И заодно постараться, чтобы эта туша не раздавила ее и не переломала ей все кости.

– Понятны ли условия противникам? – спросил Черный Огонь, но крик на трибунах был таким оглушительным, что Нова почти не слышала вопроса.

Она подняла руку.

– Мне можно пользоваться оружием?

Вопрос заставил толпу моментально притихнуть. Нова опять подняла руку.

– Знаю, что сегодня запрещено использовать оружие, не связанное со сверхспособностями, но, поскольку я заявила об умении владеть оружием как о своей способности, мне кажется, что честно было бы разрешить мне защитить себя.

Черный Огонь повернулся к другим членам Совета. Видимо, раньше такой вопрос на состязаниях не возникал. Вернувшись к микрофону, он покашлял.

– Горгулья, как ее противник, ты можешь принять или отклонить этот запрос.

Горгулья широко развел руки. Каждая из них была длиной с машину.

– Почему бы и нет? Мне это вообще без разницы.

– Какое оружие ты хочешь? – прокричала Отмороженная. – Я сама тебе его сделаю.

Нова покрутила плечами, запястьями, разминая суставы.

– Нож.

Отмороженная осклабилась.

– Только-то?

– Только-то.

Пошарив в воздухе пальцами, Отмороженная провела рукой вниз. При этом в руке появился восьмидюймовый кинжал, прозрачный, как хрусталь, с лезвием и рукоятью, вырезанными из сверкающего льда. Она со смехом бросила его Нове, та поймала оружие, не моргнув глазом. Лед был обжигающие-холодным. Нова перебросила его из руки в руку, давая коже время привыкнуть.

– Слабенький выбор, – сказала Отмороженная, заняв свое место рядом с товарищами и закинув ноги на стол. – Ножичек ему даже кожу не пробьет.

Нова улыбнулась в ответ и, поигрывая ножом, заняла свое место на арене. Горгулья стоял напротив, нереально жуткий – его мускулы постоянно превращались в камень, а камень в мускулы. Даже зубы, когда он ухмылялся, казались зазубренными обломками серых булыжников.

Громко протрубил рог, заставив всех замолчать.

Горгулья устремился вперед. Земля дрожала и трескалась под его ножищами, в вокруг клубилась пыль. Он занес руку назад, и Нова увидела, как его локоть и толстые костяшки пальцев превращаются в спекшиеся черные камни.

Нова сделала обманное движение. Он проглотил наживку и тоже свернул влево, но девушка поднырнула под его другую руку. Снова выпрямившись, она только хотела развернуться, как каменный таран сбоку врезал ей по голове.

На миг она почувствовала себя невесомой.

Она рухнула на землю, и каждая косточка в теле ощутила удар. Из глаз посыпались искры. Застонав, Нова увидела висящий над головой бумажный транспарант, услышала радостный рев толпы и бухающие удары – это Горгулья приближался к ней.

– Окей, – пробормотала она, когда голова перестала гудеть, как бронзовый колокол, – Ошиблась, больше это не повторится.

Тень затмила слепящие огни стадиона. Нова мило улыбнулась Горгулье и подняла руку ему навстречу.

– Не поможешь даме встать?

Что-то бурча, Горгулья нагнулся, сгреб ладонью ворот ее рубашки, и рывком оторвал ее от земли.

– Каждый супергерой мечтает уметь летать, да? – сказал он, обнажив неровные зубы. – Ну, дорогуша, твоя мечта почти сбылась.

И он замахнулся, собираясь выбросить Нову за пределы очерченного кольца.

Но не успел. Нова взмахнула обеими ногами, руками обняла его бицепс и захватила его ногами в замок. Горгулья попытался сбросить соперницу, но она вцепилась в него намертво. Зарычав, он затряс рукой, будто пытаясь избавиться от назойливого паука.

Трибуны взорвались смехом.

Гигант хотел было отодрать ее ноги другой рукой, но Нова нырнула вперед, направив кончик ледяного лезвия ему в ладонь.

Лед хрустнул, оставив в руке у Новы рукоять с коротким обломком лезвия.

Горгулья хмыкнул.

– Ты правда думала…

Нова расцепила ноги, спрыгнула на землю и резанула неровным обломком по участку его кожи, не успевшей превратиться в камень.

От неожиданности Горгулья присел и дернул ногой, попав Нове в грудь. Она упала на спину у самой границы ринга – но внутри.

Потирая грудь свободной рукой, Нова перекатилась на бок и вскочила на ноги. Она стояла, взвешивая свои возможности, пока Горгулья, раздраженный своим конфузом, готовился к новой атаке.

Она облизнула губы. Сжав рукоять ножа пальцами, она решительно засунула его за пояс, не обращая внимания на то, что лед обжег кожу.

Она собралась с духом – снова.

Горгулья затопал к ней – будто забивал сваи.

Нова тоже побежала. Прямо на противника, очертя голову.

За миг до столкновения Нова подпрыгнула вверх. Она приземлилась обеими ногами на плечи Горгулье и, оттолкнувшись, перескочила к одной из опор, расположенных внутри круга. Обвив шест руками и ногами, она стала карабкаться по нему вверх.

Снизу до нее донесся грубый ехидный голос Горгульи, издевающегося над «крошкой, которая дала деру», но ее мало волновало, что он думает о ее действиях.

Добравшись до верха, она вынула из-за пояса обломок ледяного ножа и перерезала веревки, на которых висел транспарант. Лезвие еще не окончательно затупилось, и веревки поддались с первого раза. Один конец транспаранта, колыхаясь, упал на землю.

Внизу под ней что-то затрещало. Опора содрогнулась. Посмотрев вниз, Нова увидела, что Горгулья собирается нанести второй удар по опоре. Деревянный шест расщепился снизу доверху.

Опора с треском начала крениться к центру ринга.

Нова соскочила, сделав кувырок, когда ударилась о землю. Ухватившись за конец транспаранта, она поднялась на ноги. Стремительно развернувшись лицом к сопернику, она запустила к него обломком кинжала. Описав в воздухе красивую дугу, лезвия летело прямо в грудь Горгулье.

Великан отбил его рукой. Все, что еще оставалось от ножа, рассыпалось в воздухе на сотни крохотных осколков льда.

Над стадионом прогрохотал его смех, которому вторили тысячи зрителей на трибунах.

– Ну, что ты еще задумала? – сказал Горгулья. – Удушить меня полосочкой бумаги?

Нова бросила на него сердитый взгляд. Ей нужно было, чтобы он рассвирепел, а не веселился. Нужно, чтобы он на нее бросился – и на сей раз забыв обо всем на свете. Вместо этого Горгулья повернулся к толпе и начал заводить зрителей, отпуская шутки о «масенькой девочке, которая потеряла свой масенький ножичек».

Нова огляделась, поискав, чем еще можно было бы воспользоваться.

Ее взгляд остановился на Адриане Эверхарте.

Он стоял за столом своего отряда, упираясь руками о скатерть, и тревожно барабанил по ней пальцами, наблюдая поединок. В его взгляде была напряженность, какой Нова не видела на параде.