– Значит, это вы?

– И не я!

– Значит, вместе, – сделал вывод Голубев.

– Да как же мне донести до вас, что это не мы! – заорал Мальцев.

– Вероятно, уже никак. Я давал вам возможность представить свое видение этого дела, но никакого приемлемого объяснения вы дать так и не смогли. Хотя у меня есть еще одна идея. Хотите, озвучу?

– Попробуйте!

– Ирина Михайловна сама убила своего мужа, а потом позвонила вам и рассказала о том, что сделала. Вы тут же примчались и велели ей быстро собираться. Пока она собирала вещи, позвонили с пропускного пункта и сказали, что к вам приехал Иванов. Вы сглупили и, выдав себя за Николая, сказали, чтобы того пропустили. Но тут же поняли, какую глупость совершили. Вы быстро собрались и вышли на улицу, в надежде что опередите Иванова. Но тот уже был около дома. И, кроме того, принял вас за Проскурина. Вы разозлились и ударили его несколько раз. Таким образом, Ирина Михайловна становится убийцей, а вы ее соучастником. Ну как вам такая идея?

Мальцев поднял голову, долго глядел в окно, потом посмотрел на Маришу и наконец сказал.

– Что ж, задерживайте меня. Я готов к вашим обвинениям. Только Иру сюда не впутывайте. Она никого не убивала. Можете навешать на меня всех собак, но ее оставьте в покое.

– Значит, вы признаете свою вину?

– Это ничего не значит. Вы можете делать со мной что хотите. Но Иру не трогайте, слышите?

– Слышу, – кивнул Голубев. – Очень жаль, что вы не признались. Чистосердечное признание смягчает вину.

– Вот только не надо мне рассказывать сказки! – криво усмехнулся Мальцев. – Ладно, закончим на этом.

– Где вы взяли пистолет?

– Какая теперь разница?

– Разница есть. Вы знаете, что использование огнестрельного оружия без специального разрешения в нашей стране запрещено?

– Знаю.

– Вы заявляли о том, что храните дома пистолет?

– Нет.

– Вам есть что еще сказать?

– Нет, я все сказал.

– Вам могут предъявить еще и это обвинение.

– Пускай…

– Даже так?

– Да, так.

– Вы привезли пистолет из горячих точек?

– Возможно.

– Послушайте, Мальцев, почему я вытягиваю из вас информацию клешнями?

– Потому что я не буду больше ничего вам рассказывать.

– Почему?

– Потому что вы все для себя уже решили. Хотите обвинить меня в убийстве? Обвиняйте. В незаконном хранении оружия? Пожалуйста… Только отстаньте от меня.

– Ну, хорошо. Эрик, у вас есть вопросы? – обратился Голубев к молчавшему до сих пор сыщику.

– Нет, – покачал он головой.

– Значит, вам нечего сказать по этой ситуации?

– Нет, кроме разве что того, что у господина Мальцева ухоженные руки.

– Что? – изумился Голубев. – При чем здесь руки?

– Ни при чем. Просто я заметил, что у Сергея холеные руки. Что здесь такого?

– Мне кажется, вы были не с нами, когда шел разговор. – Голубев поднял трубку телефона и буркнул: – Уведите Мальцева.

Тут же распахнулась дверь, и двое полицейских подошли к Сергею. Тот встал со стула и обратился к Марише:

– Передай привет Ире. И поддержите ее вместе с Настей, пожалуйста. Не оставляйте ее одну! Ей сейчас очень тяжело.

– Хорошо! – кивнула девушка. – Мы постоянно будем рядом с ней.

– Пусть верит в меня и надеется на лучшее.

– Я все передам!

– Спасибо! – кивнул Мальцев и вышел в коридор.

Полицейские направились за ним. Когда дверь закрылась, Мариша громко выдохнула:

– Фу! Мне как-то не по себе! Тягостная ситуация…

– Самая обычная, – пожал плечами Голубев.

– Ты не забывай, что Мариша первый раз на допросе, – сказал Эрик, вставая со стула. – Кстати, каково твое мнение?

– О Мальцеве?

– Да.

– Он очень хорошо держался. Если бы я не знала, сколько против него улик, я бы никогда не поверила, что он виноват.

Эрик фыркнул и уставился в окно.

– А что, разве я не права? – вспылила Мариша. – Он был очень спокоен, рассудителен, не выходил из себя… Разве что только после того, как Голубев обвинил Иру в убийстве.

– Кстати, он повел себя как настоящий мужчина! – заявил Эрик. – Взял удар на себя, не стал больше спорить по поводу того, кто виноват…

– Вот именно! Чего же ты фырчишь?

– Я по другому поводу.

– По какому?

– Да так… Если ты хочешь быть детективом, то догадаешься!

– А что теперь будет с Сергеем? – поинтересовалась Мариша.

– Пока мы оставим его у нас. На свободу в таких случаях не выпускают, – ответил Голубев.

– А может, его тоже отправить в поселок и держать там? – спросила Мариша.

Голубев поднял голову к потолку.

– Дай мне бог терпенья! Учтите, Эрик, это вы ее притащили! Если у меня сдадут нервы, то это будет на вашей совести.

– Да ладно тебе, успокойся! Мариша первый раз окунулась в атмосферу правосудия. Она не знает, что можно, а что нельзя!

– А что я такого сказала? – возмутилась Мариша.

– Мы здесь не в игрушки играем! – рявкнул Голубев. – И я не могу просто так арестовать человека или отпустить… У меня есть инструкции! Понятно?

– Но ведь Иру мы оставили в поселке!

– Это другое дело. Мы не предъявляли ей никаких обвинений. Пока, – добавил Голубев, – но боюсь, что и этот день не за горами.

– Но ведь Мальцев не даст ее в обиду?

– Скорее всего, нет, – кивнул Голубев.

– Тогда такая ситуация должна тебя устраивать! У тебя будет обвиняемый, и это будет не Ира!

– Ну, если смотреть на ситуацию с этой точки зрения, то да. Но формально она все равно будет фигурировать в этом деле. Да и Мальцева наверняка будут отстаивать. Наймут ему хорошего адвоката, а тот землю перевернет, чтобы вытащить их из этого дерьма.

– Если только улики не будут настолько неопровержимыми, что никакой адвокат не поможет! – сказал Эрик, по-прежнему глядя в окно.

– Я не знаю, что хуже, – пожаловался следователь. – Если улики будут неоспоримыми, это будет значить, что я выполнил свой долг и представил преступника суду. Но если адвокат сумеет их вытащить, то мне придется снова открывать дело. А другого подозреваемого у меня нет!

– Хватит ныть! – воскликнул Эрик. – Ты сам не знаешь, чего хочешь. То тебя не устраивает Ира как подозреваемая, то ты не готов отпустить их… Определись, что для тебя важнее!