Тхан открыл глаза, поднял голову и заговорил, нарушив приказ Рогана.

– Откуда ты меня знаешь, человек?

– Я знаю пророчество, и я видел твое изображение в наших подземельях. Пришло время древних предсказаний. Началась Железная война. Мы готовы послужить тебе, дракон Ким-Кигана.

– Его зовут Тхан, и это наш дракон, – хмуро сообщила Тигаки и выступила вперед с таким видом, будто собиралась драться за черного дракона, ни за что его не уступить.

– Это верно. Я подчиняюсь этим девочкам, теперь я дракон их семьи, таков договор. – Тхан раздвинул громадную пасть в хитрой улыбке.

Его желтые глаза блеснули довольными огоньками, а стоявший рядом Роган еле слышно прошептал:

– Вот теперь все становится жуть каким интересным, девчонки…

3

Живой металл для Тхана вынесли в большой каменной чаше, такой тяжелой, что тащили ее четыре человека. К краям чаши были приделаны железные кольца, в которые продели тяжелые железные брусья. С помощью этих брусьев и доставили чашу с Живым металлом к самой морде дракона. Мужчины молча ждали, когда их металлический гость утолит свою жажду, и Мэй невольно сама наклонила голову, наблюдая, как пьет Тхан.

Конечно, для Тхана это был один большой глоток, но как сильно изменил Живой металл дракона!

Его чешуя снова вспыхнула яркими синими искрами, на шее появилось несколько блестящих наростов, напоминающих костяной гребень, хвост стал гибким и подвижным, когти на ногах заблестели, словно их начистили с помощью песка.

Тхан одним духом опустошил чашу, поднял голову и выдал глухое рычание, похожее на гром, сотрясающий землю. Мужчины поселения – их было человек пятнадцать или около того – вновь почтительно преклонили колени, а стриженый, который оказался старейшиной, пожелал Тхану попутного ветра и долгого полета.

– Теперь позаботьтесь о моих Всадницах. И о Владеющей Ключами в первую очередь, – сказал Тхан.

– Кто из этих двух девушек Владеющая? – тут же спросил старейшина.

– Та, что со светлыми волосами, – ответил Тхан.

– Неужели у нее все Ключи?

– У нее и у ее парня все Ключи. Но ее парень не здесь. Ее парень – этот тот, кто должен прийти, потомок Потрепанного Птаха. Но он попал под действие «птичьей» программы, и мы его уже потеряли, – сказал Тхан, и это было непонятно.

– Хорошо. Это хорошо. Время настало, и потомок Потрепанного Птаха нашелся. Значит, мы сможем выиграть Железную войну. Пойдем, Владеющая. И вы тоже идите. Роган, возьми свою девушку и держи ее крепко, ибо она твоя, – уверенно и твердо сказал старейшина, и Мэй снова удивилась.

Тигаки недоуменно оглянулась, а Всадник-Вурног быстро обхватил ее за плечи и, сверкнув зубами, беззаботно сказал, что держит и не отпустит.

– С каких это пор Инимайты роднятся с Вурногами, Всадник? – Тигаки возмутилась так громко, что с соседнего дерева взлетела парочка испуганных путок. – Убери свои руки, паршивец! Гляди, прилетит мой брат и свернет тебе башку!

Она дернулась и выскочила из непрошеных объятий Рогана.

Мэй усмехнулась.

Тхан фыркнул и велел прекратить глупости.

– Снова ваши гормоны, – пробурчал он. – Да никуда твоя девчонка не денется. И нечего им морочить голову, пророк. Ты ведь пророк, я правильно понял?

Старейшина еще раз поклонился.

– Я старейшина этого поселения, мое имя Пай-Данг Быстрый. Все называют меня просто Пай, и вы тоже можете так звать. Иногда я могу видеть видения о будущем, но в большинстве своем я просто толкую те пророчества, которые оставили нам наши предки. Они высечены на стене из Живого металла в подземной оружейной. Возможно, вы их увидите, но не ты, Тхан. Ты не поместишься в тех помещениях. Мы накормим гостей, они смоют с себя пыль, и вечером мы встретимся на Площади ручья. Мы разведем костер и поговорим.

Пай Быстрый еще раз поклонился и повел гостей к дальнему домику, сложенному из белых камней.

4

Откуда в пустыне взялись белые, абсолютно белые камни? Откуда взялось отливающее молочной желтизной, словно кость динозавра, дерево, из которого неизвестные мастера сделали двери в домах и покрыли их замысловатой резьбой? Застывшие на древесине драконы казались живыми.

В домике, куда привели Рогана, Тигаки и Мэй, полы покрывала белая каменная плитка. На окнах висели занавески из тонкой шерсти; столы, шкафы и сундуки были сделаны из гладко обструганных деревянных досок и покрыты слоем белой краски. И даже печь, возведенную посередине большой горницы, тоже сложили из белых больших камней.

Благодаря светлым краскам домик казался просторным и чистым. На гладких остывших камнях печи стоял большой пузатый казанок с густым мясным рагу, и запах этой еды наполнял все помещение.

Хозяйка домика, высокая женщина с блестящими черными глазами и убранными в хвост черными волосами, тут же усадила гостей за стол, и каждый получил по полной миске овощного рагу, щедро приправленного мясом. Затем на столе появилось большое блюдо, полное лепешек, и еще одно блюдо с фруктами. Кинель в кувшине оказался таким прохладным, что Мэй выпила сразу две кружки.

Густое рагу следовало черпать широкими металлическими палочками, потому что ложек в Поселении не придумали. Но есть хотелось так сильно, что Мэй буквально заставляла себя не хлебать с краю миски и не чавкать, торопливо глотая аппетитные сочные куски мяса. Ее руки дрожали, когда она отламывала очередной кусок теплой лепешки, и Тигаки чувствовала себя точно так же. Выпачканные щеки, жирные пальцы, быстрые движения вовсе не создавали благоприятное впечатление воспитанных девушек.

Но что было делать? День, ночь и длинное утро, проведенное в пустыне без еды и воды, превратили их в дикарей. И к тому же Мэй уже было все равно, что о ней подумают красивые, стройные женщины, хозяйничающие в чистом домике. Ей вообще было все равно.

С Люком случилось что-то непоправимое, она слышала загадочные слова черного дракона о программе «Хамур», под которую попал Люк. Правда, ничего не поняла, но безнадежность и отчаяние только усилились.

Мэй сама не понимала, почему так расклеилась. Почему не осталось сил бороться и верить. Она никогда не была нытиком, никогда не жаловалась и не распускала нюни. А теперь от нее осталась просто какая-то клякса-размазня. Даже Тигаки и та выглядела гораздо собраннее и увереннее.

А Роган – тот вообще вел себя так, как будто каждый день терялся в пустыне, а после находился. Ничего необычного, самая стандартная ситуация. И не факт, что завтра это не повторится, так чего зря причитать и ужасаться? Все на своем месте, все путем, все как и должно быть…

– Хвала Настоящей Матери, вы наконец наелись. Бедные девочки, все лица обгорели под лучами Светила. Это же надо – застрять в пустыне… Что же ты, Роган, их не привел сразу, когда сам пришел в первый раз? Девочек надо немедленно выкупать и переодеть, и пусть себе отдыхают… Милостивая матушка, как же вам досталось, бедные вы мои… – причитала хозяйка дома, убирая посуду.