– Не мог бы ты сдвинуться на два шага влево? Ты загораживаешь мне солнце, – говорю я, но он не двигается.

– Что ты делаешь?

Я тяжело вздыхаю и опускаю руки, затем сажусь прямее и задираю голову, чтобы посмотреть на него.

– У меня перерыв.

– Ты говорила это двадцать минут назад.

Я моргаю, глядя на него.

– Эм, да. Потому что так работает перерыв. Ты просто сидишь… и не двигаешься неопределенное количество времени.

– Нет, – он качает головой. – Мы тренируемся весь день, пока не покинем этот остров. Это касается и тебя.

– Ну уж нет, – смеюсь я. – Ни за что.

Быстрее, чем я успеваю отшатнуться, он берет меня за руку и рывком поднимает. Он твердо ставит меня на ноги, прежде чем отпустить.

– Ты не можешь пролететь больше нескольких метров, и твоя выносливость оставляет желать лучшего. Ты ужасно держишь равновесие, волочишь крылья по земле, когда устаешь, и я раньше никогда не видел, чтобы кто-то так ужасно ходил. Тебе нужно тренироваться, и пока ты на моем острове, ты будешь заниматься именно этим.

Я зарываюсь пальцами в грязь, делая ямку.

– Боже, я не настолько плоха.

– Настолько, – говорит Эверт, проходя мимо.

– Что ж, ты только что вернулся на третье место, приятель!

– Тренировка, – повторяет Ронак, привлекая мое внимание.

– О, да ладно, я же великолепно обращаюсь с луком и стрелами! Это должно дать мне право на освобождение. Или на частичное освобождение. По крайней мере, на половину освобождения.

– Ты когда-нибудь замолкаешь? А теперь пойдем, – говорит Ронак, поворачиваясь на пятках.

Он ждет, чтобы убедиться, что я следую за ним. Часть меня хочет остаться упрямо стоять на месте, но другая часть знает, что, скорее всего, он просто грубо потащит меня туда. Не то чтобы грубость всегда была чем-то плохим, но парень должен заработать на это право. Я следую за ним так медленно, насколько могу. Он ждет меня у беговой дорожки, закатывая глаза от того, как я медлительна.

Когда я наконец подхожу к нему, он говорит:

– Рад, что ты смогла присоединиться ко мне.

– Все ради тебя, – сухо отвечаю я. – Что теперь? Мои крылья уже болят от тренировок в полете. Поверь мне, я больше не могу заниматься. Мне нужно тренироваться небольшими подходами. Может быть, у тебя и легкий милый кошачий хвостик, но эти ребята тяжелые, и требуется много усилий, чтобы ими пользоваться.

Он недоверчиво смотрит на меня.

– Милый кошачий хвостик?

– Да, он очарователен, – говорю я, наблюдая за тем, как упомянутый хвост порхает взад и вперед позади него. – Можно я его поглажу?

Ронак издает странный сдавленный звук.

– Воу, у тебя сейчас случится припадок?

– Я… ты…

– Что? Гладить хвост запрещено? Я не читала руководство к генфинам. Это табу? Жаль. Он выглядит таким мягким. Может быть, когда я выберусь отсюда, то найду себе другого генфина, который позволит мне погладить его хвост. Готова поспорить, Эверт позволит мне погладить его.

– Черт возьми.

– В чем дело?

Он трет пальцами переносицу и делает глубокий вдох.

– Просто… перестань говорить.

– Ладно, котенок.

Он качает головой, пока я изо всех сил пытаюсь подавить улыбку.

– Как бы то ни было, тебе нужно больше тренировать твои крылья. Только так тебе удастся укрепить мышцы и развить выносливость. Но прямо сейчас ты не будешь летать. Ты будешь бегать.

Я смотрю на него и моргаю. Мне, должно быть, послышалось.

Когда он ничего не добавляет, я копирую его позу и скрещиваю руки на груди.

– Прости, ты сказал бегать? Я не могу бегать.

– Ты рассказала нам, что бежала, когда была во дворце фейри, – отмечает он. – Ты убегала от зверей. И я бы сказал, что ты практически вбежала в реку, когда была вся покрыта фекалиями.

– Что ж, – усмехаюсь я, – да, но тогда я бежала из чистой необходимости.

Он смотрит на меня, не впечатленный моим ответом.

– Я могу создать для тебя эту необходимость, если хочешь. Ты хотела бы, чтобы я спровоцировал пару зверей в лесу и заставил их преследовать тебя? Или ты предпочтешь ведро из уборной?

– Я ненавижу тебя.

– Поверь мне, это чувство взаимно, маленький демон. Теперь начинай бежать. Ты сможешь остановиться, когда я скажу.

Я осматриваю свою одежду. На мне все еще одна туника Эверта и больше ничего. Она определенно не подходит для бега.

– Я неподходяще одета, – говорю я ему.

Уже и так достаточно сложно пытаться летать, не демонстрируя свои женские прелести. Такими темпами я однозначно всем все покажу.

– С тобой все будет в порядке.

Я смотрю на свои ноги.

– У меня нет обуви, у меня появятся мозоли на ногах.

– Это поможет их закалить.

Я осматриваюсь, пытаясь придумать еще одну случайную отговорку.

– Эм… я спотыкаюсь. Очень часто. Я могу ободрать колени. Мне будет больно.

– Уверен, Эверт исцелит тебя. Теперь перестань придумывать оправдания и беги.

Проклятье, я проигрываю. Я оглядываюсь на других парней, но они слишком заняты, притворяясь, что занимаются своими делами, вместо того чтобы спасать меня от необходимости бегать. Галантность мертва.

Затем мне в голову приходит идея, и я резко поворачиваюсь обратно к Ронаку.

– Грудь! – громко кричу я.

Он выглядит ошеломленным от моего выкрика. Готова поспорить, остальные парни теперь тоже смотрят на меня. Это слово обладает огромной силой. Ронак тяжело вздыхает.

– …Что?

Я берусь руками за грудь, словно выставляю ее на обозрение.

– Грудь. У меня она есть. Она будет болеть, если я побегу. Они будут подпрыгивать, как мячики, – объясняю ему, задумчиво наклоняя голову. – Ну… не как эти мячики, – говорю я, показывая на его промежность. – Но ты понимаешь, о чем я. Или, может, они тоже подпрыгивают, когда ты бегаешь? Понятия не имею. Так подпрыгивают?

Он смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова. Эверт снова начинает смеяться. Меня это нисколько не смущает, мне искренне любопытно. Просто их штаны не выглядят достаточно тесными, чтобы держать все вместе. Но, возможно, я ошибаюсь? Или у Ронака все такое крошечное, что его это не беспокоит? Однако взгляд Ронака говорит о том, что я вряд ли получу ответы на свои вопросы.

Он потирает брови, будто у него болит из-за меня голова.

– Демон, просто беги, пока я не обхватил тебя руками за шею и не начал трясти.