Когда пришла первая ночь и принесла с собой холод, от которого стучали зубы и дрожали коленки, Мэй и Тигаки, прижавшись друг к другу, еще надеялись. Еще думали, что Тхан вот-вот проснется и отнесет их на остров. Ничего такого не произошло. Пустыня поймала их в западню, и никакого спасения не было.

Мэй молчала, думая о Люке. Ей хотелось дремать и дремать, чтобы снились полеты, снился Люк, небо, океан, и она была счастлива перед смертью. Хотя бы во сне.

Роган куда-то пропал, но это уже никого не волновало. Скорее всего, Вурног решил пешком добраться до своих, но Мэй хорошо понимала, какое расстояние отделяет их от поселений Всадников.

– Мэй, ну что ты молчишь? Вдруг им можно управлять через монитор, как Енси? Мэй! – Хриплый голос сестренки Люка звенел от слез и разочарования. – Ты что, тоже сдалась, как этот клятый громадный дракон? Ничего себе, Владеющая Драконами… сидит, нюни распустила… Мэй, ты что, плачешь?

Горячие пальцы Тигаки коснулись щеки Мэй, и той захотелось оттолкнуть от себя навязчивую девчонку.

– Точно, плачет… Нюни распустила. Из-за Люка, да? Думаешь, что Люк стал полным болваном и нас предал? Да! Так и есть! И когда мы доберемся до него, я ему все лохмы повыдергаю. Но мы должны до него добраться, Мэй! Ты понимаешь? Если мы тут сдохнем, кто вернет Люка? Кто, кроме тебя, Мэй, достучится до него?

Мэй слабо улыбнулась и открыла глаза.

Тигаки не понимает, что Люк изменился, необратимо изменился…

– Мы доберемся до Люка, обязательно! – не унималась девчонка. – И Облака найдем. Вот увидишь!

– Эй, девчонки! Воды не хотите? – раздался вдруг довольный и бодрый голос.

Тигаки подпрыгнула от удивления, перегнулась через седло, а после закричала диким хриплым голосом, срываясь на шепот:

– Роган! Роганчик! Ты принес нам воды?

– Давайте слезайте! Я принес воды и еды. Предлагаю поесть, починить дракона и убраться отсюда. Хотите улететь из пустыни, девчонки? То-то же. Давайте слезайте, мелкие.

Мэй открыла глаза, подняла голову и уставилась на смуглого Всадника, в руках которого был большой глиняный кувшин и корзинка с лепешками.

– Сдохнуть можно… Где ты это взял?

Слова давались с трудом, язык еле шевелился во рту. Большой неповоротливый язык…

Мэй буквально скатилась с Тхана, рухнула на горячий песок, подскочила, держась за шершавый драконий бок, вцепилась в кувшин и принялась глотать живительную холодную влагу.

Хвала Настоящей Матери! Как вкусно! Нет ничего вкуснее простой холодной воды!

– Эй, оставь мне! Мэй, слышишь?

– Где ты ее взял? – проговорила Мэй, передавая кувшин Тигаки.

– Где-где… У здешних кочевников. Я знаю эти места, здесь проходит караванный путь. Черный дракон ваш молодец, дотянул до караванной дороги. Тут не очень далеко есть оазис, где караванщики запасаются провизией. Я дошел туда и обратно за ночь и утро. Девчонки, сейчас починим дракона и летим. Куда вы собирались?

– Починим дракона? Ты что, умеешь чинить драконов? – недоверчиво прищурилась Мэй.

– Я Вурног, девчонки, я не Инимайт. Я все умею. Пейте, ешьте и смотрите. Нет предела совершенству!

Роган улыбнулся, показав белые зубы. Два передних зуба росли немного неровно, и щербинка между ними придавала улыбке парня некоторую хитринку. Хитро прищурившись и хитро улыбнувшись, Роган скинул с плеча кожаный рюкзачок с деревянными бусинами на завязках.

– Хотите увидеть, как чинятся драконы? Пошли за мной. Эй, Городская, ты плакала? Не плачь, совсем скоро попадешь к своей мамке…

– У меня нет мамы.

– Да без разницы. У кого теперь осталась мама? – уже по-деловому проговорил Роган, направляясь к хвосту Тхана. – У меня ее тоже нет. Но сначала, девчонки, мы заберем моих братьев. Да и этой черной громадине не помешал бы глоток Живого металла. Впрочем, мы его и без металла поставим на крыло. Не первый раз, девчонки. Я ведь механик, сын механика. И мой дед тоже был механиком.

Роган не походил на Всадников-Инимайтов. Его волосы, довольно коротко остриженные, торчали во все стороны непокорными черными лохмами, и никаких косичек он не плел, никакие хвосты не завязывал кожаными шнурками. В обоих ушах качались маленькие колечки из красного металла, по смуглой шее около левого уха спускалась вязь замысловатой татуировки, выполненной красной краской. В левую бровь было продето совсем маленькое колечко, и все эти мелочи: колечки, татуировки и три длинных шрама у ключицы – придавали Рогану-Вурногу очень живописный вид.

Двигался парень мягко, бесшумно, словно скользил по песку. Мэй последовала за ним, то и дело откусывая от лепешки большие куски и радуясь простой еде так, словно она жевала изысканное кушанье. Итак, Роган собрался чинить дракона? Интересно, как он это сделает? Забьет в него пару гвоздей, чтобы все держалось на месте и работало как надо?

А Роган уже приблизился к длинному, невероятно длинному и мощному драконьему хвосту, уже прикоснулся к чешуе, и его гибкие смуглые пальцы пробежали по выпуклым погасшим чешуйкам, прощупывая их, простукивая и поглаживая, как будто шкура дракона хранила в себе нужную информацию, а пальцы Рогана являлись локаторами, улавливающими ее. Вурног двигался вдоль хвоста, дотрагиваясь до чешуи и прислушиваясь. После остановился, замер, присел и достал из рюкзака какой-то инструмент, похожий на плоский короткий ножичек.

Его пальцы снова принялись ощупывать чешую, а когда остановились на нескольких потухших крупных чешуйках, Роган ловко подцепил их инструментом и сковырнул, точно это была скорлупа яйца ящеров. Чешуйки поддались не сразу, но парень был упорен, и вот на песок упали кусочки погасшего Живого металла. Мертвые, ни к чему не пригодные.

Мэй помнила, как совсем недавно Люк делал ложные ключи из таких вот кусочков, потому наклонилась, подняла черную чешуйку, зачем-то понюхала и покачала на ладони.

Роган быстро оглянулся, ухмыльнулся и снова взялся за работу.

– Сейчас мы посмотрим, что случилось с этой машиной, – пробормотал он, неустанно счищая чешую в одном месте, в самой середине драконьего хвоста.

– Зачем ты это делаешь? – спросила Тигаки.

– Сейчас увидите. Работает главный механик клана Гоу, клана механиков. Мне нет равных, девчонки. Смотрите и удивляйтесь!

Роган был болтлив и весел. Вместе с ловкими смуглыми пальцами неустанно работал и его язык. Он умудрился расспросить у Тигаки, сколько в семье детей, как зовут ее сестер и братьев и сколько мьёков у них в стаде. Сестренка Люка отвечала неохотно, но зато от души смеялась над шутками Рогана.

Мэй тоже вытерла слезы и слабо улыбалась, наблюдая за работой веселого механика.

– Ну, а ты, Владеющая? Чего нюни распустила? – проговорил Роган, закончив очищать драконий бок от чешуи, и спрятал свой инструмент в рюкзак. Кожа дракона, лишенная чешуйчатого покрытия, оказалась темной и блестящей. Темно-синий металл отражал небо и пустыню. – Я думал, ты храбрая. Ты и должна быть храброй, правильно? Такие Всадницы, как ты, ничего не боятся.