Этому он научился не от меня. За это надо благодарить его дядюшку Раша.

– Я просто хочу сказать: дай ему пока что побыть двухлетним, милый, – моя жена хихикает, и я не спрашиваю, что смешного она в этом находит. Я и так знаю. Она считает, что я изо всех сил пытаюсь быть суперпапочкой, но пытаюсь на самый лучший лад.

Я и не знал, как сильно хотел стать отцом… до тех пор, когда она как-то утром в воскресенье не разбудила меня со слезами на глазах и с невероятно испуганным выражением лица, после чего протянула мне маленькую белую палочку. Сначала я был сбит с толку, наполовину считая, что я еще сплю, а наполовину гадая, что же ее так напугало, но потом она произнесла слова, которые навсегда изменили курс нашей жизни: «Колдер, я беременна».

Мы даже не пытались. Мы говорили о том, чтобы попытаться. Большая разница.

Оказывается, в то утро она поняла, что задержка у нее длится уже две недели, после чего оставила меня мирно спать, а сама понеслась в ближайший магазин за тестами.

Я привлек ее к себе, вдохнул сладкий запах духов, исходящий от ее теплой кожи, и ощутил, что она дрожит в моих объятиях. Всего за неделю до этого мы решили, что определенно хотим семью – большую семью, – но намеревались подождать еще пару лет. Аэрин все еще расширяла свой бизнес и только что наняла четырех новых служащих, а я только что основал фонд «Объединение Гвинет», целью которого была помощь тем, кто пострадал от применения некачественного медицинского оборудования и их семьям.

– Почему ты плачешь? – прошептал я ей на ухо, крепче прижимая ее к себе. – Это отличная новость.

Она отстранилась, утирая глаза тыльной стороной кисти.

– Правда? Ты не разочарован?

Я засмеялся, смахивая с ее лица темные пряди волос.

– Изумлен – да. Думаю о том, как это повлияет на мой двухлетний план – да. Гадаю, как мы назовем ребенка, потому что у нас практически во всем разные вкусы, – именно так. Разочарован? Ни за что.

Я погладил ее по щеке, а потом поцеловал невероятно сладкие губы женщины, с которой всего за год до того обменялся брачными клятвами.

Через семь месяцев после того дня у нас родился мальчик – Холден Джеймс Уэллс. Мы решили прервать цепь Колдеров Уэллсов и не называть его ни в чью честь. Для нас было важно, чтобы он был человеком сам по себе, а не рос в тени тезок, живших до него.

– О чем ты думаешь? – Аэрин садится напротив меня и сына и подпирает щеку ладонью.

Я втягиваю губами ломтик клубники и улыбаюсь.

– О тебе.

Она закатывает глаза, скрывая улыбку.

– В один прекрасный день ты удивишь меня и ответишь, что ты думаешь… допустим, о буддизме. Или о Джордже Клуни.

– Никогда, – возражаю я. Когда я не думаю о ней, я думаю о Холдене, а когда я не думаю ни о ком из них, то, скажем честно, я, скорее всего, сплю. – Какие планы на сегодня?

Лицо Аэрин озаряется, когда она смотрит на нашего сына. Иногда я застаю ее за этим: она взирает на него так, как будто он – самое большое чудо, какое она видела в жизни. И иногда я ловлю себя на том же самом. Мне все еще взрывает мозг то, что у нас получилось что-то столь идеальное.

– Раш в городе, – напоминает она мне. – Мама с папой хотят в два часа устроить обед на свежем воздухе. Я подумала сегодня утром сходить в зоопарк, потом дать Холдену поспать и поехать туда.

– Отлично, – я встаю, собираю со стола тарелки и отношу их к раковине, потом споласкиваю и ставлю в посудомойку. Выглянув в окно, я наблюдаю, как Барнаби – дворняга, которого мы взяли из приюта, – гоняется за птицами на заднем дворе, а потом принимается украдкой лакать воду из бассейна.

Я никогда не был любителем собак, у меня никогда не было собаки, я даже не думал о том, чтобы обзавестись собакой, но когда мы с Аэрин строили планы нашей жизни в тот вечер, когда я сделал ей предложение, мы оба сошлись на том, что хотим идеально-киношную жизнь, которой ни у кого из нас не было.

– Колдер, – окликает меня Аэрин, когда я споласкиваю очередную тарелку.

– Да?

– Забыла тебе сказать: замок на гаражной двери снова заедает.

– Сейчас займусь. – Я вытираю руки и беру из-под раковины баллончик «WD40». Именно такие, казалось бы, ничего не значащие моменты напоминают мне о том, как мне повезло иметь уютное жилье, любящую и преданную женщину рядом и здорового сына в довершение ко всему – сына, который сможет прервать цепочку негативных семейных отношений, уходящую в прошлое.

Я иду к гаражу, по пути встряхивая баллончиком. Пару раз прыснуть смазкой – и замок снова в порядке.

Наш дом нельзя назвать гламурным или великолепным – это не в нашем стиле. Как нельзя назвать таковыми и наши отношения. Мы чаще носим спортивную одежду, чем это случалось прежде. Мы чаще заказываем еду на дом, чем посещаем модные лос-анджелесские рестораны. Очередную годовщину нашего первого свидания мы провели дома, смотря кино и попивая вино из одноразовых стаканчиков, потому что забыли включить посудомойку и слишком устали, чтобы мыть стаканы вручную.

Для всех остальных это просто обычное субботнее утро в Южной Калифорнии, но для меня это еще один день в раю.