— Еще бы.

Дар Кейши еще никогда не злил меня так сильно.

В кухню шаркает бабушка с пустой кружкой в руке, останавливается на пороге и обводит нас взглядом.

— Кто-то умер?

Все передергиваются.

— Вайя приготовила ленч для своей идеальной генетической пары. — Кейша говорит как ни в чем не бывало, будто это никакая не сенсация дня.

Бабушка задерживает на мне взгляд, после чего идет за чайником и заваривает себе чаю.

— А где печенье, которое ты напекла позавчера?

— В холодильнике.

— Разогрей мне штучку.

Я послушно направляюсь к холодильнику и достаю бабушке кокосовое печенье, режу пополам и кладу в тостер. Меня удивляет, что его еще не съели, хотя вообщето ясно почему. Взрослые все это время старались не смотреть на меня, вот, наверное, и не знали, что я его испекла.

— Значит, ты готовишь еду для того мальчика, — говорит бабушка и подносит чашку к губам. В ее голосе слышатся напряженные нотки — он давит, словно тупая сторона кухонного ножа.

— Я решила, это милый знак внимания, — лепечу я.

Прия начинает шевелиться первой — деловито сует контейнеры с ленчем в сумку себе и папе.

— Еда — мощный стимул в отношениях между людьми. Она показывает, что человек тебе небезразличен, и согревает сердце.

Вроде бы Прия произносит нормальные слова, но голос у нее звучит даже резче бабушкиного.

— Но есть ли до этого дело твоему предку? Очевидно, нет.

У меня вдруг пропадает всякое желание обращаться к Прие за советом, как строить отношения.

— Бабушка, они же не будут силой заставлять ее это сделать, — говорит наконец Кейс. — Да и Мама Джова не может…

— Мама Джова, — чеканит бабушка, — может делать все что хочет. Она наш почитаемый предок, и такое задание она дала. Оно не обязательно должно нам нравиться! — рявкает она. — Но это происходит, и нечего делать вид, будто все иначе, это никому не поможет, особенно Вайе!

Я нервно сглатываю и достаю из тостера бабушкино печенье, кладу на тарелку и от души намазываю соленым маслом, прежде чем вручить.

Именно в этот миг в кухню врывается мама с распущенными по плечам волосами. Шагнув за порог, она останавливается и оглядывает нас.

— Кто-то у…

— Не надо! — хором вопим мы, и она прикусывает язык.

Все оживают и снова берутся за свои дела, как будто Кейша и не задавала вопросов о лишнем ленче.

Кейша между тем бочком подбирается ко мне:

— А ты сегодня тоже его увидишь?

— Кейша! — одергивает ее бабушка. — Не приставай к сестре!

— Я не при…

— И не смей мне возражать!

Кейша одновременно цыкает зубом и вздыхает, но оставляет меня в покое. Мало что она любит больше, чем сплетни про парней, но сейчас она, похоже, для собственного удобства совсем забыла ту часть, где я должна буду убить Люка. А может, она, как и все остальные, просто не верит, что мне придется это делать.

Однако бабушка говорила очень твердо.

Если даже она не считает, что есть обходные пути, значит, их нет.

— Какие планы на сегодня?

У Кейс, в отличие от прочих, хватает деликатности подойти ко мне поближе, чтобы нас слышали хотя бы не все. На плече у нее сумка — Кейс готова к ежедневному побегу из дома до вечера. Суббота, так что очных занятий у нее нет, но она, скорее всего, весь день просидит в библиотеке за уроками.

Я уклоняюсь от ответа. Учитывая, как все шло раньше, я не хочу обсуждать свои намерения найти Люка при домашних.

— Готова к экскурсии в «Ньюген»?

Кейс кривится:

— Это только на той неделе!

— Важно правильно настроиться! Думаю, ты им отлично подойдешь.

— Почему? — спрашивает Кейша, которая никогда не стесняется подслушивать. — Она же не специализируется ни на науке, ни на технике.

— Там работают не только специалисты по точным и естественным наукам, — огрызается Кейс.

Бабушка хлопает в ладоши.

— Ну все, пора. Мейз, Ама допила свой чай. Забирай свою нахалку и беги.

— Которую? — ворчит тетя Мейз.

Кейша свирепо смотрит на сестру, потому что не может свирепо посмотреть на бабушку, а потом хватает свой ленч и уходит следом за тетушкой.

Мама подходит и целует меня в лоб.

— Удачи тебе. Думай о хорошем. Мы найдем выход из положения.

Она обнимает меня, что редко бывает по утрам, и так крепко, что мне уже хочется отпихнуть ее, чтобы перевести дух. Наконец она разжимает объятия.

— Спасибо, мама.

Я даю ей контейнер с ленчем, и она уходит, бросив на меня через плечо долгий взгляд. Мама пропустила бабушкино выступление про то, что мое задание такое, какое есть, и больше никакое, и я не особенно стремлюсь узнать, как она воспримет эту новость, когда тетя Мейз посвятит ее в курс дела во время поездки.

Прия машет папе:

— Нам пора. Мне надо успеть к клиентке.

Я предполагаю, что речь идет об одной из множества желающих воспользоваться ее услугами свахи. Надеюсь, ее бизнес особенно не пострадает теперь, когда этим занимается программа «Ньюгена». Папа берет свою сумку, Прия — свою, а потом забирает у Иден опустевшую миску из-под хлопьев с гримасой, которую старается превратить в обращенную к дочке улыбку.

Иден слезает с табурета, я даю ей маленький контейнер с ленчем.

— Тут меньше пряностей. Попроси Йохана разогреть, хорошо?

— Ага, спасибо.

— Обязательно скажи потом, какой карри вкуснее.

Иден строит серьезную рожицу.

— Скажу!

— Спасибо. Как ты хочешь — обняться, пожать руку, помахать? — Иден бросается обниматься, а потом бежит за мамой.

— Там у двери несколько пакетов, они для Топаза, — говорю я папе. — Передай ему, пожалуйста, когда будешь сажать Иден в автобус.

Если не надо будет отвозить Топазу готовые костюмы в блестках, это сбережет мне время.

— Захвачу, конечно, — говорит папа, и они с Прией и Иден уходят.

В кухне остаемся только мы с Кейс, бабушка и, само собой, дядюшка, который весь день таскается за ней по пятам. Дядюшка с аппетитом хрустит яблоком.

Бабушка скрещивает руки на груди:

— Когда в следующий раз увидишь того мальчика, не забудь спросить его, что именно отслеживает эта штука.

— Что? — изумляюсь я.

— Штука у тебя на запястье, которую навесили на тебя в «Ньюгене». Если помнишь, у нас есть нейромедиаторы, по которым видно, что мы колдуны.

Я сдвигаю брови:

— Врачи считают, что это аномалия. Никто не делает по ним никаких выводов о магии.

Дядюшка повторяет бабушкину позу и тоже скрещивает руки:

— Джастин Трембли не абы кто. Если этот юноша — его подопечный, он наверняка будет искать и такие данные.