А Натан разбушевался: заседание министров отменил, слуг разгонял вовсю, отдал приказы по подготовке к оставшимся четырем свиданиям.

Меня отправил переодеваться. Раз я по замку хожу, то и на следующее испытание пора отправить.

Вот только он решил со мной. Без никого. Даже стражу не взял. И все сделал так, что чуть ли не весь замок в курсе его отъезда. Точнее, вылета. Вряд ли бы он взял на спину кого-нибудь еще.

А меня в очередной раз и не спросил – хочу я летать или нет. Привыкай, как хочешь, называется.

Долетели мы за час. С высоты полета болото выглядело – как пустая глазница посреди цветущего поля. Зеленая полянка заканчивалась, постепенно сменяясь желто-зеленой травянистой местностью с небольшими озерками. Кругом булькали огромные шары, поднимающиеся от вздувшихся кочек. Что-то шуршало, шипело на каждом шагу.

Вспоминая рассказы про болота, мне становилось страшно. А вдруг застрянем где-то? И останется королевство без короля и министра по делам иномирянок.

– Мернийетсиси не любит, когда к ней драконы в истинном обличии приходят, – сказал Натан, потягиваясь. Одет он в черные кожаные штаны, темно-коричневую куртку и высокие закрытые сапоги. Такие же и мне дали под размер моей ноги. Галоши родненькие.

– А как же раньше? – поинтересовалась, с ужасом озираясь вокруг. Голые деревья обтянуты паутиной или зеленой тиной. В некоторых местах виднелись коконы с торчащими корягами. А нет, не корягами – частями тел животных.

– Раньше она к нам приходила, – ответил он. – Главное, идти по тропке.

Где он тут тропку увидел? Или это он называет едва заметную полосу вытоптанной земли, уходящую в темноту.

– Далеко идти? – спросила Натана, нервно сглотнув.

– Час точно займет. Доставайте журнал записывать будете. Расчистить тут надо. Раньше болото более живописно выглядело.

Я тяжко вздохнула, втянув сырой, противный запах. Как болото может выглядеть живописно? Да оно на свалку больше смахивает.

– Высушить бы тут все, – под ногами чвакнула жижа.

– Если природе нужно здесь болото, то, значит, так тому и быть. Идемте, – он взял меня за руку, и уверено пошел вперед.

Да, в этот раз он решил, что если я ногу подверну, то лучше подверну вместе с ним. А у меня ж еще и крепатура после похода в горы. А ведь Натан спрашивал, все ли в порядке. Нет, ничего.

– Прекрасная местность, не находите? – нарушил молчание, пока я сопела, шагая за ним. У него-то шаги широкие, а я так аккуратно ступаю след в след.

– Чудесная. Чтоб я еще раз выбирала испытания.

– О, у вас еще два осталось. Но сами понимаете – болота глушат многое. А главное, лишние уши вряд ли тут окопаются поблизости, – сказал он, замедляя шаг.

Романтика – двое в болоте, не считая лягушек.

– А Тень? – спросила его, оглядываясь по сторонам.

– Остался в замке. Мне он там нужнее. На когда Дорджилс назначил вам встречу? – Натан так резко остановился, что я врезалась в него.

Я всегда в его объятьях краснела, но сейчас мне казалось, что вся кровь отхлынула от лица.

– Что? – переспросила его.

– Граем Дорджилс – министр обороны Ветлунга. Он назначил вам встречу.

Плохо-то как. Но если он мне сейчас сцену ревности устроит, будет еще хуже. Мы тогда свободные люди друг для друга были! Ничего не знаю, моя совесть чиста.

– Я тогда на Магмовую гору уезжала, когда он предложил встретиться, – ответила честно. Правда всегда лучше лжи и недомолвок. Не испепелит же меня Натан на месте.

– Вам кто-то еще предлагал встречи, золото? – меня все также пытали в жарких объятьях, теснее прижимая к мужскому телу.

Это что за допрос с пристрастием? Я же помню, что за взятки и за работу против короля можно схлопотать пожизненный срок или казнь.

– Нет. А к чему вопросы? – спросила я. Поправила выпирающий ворот его рубашки.

– Мне Злата Дорджилс совершенно не нравится. Девушка она привлекательная внешне, но ее нервозность и страх. Она чуть ли не собственной тени боится.

– Я заметила. Вы Дорджилса в чем-то подозреваете?

– Пока только в ненормальном отношении к Злате. Но, может, она такой и попала в Ветлунг. Сейчас мне бы хотелось обезопасить свое будущее и будущее своей семьи. Потому я и говорю, что отбор должен продолжаться. Я смею считать, что Дорджилс рассчитывает занять трон.

Женщина создает условия для комфортного быта, а мужчина для защиты дома.

– А вы не думаете, что те, кто что-то замышляют, вряд ли обратятся ко мне.

– Вот здесь и идет риск. С одной стороны, вы ко мне приближены, – он сделал паузу, чтоб я оценила насколько близко. И насколько нежно, и ласково меня не готовы отпускать. – С другой стороны, они думают, что я вас бросил, а сейчас держу поблизости, играюсь. И вы как обиженная женщина захотите отомстить.

А ведь мне Дорджилс так и сказал, что Натан бросил меня. Умный драконяра.

– А они не спрячутся в норки?

– Нет, не спрячутся. Главное толково спровоцировать, а дальше они сами вылезут. Я это вам и рассказываю, чтобы вы были готовы. Нифрейтин – это лишь попытка зацепить. Кто-то явно не хочет видеть в качестве моей даже фаворитки – иномирянку. А про королеву и вовсе говорить не стоит. Вы же понимаете, что при дворе интриги и заговоры плетутся всегда. А отбор тому прямое подтверждение. Все хотят быть поближе к власти. – Если помните бывшего лекаря ее Светлости – Меласию Абервельд?

Я утвердительно кивнула. Хорошая, добрая женщина.

– Она сбежала из дворца.

Вот тебе и новость. Значит, замешана она в чем-то. Но Натан так ни слова о своей матери и не сказал. Стоит ли ему говорить о своих подозрениях?

– Но у вас и бастардов никогда не было, – сказала я.

Может, и его за компанию травили? Но он бы точно учуял противозачаточное.

– Бастарды – бесправные дети. И раньше я старался избегать подобного, – его глаза вспыхнули янтарным светом. – Пока не встретил вас.

Да, я сейчас растаю. Он же мне план рассказывает, а у меня мысли не в нужное русло. Но я же знала, догадывалась, что нечто подобное и будет.

– Вы совсем не боитесь за жизни девочек? – спросила его, когда до меня начало доходить, что если я где-то под защитой короля, то попаданки и вовсе пешки в этой игре. Насекомые, нифрейтин – мелочь по сравнению с тем, что ждет их, если Натан не выберет кого-то, кто входит в министерскую семью.

– А еще и укусы, – вспомнила я.

– Ваша одежда уже сожжена.

– Платье, – осенило меня. Я касалась его руками. И как раз тогда надела свое, висевшее рядом с подарком. А потом тело зачесалось. – Мне в день оперы подарили платье. Синее, облегающее, украшенное серебром. Это был не ваш подарок?