Не факт, не факт. Путь от тренировочных площадок до башни дражайшего архимагистра занимал без малого десять минут. Об этом я знал не понаслышке – в своё время частенько совершал такие променады, правда, по другой причине. Уж очень не нравилось дорогому директору, что я всегда одерживаю верх над его светлым выводком. Однажды мне это даже надоело и я начал проигрывать, лишь бы не выслушивать в очередной раз лекцию о дружбе, равенстве, братстве между факультетами… Это в период травли и откровенного истребления тёмных! В общем, хватило меня ненадолго: светлые наглели с невиданной скоростью, начинали бросаться на моих менее способных в бою сокурсников, и пришлось спешно возвращать себе авторитет. Репутация заправской гадюки была важнее сомнительных прогулок и дурацких речей.

Через какое-то время я даже приноровился дремать вполглаза во время этих душеспасительных бесед. Камня, правда, из рук не выпускал. На всякий случай.

Обратный путь до столовых – его ректорство предпочитало чесать языком в обеденный перерыв, – занимал ещё десять минут, а учитывая редкостную словоохотливость Ливингстоуна, без обеда я оставался частенько. Аж ностальгия пробрала: мигом припомнилось, как я приучился таскать с собой еду во внушительных количествах. Видимо, придется обучить этому фокусу и нынешних перваков – вряд ли Ливингстоун упустить возможность проехаться по мозгам Лисандры, Лэндона и других ребят лишний раз. Это Тай умудрился за все четыре года отделаться лишь парой выговоров. Белобрысая же двойня особой покладистостью не отличается, а к Гилберту у Ливнгстоуна и вовсе имеется особый счетец. К бесхозной девчонке Найтстар, впрочем, таковой тоже найдётся.

Нет, всё-таки вариант с башней не стоит отметать.

Сегодня играть в джентльмена при юной леди я не стал и вошёл в кабинет господина архимагистра первым.

– Даже не думайте, что вам удастся меня выставить, – оскалился я в ухмылке, едва Ливингстоун чинно отвернулся от окна.

– Ну что ты, мой мальчик! – он укоризненно всплеснул руками, а я внутренне порадовался – могу поклясться, я услышал, как он скрипнул зубами. Пустячок, а приятно. – Я очень рад, что ты так ревностно относишься к своим обязанностям декана факультета. Присаживайся.

– Всенепременно, – не стал отказываться я и уселся в уже знакомое кресло с весёленькой обивкой в мелкий белый цветочек. На зелёном фоне даже терпимо.

Лисандра и Лэндон топтались на пороге, видимо, не слишком проникшись гостеприимством Ливингстоуна.

– Проходите же. Не желаете ли чаю?

– Не желают, – отрезал я. – Ни к чему детям портить аппетит перед обедом. Чем вам обязаны мои студенты?

Ливингстоуну моё самовольство не понравилось, но он стерпел. Выхода у него всё равно не было. Расплылся в благостной улыбочке, укоризненно глянул на Лисандру и Лэндона и приступил к воспитанию нерадивых нас. Что я вхожу в число тех самых нерадивых, сомневаться не приходилось.

– Обязаны – немного не то слово, мой мальчик… – Я одарил его злым взглядом, и Уэйн даже сделал вид, что устыдился. На полуслове себя, по крайней мере, оборвал. – Боюсь, за эту неделю произошло немало досадных недоразумений… Студенты факультета чародеев были вынуждены обратиться ко мне за помощью в разрешении ситуации.

– Студенты? Мистер Ливингстоун, кто-то умер, покалечился, подвергался угрозам или получал непристойные предложения?

– Нет, но…

– Тогда я не понимаю, в чем смысл всего, – я красноречиво обвёл помещение рукой, – вот этого. С каких пор разборки между студентами, какими бы они ни были, занимают ум величайшего чародея королевства? Помнится, в моё время любые… недоразумения решались самым проверенным из способов – дуэлью или простым мордобоем. Теперь в Академии поощряются лживые доносы?

– Боюсь, донос вовсе не был лживым, лорд Блэквуд! – Ливингстоун повысил голос, очевидно разозлённый, а я довольно хмыкнул – он, кажется, даже не заметил, что наконец назвал меня подобающе. Интересно, изжога, едва он это поймёт, у него начнется? Или обойдётся легким нервным тиком?.. – Мисс Элиза Холгер была подвержена смертельной опасности! Кто-то, и я склонен думать, что это был мистер Гилберт, отправил девушке более чем сомнительный подарок.

Лэндон, сынок своего хитрого папы, даже бровью не повёл.

– До вас дошла ошибочная информация, сэр, – холодно отозвался он, состряпав каменную морду. – Я бы в жизни не позволил себе одаривать подарками безродную девицу. Могут не так понять, знаете ли. И уж тем более не стал бы делать подарков, как вы выразились, сомнительных – род Гилбертов богат и респектабелен, мы делаем только дорогие и значимые подарки.

– И всё же, – с нажимом проговорил Ливингстоун, – подарок был. Перечные конфеты, невинная шалость, однако же у мисс Холгер обнаружилась ужасная аллергия на острое. Девочка чуть не умерла!

«Туда и дорога», – отстранённо подумал я, бросив короткий взгляд на Лисандру. Судя по лицу, её происходящее изрядно забавляло. Меня тоже, но привычка строить из себя хладнокровную тварь сделала своё дело.

– Не понимаю, какое отношение проблемы со здоровьем упомянутой мисс имеют к моим студентам, – отметил я. – Даже если допустить, что мистер Гилберт решил опозорить своего отца непристойными подарками сомнительным девицам, он не мог знать о её проблемах. И не должен был. О подобном справляются разве что у своих невест, а я сильно сомневаюсь, что подобный брак будет одобрен в обозримой вечности.

– Мистер Блэквуд, я бы попросил вас быть менее предвзятым к студентам светлого факультета, – пожурил меня Ливингстоун. Я лишь криво ухмыльнулся в ответ. – Мисс Холгер – приличная девушка из хорошей семьи. А вы своим отношением ничуть не помогаете в налаживании дружеских связей между факультетами.

– Не припоминаю, чтобы это входило в мои обязанности. Но устав вместе с вами внимательно просмотрю – вдруг я что-то запамятовал.

– Мистер Блэквуд, Академия Сумерек никогда не была и не будет местом для межфакультетских разборок. Не думаю, что её величество…

– …будет интересоваться недоразумениями вроде того, ради которого вы вызвали в свой кабинет мистера Гилберта, – я чуть развернулся в кресле, одарил Лэндона недовольным взглядом. – Мистер Гилберт, вы усвоили информацию, что пытается донести до вас господин ректор?

– Вполне, сэр. Держаться от болезной подальше. Но спасибо за информацию – если что, смогу сэкономить на яде, – он почтительно поклонился Ливингстоуну, но тут же вздрогнул, будто опамятовался, и состроил на редкость виноватую морду. – Прошу прощения, сэр, вырвалось. Дар шалит, характер временно испортился. Могу я идти?

– Идите, мистер Гилберт.

Ушлого пацана из ректорской обители тут же как ветром выдуло, мы же с Лисандрой дружно проводили его завистливыми взглядами.

– Во имя Зари, этот малец втрое хуже, чем его скользкий папаша, – пробурчал Ливингстоун, потерев переносье. Но тут же, вспомнив о нас, вернул на лицо сахарную улыбочку. – Теперь вы, мисс Найтстар. Не стойте моя дорогая, прошу, присядьте! Я человек старомодный, негоже мне сидеть в присутствии дамы…