– Гм! С такой вентиляцией ночевка будет прохладной! – вздохнул тот же самый голос.

Лиза напряглась. Судя по наступившему молчанию, люди за окном тоже.

– Обтянем его пакетом! – предложил кто-то находчивый.

Алик скрестил на груди руки и пока что лишь слушал болтовню туристов. Их было трое. Два крепких мужчины и женщина, которая, судя по всему, приходилась им третьим товарищем, поскольку откровенно смахивала на мужика. За спинами всех трех болтались необъятные рюкзаки.

– Постойте, постойте! – замахал руками Алик. – Вы хотите сказать, что собираетесь остановиться здесь на ночь?

– Пардон, но в этом отеле нет свободных номеров! – отрезал Вадим.

– Ничего, я вас не стесняюсь! – похабно усмехнулось мужеподобное создание.

– Зато я стесняюсь тебя, – на фоне грубого баса Лизин голос показался хрустальным.

Девушка вышла из дома, и все посмотрели в ее сторону. Лица троицы мгновенно постарели. Конечно, ей некогда было обдирать с себя восковую маску, к тому же ожоги еще не везде зажили. Одежда на ней кое-где телепалась обожженными клочьями, а кое-где ее вообще не было.

– У, проклятые! – простонал мужчина, ухватившись за руку перекошенной спутницы. Третий из них крестился. Все они, сами того не замечая, пятились назад.

– Ну, ничего, – пообещала женщина, – доберемся до города и пожалуемся в Ростуризм!

Странная троица смотрела вслед удаляющимся бедолагам, понимая, что в рассказ об обгорелой девушке, которая вела себя живее всех живых, вряд ли кто поверит. Однако домик, действительно, был в неважном состоянии. Кто же знал, что полтергейст доберется до лесного имущества? Вадим присел на обугленное крыльцо и закурил.

* * *

– Алло! Алло! – вопила Даша, проклиная мобильных операторов, не научившихся налаживать сотовую связь.

– Мне некогда с тобой разговаривать, – голос Марка в телефонной трубке то и дело куда-то пропадал. Она стала кричать еще громче.

– Куда ты делся? – девушка была расстроена.

Марк не появлялся в студии и не приходил к ней вот уже четыре дня. Она пыталась до него дозвониться, но все это время он не брал трубку. Однако ее упорство дало свои плоды. Наконец, ей ответили. Даша поразилась его сухому тону, которого раньше никогда не слышала.

– Не жди меня, – услышала она, глотая слезы.

– Марк, ее не вернешь, нужно жить дальше.

Ей не потребовалось много времени, чтобы осознать причину его внезапной перемены. Она выглядела несчастной. Столько дней она проревела в подушку, желая его бывшей подруге гореть в аду, но даже после смерти ее тень не дает жить дальше!

– Я приеду, где бы ты ни находился, – предложила она.

– Куда приедешь?! – взбесился Марк. И снова она не поверила своим ушам. Этот мягкий, ранимый человек не умел психовать. По крайней мере, раньше.

– Обещай мне, что с тобой ничего не случится, – вздохнула она, сильнее прижав трубку к уху.

– Со мной ничего не случится.

Связь оборвалась, или Марк отключился сам. Даша отчаянно завопила и бросилась шарить по ящикам в его квартире. У нее были ключи, поэтому ей ничего не стоило проникнуть сюда и убедиться, что его здесь нет.

Наконец она нашла, что искала. Портрет счастливой пары был аккуратно завернут в блестящую бумагу. Он хранился в дальнем ящике наполовину пустого шкафа.

На фото Лиза целовала парня в щеку, а его женственный ротик расплылся в очаровательной улыбке. Это был их лучший снимок – столько безмятежного счастья! От того, что Марк слишком часто доставал этот портрет, стекло на нем помутнело от отпечатков пальцев.

– Ты никогда не умрешь по-настоящему! – в ярости закричала Даша, разглядывая портрет. – Сдохни же, сдохни!

С этими словами она размозжила рамку об пол. Но этого ей оказалось мало, и она принялась неистово топтать изображение, не обращая внимания на разлетавшиеся осколки.

Сунув руки в карманы, Вадим устроился на старом стуле в углу тесноватой комнаты. На его шее по-прежнему красовался большой пластырь поверх заживающей раны, которая уже практически не доставляла ему заметных мучений. Лиза мялась возле него. Она оглядывала бедненькое, по-сельски простое убранство гостиной. Ни стеклянных шаров, ни засушенных трав. Словом, ничего того, что указывало бы на магию, в этом доме не было. Девушка вопросительно посмотрела на спутника. Догадываясь о ее мыслях, Вадим уверенно кивнул: приехали по верному адресу.

– Когда она придет? – Лиза перебирала в пальцах зажигалку.

Вадим молча пожал плечами и отнял ее. Девушка попыталась вернуть предмет, но в итоге прослушала лекцию на тему: «Спички детям не игрушка».

– Оставь при себе свои поучения, не видишь, я нервничаю! Причем, сильно. Только ты можешь сидеть с каменным лицом, зная, что на нас нацелена ядерная боеголовка, и делать вид, что тебя это не касается. А знаешь, люди бывают разные…

В это время вошла хозяйка дома. С виду она была обычной жительницей глухомани, пересмотревшей подряд все вечерние ток-шоу. Она говорила живо и приветливо, словно ее гости были не внезапными, а долгожданными, которые, наконец, приехали погостить. Разумеется, не с пустыми руками. На вид ей было лет шестьдесят, не больше. Однако сама она утверждала, что родилась в двадцатых годах, причем, точную дату сказать не могла. Секретом своего долголетия она считала, отнюдь, не горный воздух, консервирующий молодость на продолжительное время. Старуха много говорила о мистических силах, которые, непосвященные люди называют просто судьбой.

– Если точно знать законы высшей материи, то можно не только продлить существование, но и направить жизнь в нужное русло, – она посмотрела на Лизу и Вадима. – Вы понимаете, о чем я говорю, не так ли?

– Это что-то из оккультизма? – спросила Лиза.

Женщина засмеялась.

– Что такое кокультизм?

Лиза не стала поправлять. Ведь это было не важно. Колдунья практиковала нечто свое, сопровождающее ее с рождения. Это нечто давало ей не только молодость, но и некоторые возможности во всех разновидностях черной и белой магии. Она словно взяла по кусочку от каждого направления: будь то Вуду или руническая магия, приправила их старинными суевериями, слегка оттенила христианской религиозностью и получила то, что получила. Лиза уловила скептический взгляд Вадима. Не трудно было догадаться, что он не особо верил в то, что старушка из села, куда они попали, пройдя пешком километров десять, может вызвать ураган «Катрина».

Так они проговорили вплоть до прихода сумерек. Темнота наползла в комнату внезапно, словно кто-то незаметно затянул плотные шторы на окнах. Отвлекшись от разговора, Лиза увидела стоящего к ним спиной Вадима. Он всматривался в очертания гор, залитых умирающим солнцем.