мирных не убивали и не мучали просто так, но порядок устанавливали железный.

Утром командиры христианского воинства собрались в одной из двух главных башен городской стены неподалеку от ворот. Лица у всех выглядели помятыми, под глазами лежали глубокие тени. Сказывались трудные последние дни и тяжелая ночь, которую многие из них провели в бою и, конечно, совсем не поспали. Родимцев тоже чувствовал себя неважно. Он мечтал о том, чтобы выспаться. Ему уже даже приглянулся какой-то симпатичный домик, похожий на небольшой манор, расположенный за стеной фруктового сада недалеко от казарм южного городского района. Там Григорий собирался временно расположить резиденцию ордена. Но самому пока побывать там не удалось, потому что, едва позавтракав, ему пришлось ехать на совещание. К счастью, верный оруженосец Мансур позаботился о том, чтобы коня Антония Грегору Рокбюрну привели вовремя.

Барон Монфор, как всегда, возглавил военный совет. Он говорил, что победа неполная, что сарацинский гарнизон с боем прорвался в цитадель и засел там крепко. И потребуется долгая осада, чтобы выкурить неприятеля. А пока нужно быть готовыми к тому, что сарацины попытаются делать вылазки. Они могут воспользоваться подземными ходами точно также, как сделали храмовники, обнаружив старинный ход и пробравшись под землей в Южную башню, что и помогло захватить город без большой крови. И если тамплиеры нашли этот подземный ход случайно, то уж у местных сарацинских правителей наверняка имеется карта нужных подземелий. А потому нужно самим прочесать все подвалы в городе в поисках таких тайных ходов, чтобы не только воспользоваться ими, а и не допустить, чтобы неприятель опередил. Потому и скорейший штурм цитадели неизбежен. Так считал Монфор.

Жан Ибелин возражал барону, что вряд ли тайных ходов имеется много, а если они и есть, то и местные правители вряд ли знают о них. Иначе не проморгали бы тот подземный ход под Южной башней, использованный храмовниками. Ибелин считал, что сил долго продержаться у противника нет. И потому убеждал присутствующих, что следует немедленно начать вести переговоры о почетной капитуляции остатков гарнизона. Надо дать им шанс не потерять лицо, выйти с оружием из города. И это будет лучше, чем терять людей на штурм цитадели, которая представляла собой крепость гораздо более укрепленную, чем просто городские стены с башнями и воротами, обнесенные нешироким и обмелевшим рвом. В цитадели же стены и башни были крепче и выше, ров, опоясывающий ее, имел достаточную ширину и полноводность, а вход перекрывал подъемный мост. К тому же, кольцо стен в цитадели было двойным, а высокая и широкая башня донжона представляла собой еще одну крепость внутри крепости. Потому граф убеждал присутствующих, что штурмовать не стоит, а лучше поддерживать осаду, и, в то же время, сосредоточиться именно на переговорах. Такое мнение высказал граф Ибелин.

Командир отряда госпитальеров высказал мысль, что противника из города ни в коем случае выпускать нельзя. Иначе достаточно большая сила потом пополнит армию Бейбарса. И, стало быть, лучше уж долгая осада, чем переговоры с противником, засевшим в цитадели. Плотно обложить осадой, и пусть сидят так хоть целый год, пока не прикончат все припасы. Так полагали госпитальеры.

Когда эти трое высказались, настало время говорить командиру тамплиеров. Грегор Рокбюрн поднялся со своего места за длинным столом и сказал:

— Я считаю, что барон Монфор прав в том, что касается существования подземных ходов, ведущих в цитадель. Действительно, они вполне могут быть. Город древний, и потому подвалы, конечно, желательно тщательно обыскать. Заодно, уверен, найдем и много чего интересного, что спрятали там местные жители. Но, я полагаю лобовой штурм очень опасной и неоправданной затеей. Потому я одобряю точку зрения графа Ибелина о том, что переговоры необходимы. Вот только вести их нужно лишь тогда, когда осада будет полной. Пока что со стороны озера мы сарацинам ничем не угрожаем. Они, хоть и отошли в цитадель, но отнюдь не утратили контроль за главными городскими причалами, которые как раз за цитаделью и расположены. И с помощью кораблей к ним могут подвозиться припасы и подкрепления. А потому я придерживаюсь мнения, что нужно, во-первых, окружить цитадель так плотно, чтобы создать угрозу и подходу кораблей к причалам. Во-вторых, нужно вести переговоры. И, в-третьих, необходимо осмотреть все подвалы и разузнать у пленных сарацинских солдат и у местных жителей о подземных ходах и прочих скрытных лазейках в цитадель. Только я опасаюсь, что после произошедшего сегодняшней ночью, они будут настороже и постараются не допустить переброски наших сил сквозь подземные ходы.

Глава 19

К удивлению Григория, остальные командиры выслушали его на этот раз внимательно, с серьезными лицами и не перебивали, а барон Монфор не стал орать, вопреки своему обыкновению, а спросил спокойно:

— И как же это вы, Грегор, предлагаете нам создать угрозу для подхода вражеских кораблей к причалам со стороны озера, ведь флота у нас нет? — поинтересовался барон Монфор.

— Я предлагаю воспользоваться артиллерией, монсеньор, и отогнать корабли выстрелами орудий. Возможно, нам повезет, и неприятельский флот понесет потери, — скромно ответил Родимцев, подумав, что, заинтересовав присутствующих осязаемым результатом, таким образом, сможет поскорее организовать производство пушек.

— И сколько этих ваших орудий понадобится для исполнения подобного плана? — поинтересовался граф Ибелин.

— Десяти пушек, думаю, вполне хватит, — произнес Гриша.

— Да не может такого быть, чтобы десятком этих ваших пшикалок, можно было бы разогнать вражеский флот! — усомнился командир госпитальеров.

Но, его осадил Жан Ибелин:

— Не вижу в этом ничего невозможного. Раз одна пушка достаточно эффективна, то десять будут эффективнее в десять раз.

— Вот именно, монсеньор. Вся загвоздка лишь в том, чтобы их изготовить побыстрее, — вставил Родимцев.

Монфор воскликнул:

— Ерунда! Удлиненные железяки с дырками нужного размера сделать не проблема.

— Это так, монсеньор, — согласился Григорий. Но добавил:

— Вот только пороха у меня пока столько нет.

— Так сделайте же этот порох! Что вам мешает? — произнес барон.

— Видите ли, монсеньор, на все нужны деньги. Изготовить порох весьма непросто и затратно. А у нашего братства, которое, как вам уже известно, владеет секретом пороха, денег нет, — сказал Григорий.

— Иными словами, вы просите денег? — прямо спросил Монфор.

— Деньги греховны! И братьям военных орденов запрещено брать деньги! Особенно бедным рыцарям Храма Соломонова! — воскликнул в негодовании главный госпитальер.

Но, Родимцев невозмутимо сказал:

— Я ничего не прошу, а просто сообщаю факты. Рабочим,