– Да тут килограммов пятнадцать – это сколько же времени они собирали такую кучу драгоценностей? – завороженно уставившись на украшения, медленно произнесла Тина.

– Без понятия. Что с тобой?

– Все нормально со мной. А почему спрашиваешь?

– Ты как-то говоришь не так и вытаращилась странно, взгляд будто чужой.

– Да это я старое вспомнила, ты не поймешь… Можно я возьму себе одну цепочку?

– Зачем она тебе?

– Всегда о такой мечтала. Посмотри, какое красивое плетение.

– Тинка, да ты помешана на том, чтобы себя украшать, ты будто сойка, вечно тянешь всякую ерунду к себе в шкафчик.

– Ну не все же такие красивые, как ты, вот и приходится как-то выкручиваться.

– Ты очень красивая, не слушай Мию, она никому ничего хорошего за все время ни разу не сказала. И вообще, некоторым, даже многим, нравятся женщины посочнее или даже очень толстые. А ты не толстая ни капельки, просто у тебя низ немножко тяжелее нормы, которую придумал неизвестно кто. Думаю, он был голодным и злым, когда ее придумывал, или вообще ему мальчики нравились, вот и подбирал фигуры под свой вкус. Тебе не надо на таких дураков оглядываться. Западники, которые меня забирали, помнишь их?

– Конечно.

– Полковник Лазарь сказал, что, поставь его перед выбором, он бы выбрал тебя.

– Врешь ты все, он ведь тебя выбрал.

– Честное слово, ему нравятся такие, как ты. В смысле, ему постарше женщины нужны, но ты поняла, о чем я. Ему приказали выбрать именно меня, потом чуть ли не скелетом ходячим обзывал, ему покрупнее что-нибудь нужно, даже безо всяких украшений такие нравятся. Только ты не очень-то радуйся, он слишком старый для тебя, а еще подлый и скользкий. Просто имей в виду, что не всем нравятся стандарты Цветника.

– Но я все равно хочу эту цепочку.

– Если тебе приятно носить вещь, которую взяли для внешников, носи.

– А тебе такое неприятно?

– Да у меня к зараженным нет такой брезгливости, как к этому.

С чувством швырнула один из пакетов, тот покатился по асфальту, разрываясь под тяжестью содержимого и с тихим звоном разбрасывая желтые побрякушки.

– Бери уже свою цепочку или что ты там еще хотела, и уйдем отсюда.

– А в дома не будем заходить?

– Не будем. Мы нашли нектар, это сейчас главное. Я вообще не понимаю, почему мы до сих пор здесь торчим. И нашумели сильно, и кровью тут вся деревня воняет. Мы с тобой две дуры, Тинка, если и дальше будем так себя вести, станем двумя мертвыми дурами. Уж поверь, Улей это быстро устроит.

Изначально подразумевалось, что мы принесем хорошую еду, подходящую обувь, одежду и прочие полезные в нашем положении вещи. В итоге мы вернулись налегке, если не считать трофеи, большая часть из которых сомнительной ценности.

И без Евы.

Вру, мы принесли кое-что настолько важное, что оно является главной валютой Улья. Принимается абсолютно на всех обитаемых стабах, известно повсеместно – это то, без чего жизнь иммунных немыслима.

Две зеленоватые некрупные виноградины – спораны и пара фляжек с их раствором. Судя по запаху, на последний не пожалели крепкого алкоголя, и это плохо – наш нектар изготавливали по более щадящей технологии, ведь спаивать воспитанниц запрещено. Но сейчас даже вечно всем недовольная Миа не стала высказывать претензии по поводу качества.

Одна фляжка разошлась сразу, вторую я не отдала:

– Девочки, придется немножко подождать. Через полчасика можно еще по глоточку, и на этом все. Очень много – тоже плохо, да и про Альбину не надо забывать, придется экономить. Как там она, Ханна?

– Приходила в себя и даже пыталась подняться.

– Я тут нашла кое-что, – протянула фиалке тонкий шприц, заполненный оранжевой жидкостью. – Это случайно не спек?

Ханна сняла с иглы колпачок, понюхала, со знанием дела кивнула:

– Дешевый, но сойдет. Надо залить в нее немного нектара, а потом уколоть. Часов двенадцать точно проспит беспробудно, она совсем слабая, и все это время уйдет на ускоренную регенерацию. Очень полезно для ее раны.

– Где ты нашла эту гадость? – Тон Дании был предельно брезглив, это настолько для нее несвойственно, что я, удивившись, замешкалась с ответом.

– В рюкзаке, – ответила за меня Тина.

– В каком рюкзаке?

– Мы убили двух рейдеров, у них были рюкзаки.

– ВЫ УБИЛИ ДВУХ РЕЙДЕРОВ?! КАК ЭТО?! – дружно и бурно отреагировали все до единой девочки.

– Вообще-то не совсем мы, – начала пояснять Тина. – Они вначале как бы поссорились, начали стрелять друг в друга, один убил второго, а потом его самого убил зараженный, ну и мы чуть-чуть помогали. Их надо было убить, потому что они убили Еву и гнались за нами.

– Убили Еву?! – охнула Лола, а глаза ее мгновенно налились слезами.

Ну да, ей ведь поплакать, что мне моргнуть – мгновенно начинает и так же мгновенно прекращает. Не зря Миа сравнивает ее то с колибри, то с канарейкой – по объему мозга очень даже похожи.

– Тише все! – цыкнула я и постаралась как можно короче рассказать историю нашего непродолжительного похода в деревню и обратно.

Некоторые моменты не сочла нужным упоминать, некоторые упомянула вскользь, а историю гибели рейдеров значительно отредактировала, заслужив благодарственный взгляд Тины.

Ну да, я ведь расстаралась вовсю, убирая малейшие намеки на ее проблемный дар.

После моего рассказа никто не стал лезть с вопросами об одежде, обуви и прочем. Все сильно впечатлились нашими приключениями, да и смерть Евы сказалась. Пусть она и не из нашей группы, но все же своя, и вообще – мы не привыкли к гибели тех, кого знаем.

К этому, наверное, вообще невозможно привыкнуть.

– Ну и что мы теперь будем делать? – озвучила общий вопрос Бритни.

– Надо вернуться к Цветомобилю, а то его найдут, а нас там не будет, – предложила успевшая успокоиться Лола.

Безнадежная глупость ее предложения была столь очевидной, что даже Миа не стала высказываться по поводу ее умственной состоятельности, а вместо этого неожиданно повернулась ко мне:

– Элли, ты что-то хочешь нам сказать?

Мне пришлось приложить усилие, чтобы не выказать признаков огромного удивления. Мало того что Миа, по-моему, впервые обратилась ко мне нормальным тоном, без своей обычной нервозности и непрерывных придирок и даже не исказив мое имя, так еще и сделала это вскоре после того, как мы бурно поссорились.

До драки дошло, и без того непростые отношения были испорчены, как мне казалось, окончательно.

Ну да ладно, раз спросили, нужно отвечать: