– Мы еще не до конца оправились после Века Анархии, – подхватил Саймон. – Органы власти защищают права каждого, даже тех, кто когда-то имел дело с бандами преступников. Потому что как можно ожидать, что люди станут меняться, если не дать им такого шанса?

Адриан, неубежденный, помрачнел. Ему казалось, что винтовка, следы которой ведут к Джину Кронину, сама по себе была вполне весомой причиной для того, чтобы обыскать библиотеку – но было очевидно, что в ближайшее время ему в этом споре победы не одержать.

– Вы уже определили, чьему отряду поручить наблюдение?

– Нет, но мы думали…

– Предлагаю нас.

Симон замер в нерешительности, не донеся до рта вилку с наколотой угодой клубники.

– Что?

– Адриан, – начал было Хью.

– Не говорите нет, – настойчиво повторил он, переводя глаза с Хью на Саймона. – Только выслушайте. Мы хотим заниматься расследованием этого дела. Я имею в виду Кошмар. И это задание как раз нам по силам. Ну кому еще захочется ночь напролет торчать у публичной библиотеки и ждать, пока случится что-то интересное. А у нас новая девчонка – Нова. Ей даже спать не нужно.

Саймон задумчиво нахмурился. Адриан видел, что этот довод на него хоть как-то подействовал.

– Почему тебя так заинтересовала Кошмар и ее дело? – осведомился Хью, выбрасывая в бачок очередную порцию бумажного хлама.

– Мой отряд уже дважды с ней сталкивался, – пояснил Адриан. – Это уже начало приобретать личный оттенок. Кроме того… она напала на вас.

Хью пренебрежительно фыркнул. Адриану было непонятно – красуется он или в самом деле считает, что Кошмар и ее атака на празднике не заслуживают внимания.

– Я серьезно, пап. Если ты не заметил, он тебя чуть не убила.

По скулам Хью заходили желваки.

– И еще она сбила Тамайю… рыбацкой сетью, – не отступал Адриан. – Я уж не говорю, что отчасти на ней лежит вины за травмы Данаиды. К тому же она обвела вокруг пальца Оскара и Руби и —…он сделал резкий вдох и помахал в воздухе рукой, надеясь, что это сойдет за безразличие, – этого парня, Стража, тоже. Может, сила у нее и невелика, но она представляют угрозу. Мы уже убедились, что ее нельзя недооценивать.

– Мы вовсе не недооцениваем ее, – сказал Саймон. – К покушениям на убийство мы относимся с полной серьезностью. Настолько серьезно, что было бы безответственным отправлять неопытный уличный патрульный отряд выполнять расследование.

Адриан кровь бросилась в лицо.

– Кажется, за прошедший год наш отряд доказал, что способен справится с любым заданием.

– За исключением двух раз, когда Кошмар улизнула? – спросил Саймон.

Адриан взглянул исподлобья.

– А это удар ниже пояса.

Лицо Саймона смягчилось.

– Слушай, мы же не говорим, что вы с этим не справитесь. Но честно, мы бы лучше оставили вас на патрулировании, где ваши способности идут всем на пользу. Ты слышал, что в этом квартале уровень преступности вырос на восемь процентов? На улицах ни один отряд сейчас не лишний.

– А как ребята вроде Джина Кронина отражены в этих рейтингах? – Адриан заставил себя говорить медленнее. Чтобы это звучало взвешенно. – Если он и впрямь продает преступникам оружие, сколько пользы было бы, если просто арестовать одного такого типа?

А для этого, – ответил Хью, – мы пошлем туда бригаду по расследованию.

Адриан вздохнул с досадой.

– Ну все-таки, поручите это нам. Пожалуйста.

– Адриан, да в чем дело? – удивился Саймон. – Сам же сказал, никому не улыбается следить за библиотекой всю ночь, когда можно помогать в это время людям.

– В том, что я хочу принимать в этом участие, – Адриан чувствовал, что голос предательски дрожит. – Потому что хочу найти Кошмар.

Саймон откинулся на спинку стула, склонил набок голову, и Адриан вдруг заметил, как буйно разрослась его борода. Он взглянул на Хью и отметил, что и у него волосы давно нуждаются в стрижке, да и щеки не мешало бы побрить.

Когда в последний раз кто-то из них брал выходной просто, чтобы расслабиться? Просто побыть собой? Всегда Совет, город, Отступники. Адриан мог только догадываться, в каком напряжении они постоянно находятся, как и остальные члены Совета. Весь мир смотрел на них и ждал руководства и защиты, безопасности, стабильности и правосудия.

Он вздохнул, водя вилкой по крошкам на тарелке.

– Оскар слышал, как она что-то сказала по время их драки на крыше, – сказал он, изо всех сил надеясь, что им не придет в голову проверять эту ложь. – Она сказала… не станет смелым тот, кому неведом страх.

Не нужно было смотреть на родителей, чтобы почувствовать, как изменилась атмосфера. Хью прерывисто вздохнул. Саймон выпрямился.

Хью забарабанил пальцами по стойке.

– Уж не думаешь ли ты, что Кошмар имеет отношение к ее смерти? Насколько я могу судить, она слишком юна, чтобы участвовать в этом убийстве.

– Нет, это я понимаю, – сказал Адриан. – Но что если ей известно, кто это сделал? Что если они до сих пор живы?

– Возможно, это совпадение, – сказал Саймон.

– А возможно, что нет, – парировал Адриан.

Саймон потер переносицу между густыми бровями, как делал всегда, если о чем-то глубоко задумывался.

– Записки вроде той, что нашли на Джорджии, в Век Анархии обнаруживали на множестве тел. Может быть Кошмар где-то прочитала об этом, и ей просто понравилась фраза.

Адриан отвернулся. Это было логичное предположение. Скорее всего, рано или поздно он бы и сам до этого додумался. Но… как-то это было неправильно. Когда Кошмар это говорила, ее слова не были просто отрепетированной фразой, брошенной потому, что ей бы хотелось увидеть ее на другой день в газетах. Скорее, она вырвалась у нее внезапно, неожиданно для самой. Часто так бывает со словами, которые долгое время слышишь их снова и снова.

– Нетипично, – сказал Хью, – будь те злодеи до сих пор в деле, они продолжали оставлять такие метки.

– Согласен, – сказал Адриан. – Но это не исключено.

Именно по этой причине все тогда решили, что убийца Леди Неукротимой был убит в Битве при Гатлоне. После нее загадочные записки перестали появляться на трупах. Зловещие метки испарились за одну ночь. Логично было предположить, что того, кто их оставлял, не стало.

Но Адриан больше не был в этом уверен.

– Пожалуйста, – повторил он. – Я только хочу ее разыскать. Я должен знать, где она слышала эти слова. Я должен понять, что они значат для нее. И вы же все равно посылаете туда отряд, правильно? Дайте нам шанс. Вот все, о чем я прошу.

Хью поднял свой кофе, от которого еще шел пар, и осуши кружку в три больших лотка. Это, насколько знал Адриан, означало, что его просьбу обдумывают, и все же он невольно вздрогнул: не говоря уже о прочем, Хью не угрожала даже опасность обжечь язык кипящим напитком.