сейчас даже приятно найти занятие, которое полностью поглотит меня и при этом не будет предполагать убийства и странных мальчишек, которые то ли придурки, то ли нет.

— А нельзя поколдовать, чтобы дело пошло быстрее? Ты же обычно так и поступаешь.

Алекс морщит лоб.

— Я вчера попыталась, но… Наверное, просто устала.

— Не получается?

Если израсходовать весь дневной запас волшебства, чары не получатся. Но если вообще не можешь колдовать, это ненормально. Неужели она настолько вымоталась?

— Ничего страшного. Ты мне помогаешь, и до следующего воскресенья еще уйма времени.

— Показ уже через неделю?!

Она отвечает громким вздохом.

Неудивительно, что она так задергана. Сегодня четверг, то есть, строго говоря, осталось больше недели, но все равно не прорва времени, чтобы закончить целую коллекцию.

— Не волнуйся. Шей себе, а я тут все доделаю.

— Спасибо. — Она поднимает глаза от работы и смотрит на меня. В глазах у нее какое-то тяжелое чувство, до неприятного напоминающее угрызения совести.

— Что?

— У тебя, наверное, есть… другие дела, на которых надо сосредоточиться.

— Я работаю над этим. — Я изо всех сил прижимаю к ткани изумрудную пайетку и решаю все прояснить: — Я не хочу сидеть сложа руки и думать про Люка, пока не влюблюсь в него. Можно пока что приносить пользу.

— Кейс говорит, он тот еще козел.

Кейс, да чтоб тебя!

— Не так уж он и плох. Позавчера мы с ним немного погуляли.

— Погуляли?!

Я слегка пожимаю плечами и ничего не повторяю.

— Кейс говорит, он отказался даже переписываться с тобой в Сети.

Я скриплю зубами.

— Как приятно, что Кейс с такой готовностью распространяет новости о моих развивающихся отношениях с парнями.

— Только с Люком.

Только с тем, кого мне надо хладнокровно убить, — вот что она хочет сказать.

Когда я приклеиваю очередную блестку, пальцы у меня дрожат, и приходится придерживать их другой рукой.

— Я не понимаю, как Дэвисы продолжают заниматься такими делами.

— Карибаной, что ли?

Мне хочется испепелить Алекс взглядом, но ее лицо ничего не выражает. Она прекрасно понимает, чтό я имею в виду.

— Все темные ритуалы служат благой цели, — напоминает она.

Брови у меня так и взлетают до самых волос.

— Хорошо, что бабушка тебя не слышит. Она бы всыпала тебе по первое число.

Алекс кривится:

— Может, тебе будет проще убить человека, если ты будешь знать, что это ради всеобщего блага.

А что, мое задание и правда ради всеобщего блага? Или это чистый эгоизм? Конечно, темные ритуалы, которые проводят нечистые колдуны, всегда должны служить благой цели, но волшебная отдача, которую они при этом получают, — вот ради чего они на самом деле стараются, и это не очень-то самоотверженно с их стороны.

— Наверное.

— Бабушка что-то говорит о том, действительно ли тебе нужно его убивать? Может, речь идет о каком-то символическом действии?

— Что оно должно символизировать?

— Понятия не имею! Неужели Мама Джова не в курсе, что мы чистое семейство?

— Может, и в курсе, но ей плевать.

Алекс проводит ладонью по голове.

— Думаю, тебе, возможно, надо выполнить пункт про влюбиться, и ей этого будет достаточно. Не может же она заставлять тебя убивать кого-то.

Припоминаю те времена, совсем недавно, когда кое-кто считал, что мне нужно просто согласиться выполнить задание, а уж дальше я пройду испытание легче легкого. Теперь все думают, что есть какой-то выход, но я не понимаю какой.

— Вот я и пытаюсь сосредоточиться на том, чтобы влюбиться, как ты говоришь, а про остальное не думать.

— Отлично. Проверим хотя бы, насколько точно работает эта ньюгеновская программа по подбору пар. Если ты влюбишься, это не программа, а золото, согласись!

Я коротко киваю и кошусь на Алекс:

— А ты когда-нибудь…

— Да.

Я роняю покрытые блестками трусики от купальника.

— В кого?

— В мир высокой моды.

— Да ну тебя, Алекс!

Я люблю готовить, но сомневаюсь, что Мама Джова имела это в виду, когда задавала мне задание. Кроме того, я с тех пор уничтожила — то есть слопала — довольно много блюд, можно сказать, отняла у них жизнь, но это явно не приблизило меня к выполнению задания. Тоже мне символ.

— Серьезно. Мысли о моде не покидают меня никогда. Когда я думаю о будущем, я не могу представить его без дизайна одежды. Для меня это и есть любовь.

Если я потерплю неудачу и Алекс утратит свой дар, отниму ли я у нее эту любовь? Конечно, она и раньше придумывала прекрасные наряды, но попытаться проложить себе дорогу в мире моды — совсем другое дело. Там большая конкуренция. Сильнее всего я, конечно, рискую жизнью Иден, но мой провал приведет не только к этой трагедии — я причиню еще больше страданий, боль разойдется по всей семье, как круги на воде.

— Не знаю, можно ли применять это к людям.

— А что? Если ты видишь его в своем будущем, если он участвует во всем, что делает тебя счастливой, — разве это не любовь?

Я не вижу Люка в своем будущем, поскольку в наилучшем варианте этого будущего Люка как раз нет. О том, что делает меня счастливой, тоже речи не идет. Люк по-прежнему меня злит. Особенно теперь, когда я знаю, что он в принципе может вести себя достойно, но предпочитает поплевывать на всех свысока.

— У нас с ним до этого пока не дошло.

— Может, ты мало о нем знаешь. Обычно к тем, кого близко знаешь, лучше относишься.

— А если это не поможет?

— Ради предков! Попробуй и посмотри, а потом уже начинай волноваться, что не получится. Это единственный добрый совет, который дал мне папа.

Алекс по-прежнему иногда упоминает дядю Ваку. Не то, во что он превратился, когда бросил ее одну в квартире на произвол судьбы, а так, разные мелочи. Даже дядя Ваку хоть раз в жизни был влюблен — в маму Алекс, иначе Алекс не было бы на свете. Ну то есть в идеале был.

Я пытаюсь представить себе маму Алекс — и ничего не получается. Я ерзаю. Она приходила сюда? Я ее видела? По всему выходит, что да, но никаких воспоминаний у меня, похоже, не осталось, так что, может, и не видела.

Так или иначе, насколько это трудная задача — влюбиться? Месяц — не так уж много времени, но хоть чего-то нужно достичь. Наверное, надо постараться почаще думать обо всем хорошем, что сделал Люк, и тогда, когда я его увижу, его дурость не будет меня раздражать. А еще, наверное, надо посоветоваться с Прией насчет того,