В контейнер зашел Гасилов, и глаза у него полезли на лоб.

— На, посмотри. — Лисин поднял со стола один «ТТ» и бросил сотруднику прокуратуры. — Похож?

— Номер спилен точно так же.

— Наверное, вот этим, — добавил Сидельников, вынимая из-под вороха коробок изделие, похожее на миниатюрную пилу-болгарку.

Разговор был долгим. Он затянулся настолько, что грозил сорвать звонок Ляписову. Но где-то без четверти девять торговец по фамилии Монтанин наконец-то понял, что взять на себя только хранение оружия и его продажу выгоднее, чем все это плюс участие в массовых убийствах.

Да, он продавал «ТТ» какому-то типу.

Да, Монтана предполагал, что из этого «ТТ» будут стрелять не по консервным банкам.

Но что касается покупателя, тут Монтана стоял на своем. Это был очень странный тип. Настолько, что следователь Генеральной прокуратуры может Монтане не поверить или даже счесть его за идиота.

— Хватит псалмы читать, — отрезал Лисин. — Говори! Я сам решу, дурак ты или нет.

Оказалось, за первым «ТТ», тем самым, покупатель пришел, будучи темно-русым, с сединой на висках.

— За каким тем самым? — уточнил Лисин. — Из которого убийца расстрелял в Старооскольске сотрудников прокуратуры?

— Я этого не говорил, — быстро возразил Монтана, продолжая держать руки внизу живота. — Имел в виду — тот самый, первый.

— Был и второй?

— Был. Только не «ТТ», а «беретта», — пояснил владелец арсенала. — За ним пришел тот же самый тип, да только теперь он был с совершенно белыми волосами.

— Седой, да? Ты это имеешь в виду? — уточнил Лисин.

— Слово «седой» у меня в лексиконе имеется. Если я говорю «белыми», то это значит, что покупатель не был седым.

— Ты хорошо попал, — сказал Лисин, обращаясь к муровцу. — Или вы, Монтанин, всегда такой логичный?

— Я беру на себя…

— Ты возьмешь столько, сколько я на тебя положу, — пообещал Лисин, не желая вступать в дискуссию. — А теперь давай коротенько и о главном. Словесный портрет твоего покупателя до малейшей морщины. С применением той же логики!.. Мне понравилось.

Через десять минут в этой части рынка было невозможно протолкнуться от полиции. Люди в форме и штатском ходили по рядам, выворачивали торговцев наизнанку, однако самое массовое скопление служащих ГУВД наблюдалось, конечно, у девяносто четвертого контейнера.

В половине десятого, натянув этим тридцатиминутным опозданием нервы председателя старооскольского суда, Лисин набрал его номер.

— Слушаю вас, Иван Дмитриевич.

По тому, что прозвучало не привычное «следователь» или «Лисин», важняк понял, что все утро Ляписов-старший провел в консультациях и, видимо, не только с местными бонзами, но и с Москвой. По тому, насколько деловит и спокоен был его тон, следовало догадываться о том, что старец получил инструкции не залупаться и вести себя достойно. Неизвестно, конечно, откуда последовали такие — с Большой Дмитровки или из Верховного суда, да только роль они сыграли значимую: Ляписов не был таким вызывающим, как прежде.

— Это я вас слушаю, — ответил Лисин.

Он догадывался, что в инструкциях помимо общей темы звучала и его фамилия. Да, того самого человека, договариваться с которым бесполезно.

— Не понимаю.

— Все вы понимаете. Убийца не остановится до тех пор, пока не убьет вашего сына. Как ни печально это осознавать, сие есть факт, причем неоспоримый. Знаете, сегодня я побывал на старооскольском вещевом рынке и вывернул наизнанку контейнер одного молодого человека. Монтанин — знакомая фамилия?

Ляписов задумался. Говорить о том, что он не знает человека с этим именем, было опасно. Следователь из Москвы мог писать разговор, и любая фраза, брошенная всуе, потом стала бы объясняться как доказательство чего-нибудь нехорошего. Ляписов был достаточно умным человеком для того, чтобы не просчитывать таких мелочей.

— Вроде бы знакомая фамилия, но ответить утвердительно затрудняюсь, — нашел он, наконец, достойный ответ.

Лисин рассмеялся и заявил:

— Ровно полгода назад этого человека задерживал РУБОП. У него обнаружили настоящий арсенал, которым можно было бы вооружить полк морских пехотинцев. Следствие закончилось, дело оказалось в суде. Судья Кошканцев определил меру наказания для торговца смертью в семь лет лишения свободы, но вы внесли протест, и впоследствии гражданин Монтанин был оправдан за недостаточностью доказательств.

— Да, что-то припоминаю, — отозвался Ляписов. — Предварительное следствие тогда действительно сработало отвратительно. На «ура», понимаете. Грубо, топорно. Доказательства не закреплялись, допросы проводились неаккуратно…

— Мне сообщили, что судья Кошканцев тогда даже работу потерял из-за своего необдуманного приговора. А вы, кажется, в Таиланд съездили. Вместе с тем судьей, который оправдывал Монтанина. За счет некой турфирмы, учредителем которой как раз и является жена Монтанина. Надо же! Кто бы мог подумать?

— Я бы посоветовал вам не проводить аналогий. — Голос Ляписова-старшего стал сух и враждебен. — Вы совершенно не знакомы с делом.

Лисин снова рассмеялся.

— Да, конечно. Но вернемся к нашим баранам. Гражданин Монтанин отблагодарил вас по полной программе еще раз. Он продал другому гражданину, Варравину — слышали такую фамилию? — пистолет системы «Тульский Токарева». Окружной прокурор тут ни при чем. Это так пистолет называется — «ТТ». Из этого оружия были расстреляны сотрудники прокуратуры города Старооскольска.

Ляписов молчал. Как истый представитель категории, описанной Лисину профессором-психиатром, после тревожной бессонной ночи он плохо соображал. Судья уже давал себе отчет в том, что начал неправильно думать и разговаривать. Бросать же трубку уже невозможно. Это было бы еще хуже.

— А потом гражданин Монтанин продал Варравину пистолет системы «беретта», — продолжал тревожить воспаленный мозг председателя следователь. — Из него Варравин палил в полицейских в центре города. Слышали такую историю? Из него же он стрелял в меня и членов моей следственной бригады. Из этой же «беретты» были убиты друзья вашего сына. Оба. Те самые.

Ляписов продолжал думать или просто молчать. Лисину трудно было это понять.

— Круг почти замкнулся. Нужно быть просто идиотом, чтобы не увидеть взаимосвязи всех жертв с одним произошедшим событием. Для полного замыкания логической цепи не хватает еще пары трагедий.

— Что вы имеете в виду? — раздалось, наконец, в трубке.

— Бросьте придуриваться, Ляписов.

— Да как вы!..

— Смею, что ли?.. — тихо переспросил Лисин, прервав вспышку судьи. — Послушайте меня внимательно, председатель! В городе остались непораженными две цели. Это прокурор Старооскольска Мартынов и ваш сын — Андрей Леонидович Ляписов! С кого начнет убийца, я не знаю! Кажется, я уже говорил вам о том, что за стенами особняка и в заграничном турне вам сына не спрятать, не так ли? Вот вам последняя новость. Варравин был у Монтанина в третий раз. Догадайтесь, что он у него приобрел?