Первые палеоценовые отложения представляют собой тяжелое зрелище. Известно местонахождение окаменелостей, возникшее примерно 25 000 лет спустя после падения астероида, которое называется карьер Z-Line. От него веет смертью. Исчезли не только все динозавры, но и большинство млекопитающих. Есть лишь семь видов, причем все представлены крохотными зубами, которые не разглядеть толком без микроскопа. Три из них — многобугорчатое мезодма (Mesodma), метатерий тилакодон (Thylacodon) и эутерий процерберус (Procerberus) — встречаются исключительно часто. Это виды, «приспособленные к бедствиям». Подобные виды мы наблюдали, когда в книге речь шла о периоде после великого пермско-триасового вымирания. Это животные, которые наслаждаются хаосом, — млекопитающие, которые, как тараканы, благоденствуют в темноте и грязи. Этим трем млекопитающим или их прямым предкам удалось выжить, выдержать термический удар, лесные пожары и обжигающие дожди, «ядерную зиму» и глобальное потепление. Они пронесли факел млекопитающих через долгую ночь мел-палеогенового вымирания, но не подумайте, что их изобилие в начале палеоцена свидетельствует о восстановлении природы. Это был признак нездоровья и дисбаланса экосистем.

Несколько других местонахождений в Монтане показывают, что происходило в следующие 100 000–200 000 лет. Только на этом более протяженном временнóм отрезке можно оценить истинную разрушительную силу астероида. Если собрать все ископаемые остатки млекопитающих за этот период, наберется 23 вида. Девять из них многобугорчатые, то есть эта группа умеренно пострадала от вымирания. Но метатерий всего один: линия сумчатых, столь многочисленная и разнообразная в меловой период, была практически стерта с лица земли, и лишь один вид ухитрился удержаться. Их вытесняли эутерии: разнообразие линии плацентарных, прежде занимавших маргинальное положение, возросло с 8 видов в меловом периоде до 13 в раннем палеоцене.

Один из этих палеоценовых эутериев мог быть нашим предком. Может быть, это был один из видов, населявших Монтану, а может, он обитал где-то еще. Проще говоря, нас бы не было, если бы этот отважный предок не выстоял.

Каково происхождение эутериев Монтаны? В большинстве своем они, по-видимому, мигрировали из дальних краев, так как в нижележащих меловых отложениях у них нет очевидных предков. Возможно, они пришли из Азии, в ту пору связанной с Северной Америкой сухопутным перешейком. Наверное, Азия — гораздо более удаленная от эпицентра, чем Монтана, и потому не так пострадавшая от разрушений в первые дни и недели — помогла пополнить обескровленные сообщества североамериканских млекопитающих. По-видимому, в первые тысячелетия после столкновения многие виды снялись с насиженных мест. Одни, как семья Тома Джоуда из «Гроздьев гнева», покидали свои разрушенные дома в поисках лучшей жизни. Другие больше походили на золотоискателей или земельных спекулянтов Дикого Запада после ужасов истребления индейцев — они хлынули заполнить пустующие места, почуяв благоприятную возможность. Так или иначе, среди этих мигрантов, скорее всего, был наш плацентарный предок.

В целом, если сравнить разнообразие млекопитающих Монтаны в мелу и в палеоцене, картина мрачная. Три четверти всех видов, живших в конце мелового периода, исчезло — они либо сами не выдержали разрушения среды обитания, либо не оставили потомства. В совокупности по всем меловым и палеоценовым местонахождениям Северной Америки статистика еще хуже. Выжило лишь 7 % видов млекопитающих. Эта цифра еще более катастрофическая, чем кажется на первый взгляд, так как она включает мигрантов: если вид вымер в Монтане, но сохранился в Колорадо, он попал бы в категорию выживших. Представьте себе «астероидную рулетку»: револьвер с десятью каморами, девять из которых заряжены. Стреляем. Даже этот шанс выжить — 10 % — чуть выше, чем были шансы у наших предков в дивном новом мире после падения астероида.

Напрашивается вопрос: что позволило некоторым млекопитающим выжить? Ответ очевиден, если сравнить выживших и вымерших. Дожившие до палеоцена мельче большинства меловых млекопитающих, а их зубы указывают на универсальность их питания и всеядность. Напротив, жертвами пали более крупные плотоядные и травоядные виды, с более специализированным рационом, такие как дидельфодон. Они были превосходно приспособлены к миру конца мелового периода, но, когда из-за астероида началась анархия, их преимущества обратились в недостатки. Однако мелкие животные-универсалы сумели извлечь преимущество из своей непривередливости и способности есть то немногое, что им перепадало: вероятно, это были семена, гниющая растительность и разлагающаяся падаль. Похоже также, что виды, у которых в меловой период были более широкие ареалы обитания, и виды, более многочисленные в своих экосистемах, имели более высокие шансы на выживание.

Все зависело от расклада. Я уже использовал аналогию с карточной игрой, чтобы объяснить, почему предки млекопитающих смогли пережить предыдущие массовые вымирания. Здесь она особенно уместна. Когда астероид столь внезапно и неожиданно перевернул мир мелового периода, Земля превратилась в казино. Выживание стало игрой вероятностей. Динозаврам достался скверный расклад — «рука мертвеца». Большинство из них были крупными, им не так просто было зарыться в норы или спрятаться под водой, и у них зачастую было высокоспециализированное питание. Для многих млекопитающих расклад оказался не лучше, в частности для таких, как дидельфодон, более крупных и разборчивых в еде. Но некоторые млекопитающие — лишь малая доля из них, по счастью включавшая наших плацентарных предков, — вытянули более удачные карты: они были мельче, им было легче укрыться, они могли есть разную пищу, жили на обширных территориях, их было очень много. Ни один признак в отдельности не гарантировал выигрыша, но, взятые вместе, они обеспечили джекпот.

Однако недостаточно просто выиграть партию в эволюционный покер. Важно и то, как распорядиться выигрышем. В конце концов крокодилы, черепахи и лягушки тоже выжили, но так и не сравнились по успеху с млекопитающими. Все дело в том, что млекопитающие, которым выпал флеш-рояль, не разбазарили свое счастье. В них было нечто такое — гибкость, приспособляемость, страсть к перемене мест, — что позволило им быстро опередить другие выжившие группы. В течение нескольких десятков тысяч лет по крайней мере некоторые из этих млекопитающих процветали как виды, обладающие способностью подстраиваться к катастрофическим условиям. Другие перемещались — иммигранты, заполняющие вакансии, освободившиеся после вымирания. Выжившие местные виды и новоприбывшие взаимодействовали между собой и со средой, эволюционировали, разделялись на новые виды, а главное, росли в размерах. За 375 000–850 000 лет после падения астероида, когда температура стабилизировалась и экосистемы восстановились, млекопитающие в Монтане благоденствовали. Количество видов теперь было больше, чем когда-либо в меловой период, и появились совершенно новые группы, среди которых были разнообразные коренастые существа с копытами, а также целая плеяда древолазов с длинными конечностями.

Ископаемые остатки этих новых млекопитающих из Монтаны интересны, но окаменелости из Нью-Мексико еще интереснее.

25 июля 1874 г. группа исследователей тронулась в путь с железнодорожной станции в Пуэбло, штат Колорадо, и направилась на юг. Они ехали верхом на лошадях, позади