Пришлось Пете в подробностях рассказывать о произошедшем. Антона Павловича интересовало все: цвет печати, насколько ярко вспыхнула, что именно сделал парень, чтобы она вспыхнула, и тому подобная хрень. Зачем ему это надо знать, Петя не понимал, но добросовестно отвечал, что печать радужная, ударило по глазам ну очень ярко, нет, не делал ничего такого. Нет, особых слов тоже не произносил, и матерных не произносил, и про себя тоже, да, уверен и т. д., и т. п.

В конце концов шеф Специального отдела насосался информацией и отвалился, как сытый комар. Было видно, что он о чем-то напряженно размышляет.

– Как интересно, – пробормотал он, – система летит к чертям. Меня, значит, не приглашают, а приглашают случайного помощника. Навязался он на мою голову… Зачем он им? Если только он Избранный? Возможно. Почему проглядели мы? Тогда все становится еще интересней…

Он вздрогнул, помотал головой и повернулся к Пете.

Тот успел закемарить и разговор Антона Павловича с самим собой не услышал.

– Эй, ты чего – спишь?

Петя испуганно вскинулся:

– А? Что? Не сплю!

– Можешь спать, разрешаю. Но вечером я за тобой заеду. Сопровожу тебя на свиданку: хочу посмотреть на того, кто такие интересные записки пишет.

– Вы со мной вроде попрощались? – не без лукавства поинтересовался Петя. Мысль никуда не ехать ему очень нравилась, и расставаться с ней он не спешил. – Типа спасибо за помощь, жизнь штука сложная и все дела.

– Последнего я не говорил.

– Ну, что-то вроде, я уже и не упомню. Но вы поняли, о чем я.

Шеф Специального отдела покачал головой:

– Я бы с удовольствием поехал без тебя, но обстоятельства изменились. Ты получил приглашение.

– Я?

– Ты, ты, – закивал Антон Павлович и добавил совсем уж загадочное: – По горлышко тебя затянуло, поздно трепыхаться.

Пете стало не по себе, и переспросить, что же тот имел в виду, он не решился.

– Давайте вы поедете без меня? Или со мной, но завтра?

– Вот чего я в деревенских ненавижу, так это их неторопливость. Когда завтра, почему завтра? В записке ясно сказано – вечером!

Петя запротестовал:

– Ничего там ясно не сказано! Просто: приходи вечером. И все! Может, вообще – вечером через неделю!

– Петр Николаевич, а Петр Николаевич?

– Чего?

– Я тебе говорил, почему мне надо торопиться? Говорил?

– Ну говорили.

– Я могу уехать и прямо сейчас, благо материалов достаточно. Непосредственной опасности для деревни Вышелес не обнаружено. Так, непонятные явления, требующие дальнейшего изучения в силу своей активности. Денег под это выбью, – мечтательно протянул шеф Специального отдела и продолжил: – При правильном подходе, за самовольство и превышение должностных полномочий меня всего лишь пожурят. А может, и благодарность вынесут. За проявленную бдительность. Только вот я действительно хочу вам помочь. Наша организация и создавалась для защиты мирного населения от инопланетной угрозы.

– Вроде ж нет там пришельцев?

– Есть они, есть, жопой чую. Действовать нужно сейчас! Я могу остаться в Вышелесе на день, максимум два, иначе жопа будет мне – перед начальством никогда нельзя опаздывать с отчетом, тем более таким расплывчатым.

– Вы карьерист, – оценил Петя.

– Карьерист? Ты хоть понимаешь, как далеко я зашел со своим самовольством? Если меня отзовут сверху, то приказ будет сопровождаться лишением всех полномочий! Всех, понимаешь? Я буду просто частным лицом. Много я вам напомогаю?!

– Чего кричать-то?

– Извини. – Антон Павлович встал и заходил из угла в угол. Потом подошел к окну и уставился на лезущие в комнату ветки низкорослой вишни.

– Карьеру губить я тоже не хочу, – не поворачиваясь, признался он.

Петя молчал.

– Почему к звездам нужно обязательно через тернии? А если у меня получится и рыбку съесть, и косточкой не подавиться? Если я могу сделать так, чтобы и дело не порушить, и чтобы начальство осталось довольным? И тут начинают все мешать. Вот ты, например. Родная деревня, надо защищать… Как защищать, ты подумал? Составил план? К тебе на порог техника понаехала, военные, врачи. Бери помощь, сколько унесешь! Не-ет! Мы сначала покушаем, выспимся, выпьем на посошок, потом за удачное завершение предприятия, дойдем до места, помучаемся сомнениями… В общем, через неделю, когда обстоятельства будут не такими благоприятными, мы начнем совершать героические поступки, идя голой грудью на ржавые мины. Блеск!

Петя обиделся:

– Ну и езжайте без меня, раз вы такие правильные, а я мужик сиволапый.

– Не получится без тебя, друг мой, – вздохнул Антон Павлович. Он отошел от окна и снова уселся за стол. – Тест прошел ты, а не я.

– Тест? – удивился Петя. – Это вы про что?

– Тест. Проверка на вшивость. Помнишь свой сон с лайками и тараканом?

Петя передернулся.

– Такое забудешь!

– Вот это и есть проверка. Каждый из тех, кто побывал в подземелье, видел свой сон. Очень реалистичный. Соответственно, и поступали мы все так, как бы поступили в реальности. Ты проверку прошел, когда проявил жалость. Доказательством служит полученное приглашение.

– А вы что видели? – полюбопытствовал парень. – Или это секрет?

– Какой там секрет! Поле цветов я видел. Бело-голубое, до горизонта.

Антон Павлович замолчал.

– Дальше-то чего? – поторопил его парень. Ему было жутко интересно.

– Ничего, – пожал плечами шеф Специального отдела. – Как дурак стоял на его краю полчаса, пока в глазах, как у всех, не потемнело. Цветок один сорвал. Ромашка и ромашка, ничего необычного.

– Эх, повезло вам! – позавидовал Петя. – Красиво, наверное. У нас недалеко тоже одно место есть. Я туда летом люблю ходить. Красота неописуемая! Из-за деревьев выходишь – и сразу как будто в сказку попадаешь. Ромашки с колокольчиками вперемешку, куда глаз хватает. Жарко, а они словно плывут в мареве. Кивают, переговариваются. И так иногда за душу цепанет!

Антон Павлович посмотрел на часы:

– Сейчас… шестнадцать пятнадцать. Отправляемся мы ровно в 21:00. Соответственно, на отдых тебе остается четыре часа сорок пять минут. Нет, даже меньше – за тобой я заеду в 20:50.

– Ой, заговорился я тут с вами! – Петя торопливо поднялся и зашарил глазами по столу: – Ага, сигареты взял, зажигалка в кармане. Все, я пошел.

У двери он обернулся:

– Антон Павлович, а для вас проверка в чем заключалась? Ну, там – на ромашково-колокольчиковом поле?

– Понятия не имею.

Проснувшись, Петя немедленно почувствовал гордость за то, что прошел тест у инопланетян. К гордости, правда, примешивалось опасение, что ничего хорошего от этого ждать нельзя. Но, принюхавшись к запаху жаренной с курицей картошки, наплывавшему из кухни, счел свои сомнения несущественными. Зачем портить такое хорошее настроение всякой фигней?