я отказалась от этих ролей, приняв другую личину, обманывая солдат, которые стали моими приятелями, и солгав командиру. Прошлой ночью я была на волосок от разоблачения. С содроганием представляла, что бы сделали со мной, узнай все, что я девушка, или если бы кто-то увидел, как я угрожаю солдату из своего взвода, применяя черную магию. Заставила себя поднять взгляд на обезглавленного мужчину, безвольное тело которого стражники уносили прочь, волоча по грязи. Теперь я страшилась и людей, и духов. У меня не было союзников ни на одной из сторон. Только враги. Но что же мне делать, если их следующей жертвой стану я?

После того, как Скай разрешил нам разойтись, лейтенант Фан велел солдатам третьего взвода построиться. Я пыталась не попадаться ему на глаза с той ночи, когда на нас напали разбойники, но подозревала, что он затаил на меня злобу и лишь дожидался удобного случая, чтобы отомстить.

– Солдат Хай! – пророкотал он, впившись в меня взглядом. – Такой достойный и образцовый воин должен показывать пример остальным. Потому не смею препятствовать твоим подвигам на поле боя, чтобы генералы снова имели возможность восхвалить мужество отважного солдата. Быть может, и сам главнокомандующий отметит твою храбрость! – Лицо лейтенанта исказила кривая усмешка, и я поняла, что дело плохо. – Я ставлю тебя в головной отряд. Поможешь нашим воинам закрепить позиции на реке до того, как туда переправится взвод.

Воробей выступил вперед и взволнованно произнес:

– Но, господин, там ведь начнется кровавая бойня! Разве не лучше будет отправить туда более опытных воинов?

– Верно, задание не из легких, – с готовностью кивнул Фан. – И именно поэтому мы отбираем достойнейших солдат, способных принять этот вызов.

Он не оставлял мне выбора. Я должна была подчиниться, потому кивнула и отдала честь.

Внезапно Цзылун вышел вперед и хмуро сказал:

– Двенадцатое отделение пойдет вместе с ним.

Я резко обернулась, не в силах поверить в то, что только что услышала, но Цзылун не удостоил меня взглядом. С трудом проглотив ком, застрявший в горле, я наблюдала, как Цзылун в завершении своей речи отдает честь лейтенанту Фану, и как лицо последнего приобретает сероватый оттенок. Вот так двенадцатый взвод оказался обречен на серьезные испытания. И все из-за меня.

Наконец Цзылун обернулся ко мне, а затем перевел взгляд на солдат под своим командованием. И в тот момент я была уверена, что в головах каждого из нас крутилась одна мысль: кто же завтра сможет остаться в живых?

Река Дянь [14] получила свое название не просто так. Две реки сливались в одну как раз около лагеря, разбитого войском царства Симин, а затем эта река впадала в море примерно через десяток ли. Речные пороги были усеяны острыми камнями, течение в этих местах было быстрым и коварным, а потому тот, кто решился бы перейти реку, мог запросто попрощаться с жизнью. Нам предстояло столкнуться не только с набравшей силу после сезона дождей рекой, но и со стрелами и пушками вражеской армии. Войска