class="p1">Группа растянулась в попарную колонну. Так дошли и до леса.

Потянуло влагой с рисовых полей. Вдали то и дело слышался крик журавлей. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в густые золотисто-розовые оттенки.

Тени травников, что шли со мной, тянулись по земле, словно призраки. Я ни с кем не общался, до тех пор, пока со мной позади колонны не поравнялся молодой травник: высокий и загорелый, с потрепанной и полупустой корзиной.

— А ты сам из травников, парень? Вижу, с коробом за спиной идешь. Собрал что-нибудь? — спросил загорелый нарочито громко. Голос у него был спокойный, но такое любопытство меня уже напрягло.

Идущие спереди навострили уши и даже разговоры поутихли.

— На гору ходил, — ответил я спокойно, — но не за травами. — Лицо загорелого огорченно вытянулось, впереди послышался нервный кашель. — Наш отряд… — Голос предательский дрогнул, но я быстро взял себя в руки напомнив этому юному телу, кто здесь прожил целую жизнь. — Все из моего отряда остались на горе. Мы застали сход лавины, потом — разбежались. Я видел огромных существ, и повстречал Цзянши. Вряд ли кто-то из отряда выжил. Мне было не до трав — только жизнь бы спасти.

Колонна продолжала движение, но после моего ответа на пару секунд воцарилась мёртвая тишина. Лицо загорелого вытянулось. Один из впередиидущих тихо выругался, его сосед быстро пробормотал краткую молитву Ками.

До самого города меня больше ни о чем не спрашивали и не предлагали заглянуть в короб, чтобы подсказать с высоты опыта, что из найденных мною трав имеет ценность.

У городских ворот собралась внушительная очередь из телег и повозок. Люди толпятся здесь под вечер, кто-то умудряется приторговывать, пока стоит. Некоторые извозчики о чём-то горячо спорят со стражей у ворот. Сборщики трав привычно обходят очередь стороной. Следую за ними.

— Эй! — басовито окликнул меня кто-то.

Я обернулся и встретился взглядом с краснолицым стражником.

Невысокий, но крепкий и широкоплечий мужик смотрел на меня с лёгким прищуром. Его доспехи выглядели потрёпанными, на шлеме виднелась глубокая вмятина, вместо ремней — грубая верёвка. Даже плащ с гербом города оказался выцветшим и сильно изношенным. Однако, всё равно стражник выглядел куда опрятнее меня.

Он оглядел меня, задержавшись взглядом на дырах.

— С горы идёшь?

— Да, — ответил я кратко.

— Молодец, дошёл! Тебе повезло — в горах сошла лавина, согнала вниз духовных зверей и ёкаев. Туда сейчас отряд школы Небесного Гнева отправился, будут зачищать основные пути от сильных тварей. Хорошо, что живым добрался. Пару дней назад отряд Барта вернулся — троих потеряли. Хотя погоди. Ты же с команды Барта, верно?

Я невольно скрипнул зубами при упоминании Барта.

— Ага. Двоих потеряли, получается, — я непроизвольно оттопырил два пальца, будто пытался скинуть на рынке два лишних рубля за овощи.

Стражник хмыкнул.

— Ну да, вид у тебя подходящий. Слышал, лавиной вас чуть не накрыло, понимаю…

Да что б ты понимал.

— А кто вернулся? Не помните?

— Не обязан, но помню, — снисходительным тоном ответил стражник. — Барт среди сгинувших. Вернулась девчонка, один из братьев-мечников, ну и ты, получается. Юнец, а какой живучий! Радуешься хоть, счастливчик? — Стражник вдруг расплылся в идиотской улыбке. — Чего не весел?

Бамбуковую трость тебе между чресел, — гневно подумал я про себя. — Вот же идиот.

Я кивнул и отвёл взгляд, чтобы стражник не заметил напряжения на моём лице. «Девчонка» могла быть только Кирой. Значит, выжила она и кто-то из мечников. Но Барта среди вернувшихся нет. Ну, хорошо.

— Ты проходи давай. — Стражник махнул рукой. — В городе порядок только соблюдай.

Я тут уже шестнадцать лет живу, идиот.

Пройдя через ворота, я оказался на шумной улице. После тихой прогулки между полями звуки вечернего города казались оглушительными: редкие люди толпились у закрывающихся лавок, торговцы сворачивали стеллажи и собирались по домам, повозки скрипели по каменной мостовой.

Поправив короб, шагаю к лавке Роя. Нужно поскорее отдать травы, чтобы вернуться домой хотя бы не поздней ночью и успокоить мать. Наверняка уже переволновалась в ожидании сына.

Я толкнул деревянную дверь. В лавке было тепло, уютно и пахло чаем с жасмином.

Сняв короб, прохожу мимо полок. Рой занят делом — травник под светом тусклой масляной лампы что-то усердно толок в ступе, высунув кончик языка и пребывая в полном сосредоточении — фанатик.

Рой до последнего делал вид, будто не замечает меня. А может, действительно не замечал.

— Можно? — спросил я, кивнув на стол.

Рой вздрогнул:

— Ух, напугал, парнишка… Да, ставь посредь стола.

Травник отложил ступку и пестик, вытер руки о передник и скользнул взглядом по коробу с травами. Короб я немедля поставил на столешницу.

Рой потянулся к коробу. Не выказывая особого интереса, открыл его.

Запах свежесобранных трав вырвался наружу, смешиваясь с ароматом жасмина. Брови травник тут же приподнялись, ноздри расширились, на лице проявилось искреннее удивление. Нет, даже недоумение.

— Ого! — Травник присвистнул, оценив содержимое. — Так-так. Прежде чем я отсюда что-то достану, будь добр, закрой входную дверь. Там засов справа. Да-да, двигай его.

Травник аккуратно достал пучок горной мяты, понюхал его и удовлетворённо хмыкнул.

— Ну-ка, рассказывай. Где нашёл, кого ограбил?

— Просто повезло наткнулся на горе, — ответил я, состроив самую невинную мину, на какую был способен. — Там не сильно снежно было, и…

Рой сощурился.

— Не сильно снежно? Мы точно сейчас про гору говорим? Такие травы не растут где попало и не попадаются на удачу. На будущее: горная мята растет под снегом. Если она не растет под снегом, она быстро привлекает разных тварей, которые жрут её.

Я похолодел, осознавая, что просидел сутки в норе с взведенной гранатой в коробе.

— Погодите, но в прошлый раз…

— В прошлый раз горную мяту приносил, и тогда я поверил, что тебе повезло — там всего стебелек был, — перебил меня травник. — А то, что в коробе лежит окромя мяты, достать еще труднее.

— Значит, повезло, — сказал я упрямо. — Лавина прошла, снег сошел, травы оказались наверху.

Травник долго смотрел на меня, потом — сдался.

— Сойдёмся на том, что ты везунчик.

Травник потянулся к полке за весами и счётами — старинными деревянными счётами с потёртыми бусинами. Весы были самыми простыми: две латунные чаши на тонкой перекладине.

— Начнём с горной мяты, — сказал