и бронежилет, хотя можете поверить, этому телу даже десяток попаданий в голову — не сильная помеха. Кто хочет пострелять по движущейся мишени? Никто? Тогда девятый десяток, к барьеру! Дистанция пятьдесят метров! Постарайтесь в меня попасть! — повысил он голос, подавляя нарастающий шум.

Марат в женском теле отошел к мишеням. Несколько раз присел, как будто разминая ноги. Поправил грудь под лифчиком.

— Меня слышно? — крикнул он.

— Слышно. Хорошо слышно! — ответило несколько голосов.

— Оружие пока спрятать! По счету «три» выхватываем, и открываем огонь!

Он надел шлем, и поднял меч над головой.

— Раз! — припал на одно колено.

— Два! — напряг тело…

— Три! — Марат рванул с места на пределах возможности. Штука, в которой он находился, по сравнению с человеческим телом могла выдерживать нагрузки куда более серьезные. Трава под ногами, обступившие горы, далекая отсюда река, небо — все слилось в одно пятно. Марат успел несколько раз поменять направление, кувырнуться, потом — сальто вперед, хотя чуть переборщил, оторвался наверно над землей метров на пять вверх, приземлился, и снова покатился… Толкнул одну, вторую, сшиб третью, задел рукой четвертую, от широкой подсечки летят кеглями аж двое, еще толчок, плашмя клинком по пистолету…

— Стоп! — выкрикнул он, и остановился сам.

Вокруг него стояли женщины. Часть из них — лежали, в разнообразных позах, приходя в себя от жесткого столкновения.

— Ну вот что, бойцы, — начал Марат тяжело и с нарастающим гневом, при этом срываясь в фальцет. — Я пробежал пятьдесят метров, по открытой поверхности. У вас было целых пять секунд. Вы, всем десятком, успели выстрелить всего девять раз, то есть некоторые вообще не стреляли. Из девяти раз вы не попали ни разу. Хотя я специально вышел в этом теле, чтобы вы не боялись продырявить единственного в отряде мужчину. Все кто лежит — покойники. Я сейчас разговариваю с мертвецами. И это, — он ткнул себя пальцем в грудь, — не самая страшная опасность здесь. Здесь могут возникнуть ситуации, когда ты один, а на тебя двигается десять противников типа меня. И не с пятидесяти метров, а с десяти. Вопросы есть?

— Вопросов нет, — сказал Марат как можно внушительней, насколько позволял женский голос. — Теперь заходим с другой стороны. Одиннадцатые, то есть одиннадцатый десяток! Взять в руку шарики, и поскакали к мишеням.

Надувных детских шариков, после посещения палатки Сабриной, у Марата тоже скопилось в избытке. А редупликатор делал новые партии по сто штук за секунды.

— Что, зачем?

— Разговорчики! — повысил голос Марат. — Одиннадцатый десяток, взяли в руки шарики, идем к мишеням, на счет «три» бежим обратно. Постарайтесь эти чертовы шарики держать подальше от себя.

— Это слишком жестко! — сказала из толпы товарищ «Штанга», сообразив что задумал их командир.

— Нормально, — буркнул Марат, а потом выкрикнул: — Приготовились! Раз…! Два!! Три!!!

Одновременно он выхватил пистолет из кобуры, и отступая с каждым выстрелом на один шажок назад, сделал десять выстрелов, после чего медленно спрятал оружие обратно, демонстративно щелкнув кнопкой-застежкой. Через несколько секунд на подгибающихся ногах подошли «живые мишени». Некоторые из них были белее снега, а одна (как показалась Марату) — так и вообще слегка расслабилась со страху.

— Это слишком жестко, — еще раз мрачно повторила Штанга и многие кивнули ей в знак согласия.

— Жестко? — спросил Марат. — Это — не жестко. Это — нормально. Жестко будет вон там, — он указал рукой за реку, и теперь многие посмотрели туда с тревогой.

— Вот там будет настоящий жесткач, — продолжал Марат. — И я не собираюсь после каждой мелкой стычки хоронить никого, ни единого человека. Это ясно? А вот то что вы сейчас видели — будет вашим экзаменом. Каждый должен будет научится попадать в движущуюся живую мишень, только вместо шарика у вашей мишени будет пуленепробиваемый щит, шлем, бронежилет и наколенники. Каждая побывает такой мишенью. Каждая будет способна встать, и побежать под обстрелом. Но не как заяц. А уклоняясь от огня, не теряя головы и не пачкая штанов. Каждая должна остановить одним магазином даже десять набегающих противников. Ясно? Я не понимаю, кому ещё не ясно?

— Ясно, да яснее ясного, — послышался хор голосов.

— Еще раз! Не слышу, всем ясно? — рявкнул он так, как ему позволяли оболочка и голос киношной «вампирши».

— Так точно. Все ясно, товарищ Маузер!

— Продолжаем тренировки! — подвел итог Марат.

С самого утра Нечаев испытывал странное чувство. Тело чесалось, лоб морщился, все не так, и все не эдак. Он запустил по периметру октокоптер, осмотрелся вокруг. В радиусе двадцати километров — никого. Девчонки исправно гоняли по полигонам, стреляли и на большом стрельбище, и на малом, и на полосе препятствий отрабатывали пока еще зачаточное мастерство. Но что-то было не так, а Марат привык доверять своим чувствам, они не раз его выручали.

— Усилить патрули и караульных, — приказал он. Еще раз посмотрел с октокоптера по сторонам. Только вдали — огромное стадо больших динозавров, причем травоядных, безопасных.

Стоп.

Откуда это стадо? Почему там разные виды? Вперемешку гиганты с длинными шеями, и шипоголовые, и с гребнями где только можно. Идут они ровно к инкубатору…

— Боевая тревога, — сказал Марат спокойно и тихо, ни к кому особо не обращаясь. — Всем собраться. Занять позиции на скалах. Подготовить пулеметы. У нас гости, примерно часа через четыре.

Марат послал октокоптер ментальным приказом поближе к стаду. Да, точно, к гнездовью с яйцами возвращаются охотники. Они не несут мясо. Они его гонят, живьем. Здесь, за рекой, в болоте между скалами их встретят… точнее — должны были встретить — няньки, ослабевшие, старые или слишком молодые особи. Примерно через три-четыре часа здесь должен начаться кровавый пир. И он начнется…

Марат приказал своему летательному аппарату снизится до пятидесяти метров. Теперь видны подробности. Стадо состояло из нескольких сотен травоядных, и двигалось к месту бойни не сильно спеша, даже кое-где пощипывая травку. А вот пастухи… мда, это были не те недоразвитые, которых Марат отгеноцидил в одиночку. Не три-четыре, а все пять, а то и семь метров в высоту, жилистые, проворные хищники. Действовали они как будто осознанно, одной командой, что, конечно, настораживало. Интересно, они нападут до, или после реки? Скорее всего «после» — то есть мясо должно пересечь реку, и войти в болотистое ущелье, откуда уже не разбежишься. Яйцекладки наверняка не пострадают — уж эволюция наверняка позаботилась, что травоядные даже при сильном желании не будут топтать ничьи яйца.

Кстати, было интересно посмотреть на вылупляющихся динозавриков. Несколько часов они лежали, словно отдыхали, а потом очень неуверенно начинали ходить, и потом, быстро, уже через сутки — бегать. Размером