– Ты точно никому не выдашь меня?

– Могила.

Тина несколько секунд колебалась, потом продолжила еле слышно:

– Я приказала этому рейдеру считать меня мечтой всей его жизни. Потом сказала, что второй мне угрожает, и попросила защитить от него. Вот он и начал защищать.

– Бредик какой-то.

– Никакой не бред, мы такое умеем.

– Кто это «мы»?

– Нимфы.

– Ты смеешься?!

– Зачем мне смеяться?

– Да затем, что нимфу на сто километров к Цветнику не подпустят. Кому нужна жена, которая в любой момент может приказать мужу дочиста вылизать испачканный кошачий лоток, и он это сделает с радостью.

– Вот как раз для этого и нужна. Приставляют женой к нужному человеку и говорят, какие именно поступки с его стороны я должна обеспечивать.

– Первая же проверка знахарем или ментатом покажет твой дар, и после этого ты будешь счастлива, если тебя убьют быстро.

– В моем случае не сработает.

– И что с тобой не так?

– Нимфами называют всех подряд, а это неправильно.

– И что здесь неправильного?

– Это как с сенсами – для всех одно слово, но видят они по-разному.

– Ну и что?

– Ментата иногда можно обхитрить, а мой дар особенный. Он не сильный, работает только в упор и только на одну цель, даже на две его уже не хватает, но зато я умею себя не выдавать, дар как бы скрытый, мне приходится напрягаться, чтобы его включить.

– Никогда не слышала про скрытых нимф, знахари и ментаты их легко определяют.

– А ты сама подумай, почему меня взяли в Цветник так поздно и прощали все, что угодно, даже «широкую кость»?

– У тебя не широкая кость, это придирки.

– Лиска, я тебя очень люблю, ты лучшая, ты всегда меня во всем поддерживаешь, но давай говорить прямо – из Цветника таких, как я, выгоняют, есть всего лишь одно исключение, оно сейчас перед тобой.

– Из-за этого к тебе не придирались?

– Ну а из-за чего же еще?

– А если бы ты вышла замуж и отказалась влиять на мужа?

– Лиска, ты совсем наивная, что ли? Да один малюсенький намек мужу, что я пусть и чудная, но все равно нимфа, и меня ментаты будут неделю по кусочкам разбирать. Если они знают, что нужно искать, они рано или поздно это находят, вот и представь, что со мной сделают, когда выяснят правду.

– Кто вообще такое придумать мог? Это ведь нарушение всех правил.

Тина красноречиво закатила глаза кверху.

– Ты хочешь сказать?.. Что сам Герцог?

– Может, придумал и не он, но я у него на контроле. Личный контроль.

– Ну ничего себе… ты крутая.

– Лиска, я у Герцога на таком крючке, что буду делать все, лишь бы обо мне никому ничего не сказали. Они меня ни за что не выдадут, но только в том случае, если я буду послушной. Я им нужна, это ведь классный способ держать кого-то из союзников на поводке, меня специально к такому готовили на индивидуальных занятиях.

– Но если они тебя выдадут, твое разоблачение ударит по репутации Цветника.

– И чем это мне поможет? Подарит вторую жизнь? Или я умру не так страшно, как придумают те, которые станут меня убивать? Нимфам и так очень непросто жить, а с теми, которые пытаются скрыть свою суть, сама знаешь, как везде поступают. Тем более представь реакцию моего избранника – далеко не последнего человека, а они те еще гады.

– Да уж, хитро придумано.

– Ты ведь никому не расскажешь?

– Конечно нет. Да и кому тут рассказывать?

– Ну мало ли… я на будущее.

– Будущего не будет, я же сказала, что не вернусь. Тинка, ты пойдешь со мной?

– С тобой сбежать?

– Ага.

– Нам некуда бежать.

– Ты ошибаешься. Ладно, потом поговорим, пора выбираться, зараженные не показываются. Или их поблизости вообще нет, или потеряли направление, где-нибудь остановились и ждут, когда опять начнем шуметь.

– Ты же говоришь, что развитые могут искать подолгу.

– Ну и что? Ждать, пока они сюда доберутся со своими поисками? Тут не запад, тут приличных мертвяков мало, да и перезагрузка скоро, так что риска почти нет. Не вечно же нам в этом сарае отсиживаться, опасно быть сильно смелым, но и слишком осторожным тоже быть нельзя.

* * *

Мертвые люди оказались не такими уж и страшными. Пусть Тина морщилась, стоя в нескольких шагах, а я все сделала быстро и без тошнотных порывов. Со вторым, правда, пришлось нехорошо повозиться, уж очень сильно его изорвали, мне стоило трудов не замазаться в его крови. Но в сравнении с недавней работой в штрафной группе – смешная ерунда.

Спасибо западникам, хоть чему-то научили.

Хотя, будь у меня выбор, предпочла бы прогулять такие занятия.

Добыча не впечатлила. В первую очередь меня волновало оружие, ведь на мертвяка пришлось потратить единственный патрон, больше отбиваться от зараженных нечем. Но сколько бы я ни осматривала карманы одежды и рюкзака, так ничего и не нашла. Лишь два красных пластиковых цилиндрика в стволах ружья – их успел зарядить убитый, и больше ничего.

Вообще-то нашлась целая пачка пистолетных патронов, вот только самого пистолета не было, а к моему они не подходили. И еще два патрона здоровенных, до этого я такие только в пулеметах видела, причем в больших, а не в том, который мы с собой тащим, – он на винтовочных работает. То есть заряжать их некуда.

Достав патроны из ружья, я их покрутила в руках, изучила латунные донца, посмотрела на свет и недовольно поморщилась.

Тине наскучило стоять молча, начала задавать вопросы:

– Что-то не так?

– Всего два патрона, и на них нарисованы уточки.

– И что?

– А то, что они снаряжены мелкой дробью.

– Такой разве что бегуна свалишь.

– Ага, и то, если правильно попадешь. Есть еще две кирки, их любят дикие рейдеры.

– Рейдеры их называют клювами или клевцами, они какие-то особенные, хорошо бьют.

– Я знаю.

– Возьмем их?

– Конечно возьмем. На вот, хлебни. – Я протянула Тине затянутую в зеленую плотную ткань флягу.

– Что это?

– Как это что? Нектар.

– Ух ты! Шоколадный? Я шоколадный люблю.

– Да какая тебе разница, пей давай. Только пару глотков, не больше, лучше чуть позже еще немножечко выпьешь.

– Ли, а ты уверена, что это и правда нектар? – поморщившись, принюхалась Тина.